В лодке

Летучие мыши бесшумно носились в ее свете. В который раз мир Луны с ее загадочными морями и озерами зачаровал меня. Море Спокойствия, Залив Радуги, Озеро Сновидений. Сновидений. Я поднял голову, еще раз убедится, что мне не угрожает никакое препятствие. Река текла в свете Луны. Более сказочной картины трудно представить. Птицы уснули. Воцарилась тишина. В дали нечто привлекло мое внимание. Будто кто то высунул голову из леса и смотрит на меня. При лунном свете многие предметы были неразличимы. Палка. торчащая из воды казалась хищной птицей, высокий пень человеком. Фантазия рисовала все, что угодно, пока при ближайшем рассмотрении предмет не становился тем, что он есть. Предмет, привлекший мое внимание, зашевелился и действительно оказался головой. Голова посмотрела в мою сторону. Я вздрогнул. Глаза головы светились, головы напоминавшей лошадиную. Но если это и была лошадь то весьма странная. Ее грива растрёпана, глаза горят, а рот страшно улыбался. Это жуткое создание будто сошло с картины Иоганна Фюсли. Проплывая мимо мне пришлось пережить страх. Лошадь в упор уставилась на меня лишенными зрачков глазами. Из темноты высовывалась только ее голова. Река понесла меня дальше. В эту минуту я впервые пожалел, что отправился в такое безумное путешествие. Ночь только началась, а ужас уже овладел мной. Возник соблазн обернутся. Желание еще раз увидеть то, от чего мне становится не по себе, я замечал в себе и раньше. Но в этот раз старался всеми силами не поддаться соблазну и… обернулся. Лошадь провожала меня огнем жутких глаз и улыбалась.

Кошмарное ржание раздалось мне в след. Ржание лошади казалось мне нечто средним между идиотским смехом и сатанинским хохотом. Холодный ветер страха обдул меня, и я приналег на весла. Кинель унес меня от этого гротескного создания. Темные силуэты деревьев образовали подобие коридора. Над ними виднелась полоска неба куда заглядывали звезды и Луна. Большие темные существа пролетали с одного берега на другой. Разглядеть их было трудно. Судя по трескавшимся веткам при их падении на дерево, существа не были ни птицами, ни летучими мышами, а кем то гораздо больше и тяжелее, с размашистыми, перепончатыми крыльями. Эти перепончатокрылые издавали звуки похожие на крысиный писк. Не известно, откуда они взялись. На их писк на ложился другой звук. Чей то плачь доносился до меня. Кто то плакал и периодически всхлипывал. Источник плача находился впереди. С того же места раздались голоса, голоса молодых девушек. Девушки пели. Петь в лесу, среди ночи… выглядело странно. И все же они пели. Когда я стал разбирать слова то услышал историю о несчастной судьбе некой Анютки. Ее история была примерно следующей, парень, которого она любила, ей изменил и бросил. Не сумев пережить предательства, Анютка утопилась в реке. Несмотря на банальность истории песня грустна и трогательна. После каждого куплета кто то рыдал. А дальше история сложилась так… Анютку, как самоубийцу отказались хоронить на кладбище и похоронили на берегу реки. И теперь ее одинокая могила стоит вдалеке от людей между дремучим лесом и речкой. Душа бедной грешницы не знает покоя и постоянно плачет и стонет, мыкаясь возле собственной могилы. А зловещий Балберит, нещадно мучает душу бедной страдалицы и стережет ее. А все потому, что Господь отказался принять Анютку в свой райский сад. Все это звучало примерно так.

Ее душа ночами стонет жутко Вселяя страх Господь не принял бедную Анютку На небеса.

После чего слышались рыдания. Наконец я увидел тех, чьи голоса меня растрогали. Это были две девушки, они сидели на огромном дубе, на толстых ветках, держась за ствол. Их бледные лица освещались луной, а густые, зеленые волосы спадали вниз прикрывая обнаженные тела. Лица девушек были необычайно красивы и в тоже время чем то пугающие. Их большие, раскосые глаза, маленькие носы и пухлые губы располагались на узких лицах, обрамленных зеленью волос. Чарующие голоса певиц и грустная песня производили трогательное впечатление.

Страдает Богом и людьми забыта Господь жесток К тем, кто при жизни пережить не смог Страдания. Он хуже Балберита.

И снова чей то плачь. Девушки обняли ствол дерева и произнесли.

— Не плачь, дедушка.

Они замолчали прижавшись к дубу и казалось, успокаивали дерево, при этом болтая ногами и странно вывернув ступни в стороны. Но лунный свет высветил страшную деталь. То, что я вначале принял за ноги, оказалось рыбьими хвостами. С веток дерева вместо ног у зеленоволосых созданий свисали рыбьи хвосты. Всхлипы не прекращались. Будто всхлипывал сам дуб. Через секунду мне удалось разглядеть лицо, располагавшееся на стволе дерева. Это был живой дуб, и он плакал над невеселой песней. На морщинистом лице крючковатый сук служил носом, а нечто похожее на дупло ртом, который то открывался, то закрывался, то кривился, произнося, что то похожее на «ммммыыы». Жестокая Луна высветила еще одну страшную деталь. Глаза дерева. Огромные, под тяжелыми веками, смотрящие в никуда глаза выражали печаль и грусть.