Я познакомился со Светкой на четвертом курсе технического ВУЗа, в котором она училась вместе со мной. При этом она училась на экономиста — и я, как и всякий половозрелый мужлан-технарь, почуял сладенькое в этой фигуристой блондиночке почти сразу…
Добавить в моё избранное
9 мин, 58 сек 13777
Не без сожаления я уговорил ее все-таки надеть шортики, чтобы ей было комфортнее сидеть на деревянной доске в лодке. Сейчас ей явно не нравилась ее одежда — ведь она почувствовала зов природных, первичных сил и не хотела прятать свою натуру за глупыми тряпками.
Как только она запрыгнула в лодку, я завел мотор, и мы направились к центру озера.
Было еще совсем светло, когда мы увидели хибару в центре озера. На наше удивление, островка там не было: видать, предшествующие жаре ливни существенно повысили уровень воды в водоеме.
Светка предложила мне приглушить мотор, чтобы полюбоваться природой, отложив пьяную безудержную оргию в хибаре на ночь. Кажется, ей самой хотелось отбросить до конца все «цивилизованное» и трахаться так, как никогда не трахались до этого — и алкоголь мог изрядно помочь в этом деле (заодно и заглушив болевые ощущения: я все еще был полон намерения трахнуть мою амазонку в ее девственную задницу; она, кажется, тоже была не против и намекала мне о своем согласии).
Со временем наш разговор, сплошь состоящий из пошловатых намеков и смакования того нигилистического действа отрицания смерти, которое мы собирались совершить, начал затухать, и мы просто стали наслаждаться сеттингом. Туман опускался на озеро, приближающаяся ночь давала о себе знать дуновением ветра, приносящего тот самый ночной возбуждающий аромат.
Светка втягивала его всей грудью… Неожиданно она встала, сняла шорты — я разглядел увлажнившееся влагалище — и, кинув их мне и оставшись полностью обнаженной, плюхнулась в спокойную гладь озера.
Она прекрасно плавала брассом, ныряла, а я любовался её телом — особенно сверкавшей из-под воды упругой белой задницей и ножками, говорящими об отличной физической форме их обладательницы — и её грациозными движениями, в которых читалось Светкино увлечение танцами.
После нескольких нырков она подплыла к лодке, смеясь и плескаясь в меня водой. Волосы ее украшала корона из водорослей. Она была прекрасна.
— Давай ко мне! — весело закричала Света.
— Вода совсем как парное молоко!
— Не хочу, возвращайся лучше в лодку, и поплыли к хибаре, — ответил я.
Усмехнувшись — видимо, догадалась, что я не умею плавать — она подплыла к лодке. Я взял ее за руку и попытался затащить в лодку, как вдруг она вскрикнула:
— Ой, что-то за ногу зацепилось! Наверно, водоросли какие… Я продолжал тянуть, рискуя перевернуть лодку. Светка подгребала свободной ногой, но все никак не могла выпутаться. Я пытался разглядеть, за что же зацепилась моя Светка, но ничего не было видно, только смутно промелькнула какая-то большая тень.
Света тем временем испугалась еще сильнее, и вдруг что-то с силой утянуло ее вниз так быстро, что она не успела даже вскрикнуть; крик, не успевший вырваться из ее уст, забулькал на поверхности озера, когда она скрылась под его гладью.
Ошарашенный, я не мог сдвинуться с места, вглядываясь в глубь озера. И тут на его поверхности вместе с пузырьками воздуха забурлила кровь… Светка вынырнула на какие-то мгновения, крича и барахтаясь, вся в крови, но не могла сдвинуться с места. Так повторялось несколько раз.
В последний раз она, ослабевшая, вынырнула на некотором удалении от лодки, и, зовя меня на помощь, поплыла к лодке… Я уже разделся и был готов кинуться в озеро, как вдруг на поверхность всплыл огромный сом, одним укусом проломил Свете череп, откусил половину головы и, схватив ее тело за ноги усами, уволок на дно. Я в панике завел мотор и направился к берегу. Сом тем временем начал под водой своё кровавое пиршество, вкушая ту красоту, на которую я ещё минуту назад смотрел с вожделением. Он впитывал в себя жизненные соки Светы, её плоть, всё без остатка.
Триумф жизни… Прости меня, Света.
Как только она запрыгнула в лодку, я завел мотор, и мы направились к центру озера.
Было еще совсем светло, когда мы увидели хибару в центре озера. На наше удивление, островка там не было: видать, предшествующие жаре ливни существенно повысили уровень воды в водоеме.
Светка предложила мне приглушить мотор, чтобы полюбоваться природой, отложив пьяную безудержную оргию в хибаре на ночь. Кажется, ей самой хотелось отбросить до конца все «цивилизованное» и трахаться так, как никогда не трахались до этого — и алкоголь мог изрядно помочь в этом деле (заодно и заглушив болевые ощущения: я все еще был полон намерения трахнуть мою амазонку в ее девственную задницу; она, кажется, тоже была не против и намекала мне о своем согласии).
Со временем наш разговор, сплошь состоящий из пошловатых намеков и смакования того нигилистического действа отрицания смерти, которое мы собирались совершить, начал затухать, и мы просто стали наслаждаться сеттингом. Туман опускался на озеро, приближающаяся ночь давала о себе знать дуновением ветра, приносящего тот самый ночной возбуждающий аромат.
Светка втягивала его всей грудью… Неожиданно она встала, сняла шорты — я разглядел увлажнившееся влагалище — и, кинув их мне и оставшись полностью обнаженной, плюхнулась в спокойную гладь озера.
Она прекрасно плавала брассом, ныряла, а я любовался её телом — особенно сверкавшей из-под воды упругой белой задницей и ножками, говорящими об отличной физической форме их обладательницы — и её грациозными движениями, в которых читалось Светкино увлечение танцами.
После нескольких нырков она подплыла к лодке, смеясь и плескаясь в меня водой. Волосы ее украшала корона из водорослей. Она была прекрасна.
— Давай ко мне! — весело закричала Света.
— Вода совсем как парное молоко!
— Не хочу, возвращайся лучше в лодку, и поплыли к хибаре, — ответил я.
Усмехнувшись — видимо, догадалась, что я не умею плавать — она подплыла к лодке. Я взял ее за руку и попытался затащить в лодку, как вдруг она вскрикнула:
— Ой, что-то за ногу зацепилось! Наверно, водоросли какие… Я продолжал тянуть, рискуя перевернуть лодку. Светка подгребала свободной ногой, но все никак не могла выпутаться. Я пытался разглядеть, за что же зацепилась моя Светка, но ничего не было видно, только смутно промелькнула какая-то большая тень.
Света тем временем испугалась еще сильнее, и вдруг что-то с силой утянуло ее вниз так быстро, что она не успела даже вскрикнуть; крик, не успевший вырваться из ее уст, забулькал на поверхности озера, когда она скрылась под его гладью.
Ошарашенный, я не мог сдвинуться с места, вглядываясь в глубь озера. И тут на его поверхности вместе с пузырьками воздуха забурлила кровь… Светка вынырнула на какие-то мгновения, крича и барахтаясь, вся в крови, но не могла сдвинуться с места. Так повторялось несколько раз.
В последний раз она, ослабевшая, вынырнула на некотором удалении от лодки, и, зовя меня на помощь, поплыла к лодке… Я уже разделся и был готов кинуться в озеро, как вдруг на поверхность всплыл огромный сом, одним укусом проломил Свете череп, откусил половину головы и, схватив ее тело за ноги усами, уволок на дно. Я в панике завел мотор и направился к берегу. Сом тем временем начал под водой своё кровавое пиршество, вкушая ту красоту, на которую я ещё минуту назад смотрел с вожделением. Он впитывал в себя жизненные соки Светы, её плоть, всё без остатка.
Триумф жизни… Прости меня, Света.
