— Простите, вы не видели здесь молодого человека? Высокий такой, темненький. Двадцать три ему. Плечистый, в светлой кожанке. Не видели? А может, вам попадался? А вы не видели? Куртка у него светлая… и рюкзак… Да не носит он шапок! Нет? Как жаль… Извините… Простите, здесь такой темненький молодой человек не проходил? Спортивный… Да нет, фигура… Одет в кожанку и джинсы… Извините… А вы… Простите… Скажите, пожалуйста… Чуть хрипловатый, взволнованный женский голос отдалялся, то и дело перебиваемый разноголосым ворчливым бубнежом.
Добавить в моё избранное
50 мин, 35 сек 16256
Дикая смесь религий, мировоззрений… как будто инопланетный мозг перемешал тысячелетние наблюдения в пестрый винегрет.
— Бла-бла-бла… — вздохнул мистер.
— Это… неинтересно… любой маразматик тебе их перемешает… — Отличная иллюстрация того, как люди, нахватавшись по верхам искаженных представлений, извращают их еще больше, подгоняя под собственный ничтожный опыт.
— Так многие делают, — усмехнулся Зауэр.
— Правду люди не примут. Тем более о себе. Если только в результате пришелец не окажется простым… сумасшедшим… ну, черт с ним! Пусть хоть и вампиром!
— Берите выше! — усмехнулся Сенька.
— Он — из числа богов, создавших человечество и запустивших колесо сансары спицами разгребать стойла Авгия!
— А где вампир, я не понял?!
— Так он же и вампир! И этот… житель Хибин, будь они неладны.
Он понимал, что в этом водовороте все время меняющихся идей, уже и сам забыл оригинал. Надо бы перечитать, по-хорошему… Но какой смысл?
— А ему одному не тяжело в трех ипостасях? Смотрел «Сплит»? Хотя нет… повторятся… смысла мало… Нужно переплюнуть… — Он и в пяти может, — усмехнулся Сенька.
— Но это одна, цельная личность. Правда, дурная, с какими-то извращенными замашками, — добавил ворчливо.
— Значит, не смотрел, — заулыбался продюсер.
— У Сплита их было двадцать три, плюс одна скрытая. Так что не удивишь пятью… Единственное спасение… опустить психопата на грешную землю и сделать его самым обычным, лишив иллюзий о царствовании, божественности и прочая.
— Да в том и прикол, что нет там расслоения! И что это реально такой нездоровый пришелец. А вот земля вполне могла бы стать ему психушкой: уединенная пещера, яркие дивные фотообои, роботы-санитары… — Тебя не учили не обламывать фантазии того, кто вроде как должен платить за твой каприз? — на мгновение улыбка Зауэра стала добродушной.
— Мои учителя не замахивались на общение с такими крутыми персонами. Простите.
Тот не отреагировал, смотрел перед собой, будто на экран, где демонстрировали кадры будущего фильма.
— Или показать историю с разных точек зрения, постепенно углубляя… Если бы она там была… — Каждую — на отдельном экране, — осторожно вставил Сенька.
— На каком опять экране? — вышел из задумчивости Зауэр.
— Отдельном. Варианты истории, которая там есть, — он выделил последнее слово.
— Экран у зрителя один, — напомнил продюсер тоном доктора, говорящего с пациентом.
— Но ведь можно сделать так, чтобы воспринимался как разные! Чёрно-белый и цветные, например. Или негатив… — Сделать можно, — елейно согласился тот, даже закивал.
— Точку зрения покрасив. Но делать один экран тройным — это все равно, что лезть в голову больному!
— Больных и так слишком много, — спешно согласился Сенька — У нас есть три точки зрения, как минимум: этого психа, горца и зрителя. Можно еще доктора добавить, если захотите. И в какие-то моменты картинка, общая для восприятия каждого из них, может становиться привычно цветной… как вариант… — У тебя какое образование, сынок? — снова эта доброта, подозрительная слишком.
— Какую точку зрения ЗРИТЕЛЯ ты собрался осветить?
— Обычную, — смутился Сенька.
— Вы же не станете отрицать, что есть некие общепринятые представления.
— Ты собрался показывать зрителю точку зрения зрителя? — смех его становился все безудержней и громче. И обидней.
— Думаешь, без тебя он не справится?
— Некоторые идиоты не справляются ни с чем, кроме попкорна!
— Но это не повод набираться у них опыта!
— А как иначе понять, что выкачает из них деньги? — не удержался Сенька от того, чтобы переадресовать язвительность.
— Для подобных экспериментов вам нужно найти спонсора побогаче.
— Я лучше предпочту ваш ум, чем хруст бумажек… Значит, снимаем комикс про психушку в горах? Или горы — это очередной глюк, который приходит пациенту?
— Далеко пойдешь, сынок! Если взглядом перестанешь материться!
— Не бывать мне актером, — усмехнулся он, чуть потеплев.
— А ты еще и главную роль, поди, согласен был играть? — снова расхохотался Зауэр.
— Честно? — улыбнулся он.
— Не собирался. Серому кардиналу в тени уютней. Да и который из героев теперь главный? Псих? Или посетитель? А может, операционный стол? Или этот… шприц с успокоительным! Вот отличная роль — тыкать в задницу!
— Да ты для европейцев фильм снять хочешь! — продюсер не унимался.
— А вы предлагали аудиторию ЮАР?
— В ЮАР такое не пройдет! Фильмы про рабство… это не толерантно!
— Рабство у идиотизма? Отличная интерпретация! Значит, Американцы? Тогда точно должен быть супергерой типа марвеловских. А это уже плагиат.
— У тебя плохой английский, тебе не говорили?
— Бла-бла-бла… — вздохнул мистер.
— Это… неинтересно… любой маразматик тебе их перемешает… — Отличная иллюстрация того, как люди, нахватавшись по верхам искаженных представлений, извращают их еще больше, подгоняя под собственный ничтожный опыт.
— Так многие делают, — усмехнулся Зауэр.
— Правду люди не примут. Тем более о себе. Если только в результате пришелец не окажется простым… сумасшедшим… ну, черт с ним! Пусть хоть и вампиром!
— Берите выше! — усмехнулся Сенька.
— Он — из числа богов, создавших человечество и запустивших колесо сансары спицами разгребать стойла Авгия!
— А где вампир, я не понял?!
— Так он же и вампир! И этот… житель Хибин, будь они неладны.
Он понимал, что в этом водовороте все время меняющихся идей, уже и сам забыл оригинал. Надо бы перечитать, по-хорошему… Но какой смысл?
— А ему одному не тяжело в трех ипостасях? Смотрел «Сплит»? Хотя нет… повторятся… смысла мало… Нужно переплюнуть… — Он и в пяти может, — усмехнулся Сенька.
— Но это одна, цельная личность. Правда, дурная, с какими-то извращенными замашками, — добавил ворчливо.
— Значит, не смотрел, — заулыбался продюсер.
— У Сплита их было двадцать три, плюс одна скрытая. Так что не удивишь пятью… Единственное спасение… опустить психопата на грешную землю и сделать его самым обычным, лишив иллюзий о царствовании, божественности и прочая.
— Да в том и прикол, что нет там расслоения! И что это реально такой нездоровый пришелец. А вот земля вполне могла бы стать ему психушкой: уединенная пещера, яркие дивные фотообои, роботы-санитары… — Тебя не учили не обламывать фантазии того, кто вроде как должен платить за твой каприз? — на мгновение улыбка Зауэра стала добродушной.
— Мои учителя не замахивались на общение с такими крутыми персонами. Простите.
Тот не отреагировал, смотрел перед собой, будто на экран, где демонстрировали кадры будущего фильма.
— Или показать историю с разных точек зрения, постепенно углубляя… Если бы она там была… — Каждую — на отдельном экране, — осторожно вставил Сенька.
— На каком опять экране? — вышел из задумчивости Зауэр.
— Отдельном. Варианты истории, которая там есть, — он выделил последнее слово.
— Экран у зрителя один, — напомнил продюсер тоном доктора, говорящего с пациентом.
— Но ведь можно сделать так, чтобы воспринимался как разные! Чёрно-белый и цветные, например. Или негатив… — Сделать можно, — елейно согласился тот, даже закивал.
— Точку зрения покрасив. Но делать один экран тройным — это все равно, что лезть в голову больному!
— Больных и так слишком много, — спешно согласился Сенька — У нас есть три точки зрения, как минимум: этого психа, горца и зрителя. Можно еще доктора добавить, если захотите. И в какие-то моменты картинка, общая для восприятия каждого из них, может становиться привычно цветной… как вариант… — У тебя какое образование, сынок? — снова эта доброта, подозрительная слишком.
— Какую точку зрения ЗРИТЕЛЯ ты собрался осветить?
— Обычную, — смутился Сенька.
— Вы же не станете отрицать, что есть некие общепринятые представления.
— Ты собрался показывать зрителю точку зрения зрителя? — смех его становился все безудержней и громче. И обидней.
— Думаешь, без тебя он не справится?
— Некоторые идиоты не справляются ни с чем, кроме попкорна!
— Но это не повод набираться у них опыта!
— А как иначе понять, что выкачает из них деньги? — не удержался Сенька от того, чтобы переадресовать язвительность.
— Для подобных экспериментов вам нужно найти спонсора побогаче.
— Я лучше предпочту ваш ум, чем хруст бумажек… Значит, снимаем комикс про психушку в горах? Или горы — это очередной глюк, который приходит пациенту?
— Далеко пойдешь, сынок! Если взглядом перестанешь материться!
— Не бывать мне актером, — усмехнулся он, чуть потеплев.
— А ты еще и главную роль, поди, согласен был играть? — снова расхохотался Зауэр.
— Честно? — улыбнулся он.
— Не собирался. Серому кардиналу в тени уютней. Да и который из героев теперь главный? Псих? Или посетитель? А может, операционный стол? Или этот… шприц с успокоительным! Вот отличная роль — тыкать в задницу!
— Да ты для европейцев фильм снять хочешь! — продюсер не унимался.
— А вы предлагали аудиторию ЮАР?
— В ЮАР такое не пройдет! Фильмы про рабство… это не толерантно!
— Рабство у идиотизма? Отличная интерпретация! Значит, Американцы? Тогда точно должен быть супергерой типа марвеловских. А это уже плагиат.
— У тебя плохой английский, тебе не говорили?
