Триллер с элементами драмы Всё вымышлено. Только описание барака, как запомнила. Когда-то нас пригласили на новоселье за пределами городка. Я - дошкольница. СССР. Один раз была, а запомнила навсегда. То, что видишь впервые, практически всегда остается в памяти. Образы собирательные, не реальные.
Добавить в моё избранное
90 мин, 59 сек 873
Ее вдруг насторожило слишком затягивающееся молчание и без того тихого немолодого мужчины, который уже привык и не боялся жены. Обычно он молча выслушает, подождет, обнимет ее. А она его резко, будто брезгливо, отталкивает. Любила ли она его? Скорее, нет, потому что она просто из тех, кто любит добиваться своего, «разрешаю себя любить» — говорила в молодости подругам. Отбила у подруги хорошего парня, обманом. Словом, сломала жизнь хорошим людям — сестре и ее парню, которые готовились к свадьбе.
Узнал дед намного позже. В жизни всегда все возвращается в круги своя, все становится явным. Но бросить обманщицу с Зойкой он не мог. Разочаровался он в ней, но ради дочери терпел ее выходки. Уважительный был и обходительный, это очень сильней бесило хабалку.
Зоя металась между матерью и очередным ухажером. Теперь, когда от одного из них родила девочку, стала приводить домой очередного «папу» для дочки. «Люби дядю, он твоим папой будет!» Надеялась и верила, что «и на твоей улице будет праздник», или «какие наши годы, у тебя всё впереди»! всем известно, что, когда в семье есть папа, какой бы ни был, это помогает выживать одиночкам с детьми.
Выросшая послушной забитой дочерью, Зоя стала безвольной женщиной с ребенком на руках. На работе ее всерьез не принимали, даже обижали, хорошие вакансии не предлагали, хотя могли. Своим лучше как подработка, чем целая работа для такой, как мама Насти. Мужчины пользовались добротой, квартиркой, едой, чувстовали себя мужчинами, а она каждый раз верила «в лучшее будущее» и в ее жизни.
Ненавидели девочку отчимы, путалась под ногами. Все же не обижали, но и не любили, как и воспитательницы в садиках, которые попросту отказались от нее. Настя для них была гиперактивной и неудобной девочкой, которую обижали «мажористые» дети и их мамаши. Пришлось забрать малышку.
Бабушка же отказалась забирать внучку к себе, аргументировала так: «Мне всего шестьдесят, я еще молодая, чтобы за твоей дурочкой присматривать»! Но навещала, когда Зойка уходила на работу, ведь все знали, что «дочу у нее непутевая, гулящая, мужиков водит да пьет, бедная-бедная старушка, постоянно к ней ходит, помогает и за внучкой следит!» Вот как умеют люди себя преподнести. Попробуй не поверь, врагом станешь.
Оставлять приходилось девочку всем, кто мог с ней посидеть. А где остается, там ее кормят, присматривают. Жалеют и Настенку, и Зойку: «Она ведь нормальная была, пока замуж не вышла!»
Им обязательно нужно в получку гостинец купить для тех, кто присматривает за дочкой. А как же! Кто же будет за чужими детьми просто так присматривать?! Раз посидел с «несносной» девочкой, два. А на третий день у чужих Настя ведет себя хорошо, ведь ее никто не обижает, а поэтому бояться не нужно и зубки не показывает предупредительно. Как битый щенок, который, наконец, хоть временно, но попадал в хорошие руки. От денег люди отказываются, тогда Зоя от души оставляла продукты. Да и сама радовалась, что может позволить. Экономить жизнь приучила. А то, что на себе экономит, на еде — кому какое до ее жизни дело?
Так и жила Настенька, то у одинокой старушки-соседки которая и покормит, и сказки рассказывает перед сном, занимается, то у других соседей, то у бабушки, то на улице ждет мамочку.
Но чаще выручала старенькая учительница. У нее свое горе было. Единственного сына убили, когда он защитил подростка от забива. Долго искали его, но нашли уже… Не успели спасти.
Когда же деньги у Зои заканчивались, она не могла содержать безработного сожителя, тогда он сбегал. Раньше умоляла остаться, а теперь даже рада, что к приходу с работы на кухне нет туманного перегара, грязных тел на полу и за столом, бутылок да жира везде от жарки.
Тогда девочка возвращалась к матери, они снова начинали жить, как прежде, вдвоем. Эх, если бы не эти деньги, которые всем, у кого нет образования или правильных и честных, не бывает достаточно, хоть на двух работах паши. А Зойка была еще и добрая, доверчивая и терпеливая. Все надеялась, что она всё равно будет счастливой, зря, что ли, психологи внушают. «Массовый гипноз, — говорила ей мама, — дурочка, а ты веришь! В жизни просто кому-то больше везет и всё».
В этом жестоком мире денег и власти много таких людей с тонкой конструкцией, которые поневоле, «благодаря» токсичным родителям, становятся зависимыми, не способными изменить жизнь в лучшую сторону, хотя не раз пытаются, но, заложенные с рождения стереотипы, уже въелись в неопытные головки детишек, потому что они выросли под каблуком, а, когда уже вырастаешь, то выходит взрослый человек с детской ранимой душой и не приспособленным к самостоятельной жизни. Зойке это напоминала сказка «Городок в табакерке», где детишки в садиках как колокольчики, а молоточки — воспитатели и все взрослые. Если один колокольчик, как Настя, не хочет быть как все, найдется замена быстро. Свято место пусто не бывает!
