Во сне я иду по коридору большого корабля. Хотя коридор без окон, я знаю, что вокруг корабля нет ничего кроме холодного белого пространства, словно мы находимся среди заснеженного ледового поля. С правой стороны коридора расположены каюты с закрытыми дверями…
Добавить в моё избранное
5 мин, 12 сек 10031
Освещение от электрических лампочек тусклое. Стены из деревянных панелей темно-коричневого цвета. Пол покрывает ковровая дорожка из моего детства: малиновая середина в окаймлении широких темно-зеленых полос. В те далекие годы такие дорожки были очень популярны. В стене справа открывается холл, в правом углу которого находится узкая вертикальная ниша. В этой нише, вытянув руки вдоль туловища и устремив перед собой неподвижный взгляд, стоит человек. Я его сразу узнала, хотя последний раз видела много лет назад, и выглядел он сейчас гораздо старше, чем в то время. Это был Александр — мой бывший одноклассник в те годы, когда я жила на Нижнем Амуре. После окончания восьмого класса, я вместе с родителями переехала в Казахстан, и больше со своими одноклассниками не виделась. Свое пятнадцатилетие я отпраздновала уже на новом месте с новыми друзьями.
В пятом классе у нас образовалась небольшая дружная группа, в которую входила и я. Мы называли себя тимуровцами и занимались общественно-полезным трудом: собирали макулатуру, металлолом, в детской библиотеке часто занимались ремонтом книг. Еще сами делали кукол и показывали кукольные спектакли младшим школьникам, руководителем кружка была наша классная руководительница. Мы вместе гуляли зимними вечерами, ведь телевизоров в те далекие времена не было, катались на лыжах в лесу, который подступал к самым домам. Как-то так само собой сложилось, что главным у нас стал Александр: худощавый светловолосый и сероглазый парень, с редкой древнерусской фамилией. Он был прирожденным лидером: спокойный, решительный, внимательный к товарищам, умел всех организовать. В пятом же классе, когда наша школьная масса вдруг распалась на мальчиков и девочек, начали появляться первые симпатии друг к другу, Александр предложил мне дружить. Отношения между школьниками тогда были не те, что нынче: дальше поцелуев и танцев: в Доме Культуры зимой, а летом на открытой площадке под военный духовой оркестр, не заходили.
Я ответила отказом, так как мне нравился другой мальчик — классический «любовный» треугольник. Все время до моего отъезда в Казахстан Александр ни с кем из девочек не встречался, и на тему «дружбы» мы с ним больше не говорили. Тем более что я к тому времени уже встречалась с новеньким парнем, который появился у нас в седьмом классе.
Узнав в неподвижно стоящей фигуре Александра, я удивилась и испытала потрясение чувств, слишком неожиданной оказалась встреча, вернувшая меня в далекое прошлое. Я обрадовалась встрече, и первое движение было — подбежать к нему. Но что-то погасило мой порыв, может быть его неподвижность или то, что он не реагировал на меня. Я прошла мимо холла, не останавливаясь и не сводя с него глаз. В смятении я шла дальше, испытывая непонятный инфернальный страх. Из задумчивости меня вывела молодая смуглая женщина с черными кудрявыми волосами, идущая навстречу. Поравнявшись со мной, она остановилась и сказала, что Александр уже покинул корабль — навсегда: я его больше никогда не увижу. Усмехнувшись, добавила, что его уход устроила она. Женщина выглядела миловидно, но внимательный взгляд ее небольших темных глаз, был мне неприятен. Казалось, ей было интересно, как я отреагирую на эту новость.
Это известие почему-то сильно меня расстроило, к сердцу подступил холод. Я испытала еще большее смятение чувств, прямо-таки какой-то панический ужас. Не раздумывая, я бросилась бежать по коридору к двери, ведущей наружу. Открыв большую массивную дверь из металла похожего на потемневшую бронзу и сплошь покрытую непонятными знаками, я выбежала на улицу, как будто дверь находилась в стене обычного здания.
Передо мной под светло-желтым, почти белым небом лежала снежная равнина, простиравшаяся до самого горизонта. А позади, наподобие утеса с плоской вершиной, возвышалась темная махина, из которой я только что вышла. Кусок темно-коричневой стены, выступающий из белизны, и отливающий, как и дверь, тусклой бронзой, также был испещрен непонятными письменами.
По ту сторону мира Свет, исходивший от неба, придавал снегу легкий золотистый оттенок. Вокруг не было ни души. Я побежала вперед по этой равнине, каким-то интуитивным чувством выбрав нужное направление, в котором ушел Александр, в стремлении его догнать. Бледно-золотистый свет окутывал снежное безмолвие. Неожиданно передо мной возникли двое, преградив путь, материализовавшись буквально из пустоты. Это были очень высокие, широкоплечие молодые мужчины с белокурыми волнистыми волосами до плеч. Они были одеты в длинные светлые полотняные рубахи с рукавами до запястий. По подолу, низу рукавов и полосой от ворота до светлого кожаного ремня на талии — рубахи были расшиты красным орнаментом. Такие же светлые полотняные брюки были заправлены в высокие — до колен, сапоги темно-песочного цвета.
Ангел Хранитель Тот, что был ближе ко мне, сказал:
— Тебе туда сейчас нельзя!
Я уткнулась ему в грудь и горько заплакала. Он был таким высоким, что я не доставала ему до плеча.
В пятом классе у нас образовалась небольшая дружная группа, в которую входила и я. Мы называли себя тимуровцами и занимались общественно-полезным трудом: собирали макулатуру, металлолом, в детской библиотеке часто занимались ремонтом книг. Еще сами делали кукол и показывали кукольные спектакли младшим школьникам, руководителем кружка была наша классная руководительница. Мы вместе гуляли зимними вечерами, ведь телевизоров в те далекие времена не было, катались на лыжах в лесу, который подступал к самым домам. Как-то так само собой сложилось, что главным у нас стал Александр: худощавый светловолосый и сероглазый парень, с редкой древнерусской фамилией. Он был прирожденным лидером: спокойный, решительный, внимательный к товарищам, умел всех организовать. В пятом же классе, когда наша школьная масса вдруг распалась на мальчиков и девочек, начали появляться первые симпатии друг к другу, Александр предложил мне дружить. Отношения между школьниками тогда были не те, что нынче: дальше поцелуев и танцев: в Доме Культуры зимой, а летом на открытой площадке под военный духовой оркестр, не заходили.
Я ответила отказом, так как мне нравился другой мальчик — классический «любовный» треугольник. Все время до моего отъезда в Казахстан Александр ни с кем из девочек не встречался, и на тему «дружбы» мы с ним больше не говорили. Тем более что я к тому времени уже встречалась с новеньким парнем, который появился у нас в седьмом классе.
Узнав в неподвижно стоящей фигуре Александра, я удивилась и испытала потрясение чувств, слишком неожиданной оказалась встреча, вернувшая меня в далекое прошлое. Я обрадовалась встрече, и первое движение было — подбежать к нему. Но что-то погасило мой порыв, может быть его неподвижность или то, что он не реагировал на меня. Я прошла мимо холла, не останавливаясь и не сводя с него глаз. В смятении я шла дальше, испытывая непонятный инфернальный страх. Из задумчивости меня вывела молодая смуглая женщина с черными кудрявыми волосами, идущая навстречу. Поравнявшись со мной, она остановилась и сказала, что Александр уже покинул корабль — навсегда: я его больше никогда не увижу. Усмехнувшись, добавила, что его уход устроила она. Женщина выглядела миловидно, но внимательный взгляд ее небольших темных глаз, был мне неприятен. Казалось, ей было интересно, как я отреагирую на эту новость.
Это известие почему-то сильно меня расстроило, к сердцу подступил холод. Я испытала еще большее смятение чувств, прямо-таки какой-то панический ужас. Не раздумывая, я бросилась бежать по коридору к двери, ведущей наружу. Открыв большую массивную дверь из металла похожего на потемневшую бронзу и сплошь покрытую непонятными знаками, я выбежала на улицу, как будто дверь находилась в стене обычного здания.
Передо мной под светло-желтым, почти белым небом лежала снежная равнина, простиравшаяся до самого горизонта. А позади, наподобие утеса с плоской вершиной, возвышалась темная махина, из которой я только что вышла. Кусок темно-коричневой стены, выступающий из белизны, и отливающий, как и дверь, тусклой бронзой, также был испещрен непонятными письменами.
По ту сторону мира Свет, исходивший от неба, придавал снегу легкий золотистый оттенок. Вокруг не было ни души. Я побежала вперед по этой равнине, каким-то интуитивным чувством выбрав нужное направление, в котором ушел Александр, в стремлении его догнать. Бледно-золотистый свет окутывал снежное безмолвие. Неожиданно передо мной возникли двое, преградив путь, материализовавшись буквально из пустоты. Это были очень высокие, широкоплечие молодые мужчины с белокурыми волнистыми волосами до плеч. Они были одеты в длинные светлые полотняные рубахи с рукавами до запястий. По подолу, низу рукавов и полосой от ворота до светлого кожаного ремня на талии — рубахи были расшиты красным орнаментом. Такие же светлые полотняные брюки были заправлены в высокие — до колен, сапоги темно-песочного цвета.
Ангел Хранитель Тот, что был ближе ко мне, сказал:
— Тебе туда сейчас нельзя!
Я уткнулась ему в грудь и горько заплакала. Он был таким высоким, что я не доставала ему до плеча.
Страница
1 из 2
1 из 2
