Кадры из фильма и коллаж - мои.
Добавить в моё избранное
6 мин, 37 сек 66
Я с возрастом не перестаю удивляться тому, что случаи, как у меня, могут повторяться. Посмотрите здесь рассказ про ревнивого петуха, про шаровые молнии и другие.
А это было в 1984 и 1985, в одном из этих летних дней. Каждое лето мы отдыхали в Доме Отдыха в деревне. Мама решила пригласить свою подругу и свидетельницу, ныне известную в кругах поэтов поэтессу А.Т. Тогда бабушке пришлось снова уступить свою положенную колхозную путевку для этой тети А. Она вела себя всегда именно как отдыхающая, п.ч. приезжая.
Это как вы, когда едите на море или за границу, раз в жизни хотите отдохнуть по полной программе. Это Дом Отдыха по праву был тогда только для колхозников. Был один заезд. Но популярность его росла, п.ч. приезжали дети колхозников, и родители отдавали им свои путевки. Так, к этому году пару лет уже существовал второй заезд — для приезжих. Колхозникам — начало лета, а второй заезд приходился примерно на начало июля.
Так, мама, которая везде хвалила свою деревню, поневоле заинтересовала и ее подруг, коллег. Тетя А. гуляла в деревенском Доме Отдыха как будто бы мама гуляла на писательском Переделкино: каждый раз меняет наряды, чемодан толстенный на две недели, косметика, бигуди. Все деревенские только забавлялись, но ей не говорили, всё же подруга уважаемой землячки.
Но, так как мы всегда отдыхали с мамой вместе (покупали путевку одну на двоих), а к старости бабушка свою отдавала маме, выходило, что одна была бесплатная, половина отдыха мама была с подругой, а вторую она вынудила составлять этой капризной столичной тетке компанию. Все деревенские женщины и я, тоже городская, лепили в столовой пельмени, а она сидела и читала свои стихи, будто они этого и хотели.
Они потом ее перебили, стали петь песни, словом, не прошел у нее «вечер поэзии перед деревенскими слушателями». Она пельмени не лепила, сидела как королева, и поняла, что она не на Канары попала и не на Мальдивы, где, может, в культурную программу могли бы вписать встреча «с неизвестной поэтессой», которая себя считала важной персоной.
Такие люди бывают. Но и там бы ушли, п.ч. башкирский язык за границей не понимают, а внешностью тетка не блистала, а на фоне мамы и вообще терялась. После того, как мама уехала в деревню, она еще больше выпрямила осанку и взяла опеку надо мной, школьницей-подростком.
У нее детей не было, поэтому она вечно шла за мной по пятам, и, благодаря этому, она побывала в клубе на киносеансах, на вечерней дискотеке, поиграли в бильярд в том же клубе и в волейбол!
А однажды, а деревенские женщины уже привыкли к ней, к вечно тоскующей в прекрасном лесном местечке, на берегу реки, где катали днем на лодке, решили взять вечером ее на речку искупаться.
Она меня, читающей интересные журналы из библиотечки клуба типа «Работницы», «Крестьянки» и «Башкортостан кызы», где я читала разные рассказы, повести, уговорила составить ей компанию, п.ч. неизвестные женщины могут оказаться плохими, мужиков натравить на нее (а то, что я — девушка, это ее не волновало, что я всегда этого боялась, п.ч. в деревне насильников хватает, даже сосед был такой, и знакомую ровесницу именно в тот год на ферме подростки ее «измучили», а даже сестру подруги в бане… А ведь не зря говорят «страшнее деревни — только деревни»).
Что поделать, доверяя этой четверке ушлых женщин, которые нарочито подбадривали эту мою соседку по комнате, дошли до речки. В те годы она была как бы «дикой» — не раз на реке резали пятки и ступни люди, в том числе и я, помню, как это было неожиданно и резко, а потом долго текла кровь, и люди, и дети, и приезжие, и деревенские — все попадали под такие вредительства себе подобных: разбитые бутылки, кусочки проволок — «ёжики», которые проводили вдоль всего периметра заборов от воров, разные другие острые предметы, не считая родных природных острых камней.
Они шумели, как в лесу, в лесах полагается вести себя тихо, об этом знают грамотные люди, но колхозники, которые привыкли ходить большой компанией, уже издревле традиция негласная сложилась — громко говорить в лесу, чтобы отпугивать (в их случае) рецидивистов, которые с постоянством сбегали из ближайшего городка другой области, разных местных насильников. Откуда им знать, что этим они сами привлекают внимание, может, группы недоброжелателей, ведь были случаи, когда одну из таких «нашли», пока других громко разговаривали, она уже вернулась в «печальном положении»…
Но у людей как бывает? «Ну, это было один раз, больше такого не будет!» И по сей день идешь по лесу, а там орава, будто не грибы-ягоды собирают, а пикник устроили, хотя, теперь «грибы-ягоды» собирать — это «выпить» в хорошей компании, хоть в деревне, хоть в городе. И это называется «с детьми на природу выйдем на выходные». Не замечали, тут и там уже «свои» любимые места, которые другие не занимают. Просто «парковки» двуногих на лоне природы.
А это было в 1984 и 1985, в одном из этих летних дней. Каждое лето мы отдыхали в Доме Отдыха в деревне. Мама решила пригласить свою подругу и свидетельницу, ныне известную в кругах поэтов поэтессу А.Т. Тогда бабушке пришлось снова уступить свою положенную колхозную путевку для этой тети А. Она вела себя всегда именно как отдыхающая, п.ч. приезжая.
Это как вы, когда едите на море или за границу, раз в жизни хотите отдохнуть по полной программе. Это Дом Отдыха по праву был тогда только для колхозников. Был один заезд. Но популярность его росла, п.ч. приезжали дети колхозников, и родители отдавали им свои путевки. Так, к этому году пару лет уже существовал второй заезд — для приезжих. Колхозникам — начало лета, а второй заезд приходился примерно на начало июля.
Так, мама, которая везде хвалила свою деревню, поневоле заинтересовала и ее подруг, коллег. Тетя А. гуляла в деревенском Доме Отдыха как будто бы мама гуляла на писательском Переделкино: каждый раз меняет наряды, чемодан толстенный на две недели, косметика, бигуди. Все деревенские только забавлялись, но ей не говорили, всё же подруга уважаемой землячки.
Но, так как мы всегда отдыхали с мамой вместе (покупали путевку одну на двоих), а к старости бабушка свою отдавала маме, выходило, что одна была бесплатная, половина отдыха мама была с подругой, а вторую она вынудила составлять этой капризной столичной тетке компанию. Все деревенские женщины и я, тоже городская, лепили в столовой пельмени, а она сидела и читала свои стихи, будто они этого и хотели.
Они потом ее перебили, стали петь песни, словом, не прошел у нее «вечер поэзии перед деревенскими слушателями». Она пельмени не лепила, сидела как королева, и поняла, что она не на Канары попала и не на Мальдивы, где, может, в культурную программу могли бы вписать встреча «с неизвестной поэтессой», которая себя считала важной персоной.
Такие люди бывают. Но и там бы ушли, п.ч. башкирский язык за границей не понимают, а внешностью тетка не блистала, а на фоне мамы и вообще терялась. После того, как мама уехала в деревню, она еще больше выпрямила осанку и взяла опеку надо мной, школьницей-подростком.
У нее детей не было, поэтому она вечно шла за мной по пятам, и, благодаря этому, она побывала в клубе на киносеансах, на вечерней дискотеке, поиграли в бильярд в том же клубе и в волейбол!
А однажды, а деревенские женщины уже привыкли к ней, к вечно тоскующей в прекрасном лесном местечке, на берегу реки, где катали днем на лодке, решили взять вечером ее на речку искупаться.
Она меня, читающей интересные журналы из библиотечки клуба типа «Работницы», «Крестьянки» и «Башкортостан кызы», где я читала разные рассказы, повести, уговорила составить ей компанию, п.ч. неизвестные женщины могут оказаться плохими, мужиков натравить на нее (а то, что я — девушка, это ее не волновало, что я всегда этого боялась, п.ч. в деревне насильников хватает, даже сосед был такой, и знакомую ровесницу именно в тот год на ферме подростки ее «измучили», а даже сестру подруги в бане… А ведь не зря говорят «страшнее деревни — только деревни»).
Что поделать, доверяя этой четверке ушлых женщин, которые нарочито подбадривали эту мою соседку по комнате, дошли до речки. В те годы она была как бы «дикой» — не раз на реке резали пятки и ступни люди, в том числе и я, помню, как это было неожиданно и резко, а потом долго текла кровь, и люди, и дети, и приезжие, и деревенские — все попадали под такие вредительства себе подобных: разбитые бутылки, кусочки проволок — «ёжики», которые проводили вдоль всего периметра заборов от воров, разные другие острые предметы, не считая родных природных острых камней.
Они шумели, как в лесу, в лесах полагается вести себя тихо, об этом знают грамотные люди, но колхозники, которые привыкли ходить большой компанией, уже издревле традиция негласная сложилась — громко говорить в лесу, чтобы отпугивать (в их случае) рецидивистов, которые с постоянством сбегали из ближайшего городка другой области, разных местных насильников. Откуда им знать, что этим они сами привлекают внимание, может, группы недоброжелателей, ведь были случаи, когда одну из таких «нашли», пока других громко разговаривали, она уже вернулась в «печальном положении»…
Но у людей как бывает? «Ну, это было один раз, больше такого не будет!» И по сей день идешь по лесу, а там орава, будто не грибы-ягоды собирают, а пикник устроили, хотя, теперь «грибы-ягоды» собирать — это «выпить» в хорошей компании, хоть в деревне, хоть в городе. И это называется «с детьми на природу выйдем на выходные». Не замечали, тут и там уже «свои» любимые места, которые другие не занимают. Просто «парковки» двуногих на лоне природы.
