Голос. Глава 2: Гражданин солдат

Здесь может возникнуть закономерный вопрос: так почему же никто не озаботился ни его квартирой, ни его постоянным пребыванием в общественном месте в нетрезвом виде? Почему в достаточно приличном районе города вообще прижился такой человек и никто не решается выселить его отсюда?

Иногда правда, может оказаться более невероятной — чем легенда.
***

В середине девяностых в весьма смутное для страны время, в районе где сейчас живет Семецкий, стали пропадать люди. Выходили вечером в магазин и всё, с концами. Как корова языком слизала. Исчезали по два, а то и три человека в неделю. Никто не понимал что происходит. Милиция принимала все силы чтобы расследовать исчезновения и не вызывать паники. После захода солнца повсюду шныряли переодетые в гражданское патрули. Оперативники спали в машинах. Дело осложнялось тем, что с подобным раньше не сталкивались и было не ясно кого ловить, где и как. Несмотря на все усилия, исчезновения продолжались.

Некоторые из отчаявшихся, в попытках найти своих пропавших родственников начали обращаться к многочисленным колдунам и экстрасенсам. Те в свою очередь заверяли что это проделки тёмных сил и им подобной нечисти. Что люди мол, уходят в темноту и не возвращаются оттуда.

Одним тёплым летним утром исчез и безработный, на тот момент, Лёша-солдат. Накануне его видели разговаривающим с некой женщиной, которая плакала и просила о помощи, обращаясь к Алексею Ивановичу по прозвищу. Тот молча её слушал, а после немного подумав показал жестом мол, уходи.

В начале июля в Москве стоит сухая и жаркая погода. На небе не видно ни облака и при передвижении по городу, спасаться от жары приходилось в тени многоэтажек. Пропажа ещё одного человека никого уже не удивляла. Не было того где-то две недели. Те немногочисленные собутыльники которые знали о его существовании уже заочно похоронили товарища. Но в начале шестнадцатого дня тот объявился.

Грязный, пропахший канализацией и весь в крови.

Увидев такое, местные не став долго разбираться, вызвали милицию. Когда оперативники приехали за Кондратьевым, тот даже не стал сопротивляться. Посадили в машину и увезли на допрос. В последствии участковый, что общался с группой бравшей Кондратьева, поведал историю событий.

Завезли того в отдел, оформили и сразу на допрос. Не стали ломать комедию. Приказали рассказывать как было, иначе… А тот возьми и ляпни мол, теперь исчезновения людей прекратятся. Произнёс он это с таким спокойствием, с такой лёгкостью в речи, что у оперов аж желваки на лице заходили от бешенства. И тут Кондратьев добавил: Я убил тех кто это делал. После таких заявлений в камере наступила мёртвая тишина. Было слышно только тяжёлое дыхание людей, набившихся в узкое помещение. Первый пришедший в себя следователь отчеканил:

—Так, давай теперь по порядку.

И подозреваемый выдал. Слушали и записывали часов пять. Писали по очереди, так как уставала рука. После разъехались проверять полученную информацию. Спустя две недели, когда улики были собраны, а личности установлены, оперативники снова собрались все вместе, на этот раз в кабинете начальства. Закрыли дверь на ключ и что-то долго обсуждали. Когда двери кабинета распахнулись, несколько человек пошли в камеру к задержанному Лёше-солдату.

Через час тот вышел на свободу.

В день своего исчезновения бывший военный, начал собственное расследование творившихся на улицах дел. Одевшись в лохмотья, Кондратьев стал каждый вечер и до глубокой ночи совершать рейды по своему району. Старался показаться как можно беззащитней и привлечь к себе внимание.

И он привлёк. Вечером четвёртого дня, бредя по узкому переулку, бывший командир был обездвижен ударившим в шею электрошокером и уложен в багажник тонированной девятки. Очнулся он в каком-то белом подвале, прикованный наручниками к батарее. Помещение освещал яркий свет исходящий от множества ламп на потолке. Посреди комнаты стоял медицинский стол с фиксирующими ремнями. Рядом же находилась тумба с медицинскими инструментами. Мгновенно протрезвев и сообразив что к чему, Лёша-солдат вывернув руку под неестественным углом достал из кармана отмычку, просунул её в замочную скважину наручников и стал их методично и со знанием дела ковырять. Услышав заветный щелчок, афганец что-то быстро достал из сапога и снова завёл руки за спину притворившись скованным.

Спустя некоторое время, в палату вошли два человека в белых халатах и направилась прямиком к лежащему на полу.