Ехидна

Неожиданно дверь открылась, и навстречу вышла Дженни.

— О, привет, Шейла. Я ждала тебя.

— Здрав… ствуйте, Дженни… Постойте. Ждали?

На лице Дженни застыла неизменная улыбка. Владелица салона посмотрела на Шейлины руки — на них были перчатки, хотя на дворе стоял июнь. Хоязйка салона кивнула, скорее самой себе, чем Шейле, и сказала:

— Ты пробовала крем?

— Я? — Работница замялась. Она не хотела врать, да в этом, видимо, и не было смысла — Дженни уже обо всём догадалась.

— Д-да, я взяла… но совсем чуть-чуть… Я не знала, не думала… Скажите, мои кисти… это ведь не навсегда? Они когда-нибудь появятся?

Дженни протянула Шейле руку, как бы приглашая следовать за ней. В этот момент затрещал мобильный телефон. Девушка вытащила его из кармана, взглянула на экран: звонил Шон. Нажала на «Сброс» и посмотрела статистику непринятых вызовов: любимый звонил не единожды, наверняка очень беспокоился, а она находилась в таком состоянии, что не слышала телефона. Невидимым пальцем, спрятанным в перчатке, она надавила на кнопку, отключая мобильный, и убрала телефон обратно в карман. Затем, поддавшись необъяснимому порыву, заглянула в глаза Дженни и увидела там, на самом-самом дне, что-то неописуемое, древнее и… потустороннее. Женщина всё ещё протягивала руку; Шейла взяла её, и рыжеволосая женщина повела девушку в рабочее помещение.

Они остановились напротив того самого зеркала, на столике перед которым стояли те самые баночки.

— Ты мне чуть всех клиентов не распугала, — полушутливо-полусерьёзно сказала Дженни.

— Сидела, рассматривала их, как уродцев в кунсткамере. Но, думаю, в твоём случае это уже не важно.

В её случае? Что значит «в её случае»? И почему неважно?

Дженни взяла прозрачную баночку, и Шейла непроизвольно вздрогнула.

— Ты ведь использовала это, не так ли?

Несмелый кивок.

— Сколько ты намазала?

— Совсем чуть-чуть. Я покрыла кремом кисти рук, а ночью мне приснился кошмар… — Да, это бывает, — проговорила Дженни.

— … я подбежала к зеркалу, включила свет и чуть не задохнулась от ужаса — моих кистей не было. Словно их стёрли.

— Только для людских глаз.

— Что?

Дженни улыбнулась — на сей раз странной и многоопытной улыбкой. Она обвела рукой помещение:

— Как думаешь, что в этих банках, колбочках и флакончиках? Для чего это нужно?

Шейла помотала головой.

— Не знаю… я не понимаю, что происходит… Лицо собеседницы хранило первородное спокойствие.

И вдруг… Это было как разряд молнии, озарение, инсайт, как яркая вспышка в мозгу, потрясшая всё тело, всю нервную систему. Юная артистка кожей ощутила правильный ответ. Сначала она скинула с себя курточку, потом рубашку… дальше можно было не раздеваться. Белый лифчик плавал в пустоте там, где раньше находилась грудь Шейлы, но она знала, что если снимет его, то ничего под ним не обнаружит. И скоро то же самое произойдёт со всем телом. Или уже случилось?

— Во время нашей первой встречи я проверила тебя на пригодность, — сказала Дженни, — и решила, что ты нам не подходишь. Может быть, ошиблась. Однако теперь это неважно, потому что выбор сделан. И ничего невозможно изменить: слишком много крема попало на руки и чересчур много времени прошло, процесса уже не остановить. Так что теперь, хочешь не хочешь, ты — одна из нас, Шейла Хардинг.

Дрожь прокатилась по невидимому телу, в невидимом горле пересохло.

— Одна из кого?

Дженни улыбнулась — почти как раньше, почти как в первый раз.

— Ты так и не ответила на вопрос о том, что находится во всех этих флакончиках, баночках и колбочках.

— И прежде чем Шейла произнесла хоть слово, Дженни продолжила:

— Эссенции. Эссенции разных существ. Когда-то этих существ было намного больше, но они стали исчезать — по вине обычных людей и по своей собственной. Я не готова была с этим смириться. Я и сейчас не хочу мириться… — Она вновь обвела рукой помещение, а потом, подходя к каждой баночке и указывая на неё пальцем, стала перечислять:

— Лернейская гидра, Цербер, маленькие зелёные человечки, домовой, демон, леший, бес, живая тень, Сцилла и Харибда — я всегда держу их рядом, — а вот и твоя — невидимка, полтергейст (они с невидимкой похожи), призрак, зомби, вампиры и оборотни, тут даже есть немного дьявола, но он не всегда срабатывает… У Шейлы закружилась голова.

— Вы создаёте… монстров? И расселяете их по свету? Или вы ещё и вроде доктора для них? Продлеваете им жизнь, зашиваете старые раны, что-то меняете в их теле и ду… — она чуть не сказала «душе», — что-то меняете в них, если они попросят?

— Моя дорогая, — не отводя взгляда от Шейлы, сказала Дженни, и в её облике впервые промелькнуло нечто настоящее, её подлинная сущность, — моя дорогая, я занимаюсь лишь тем, чем занималась испокон веков.