Добавить в моё избранное
10 мин, 36 сек 17556
Самое страшное то, что не мог увидеть источник, вызывавший во мне этот неуправляемый мандраж, но явственно ощущал его приближение. Чем ближе к нему подбирался, тем хуже себя чувствовал. Слезы, смешиваясь с потом и сажей, забивали глаза. Пытался сдерживать учащенные хрипы, вырывавшиеся из груди, но тщетно. Неизбежность встречи с этим источником панического страха уничтожала мою нервную систему. Двигаться вперед было равносильно прыжку под колеса летящему на всех парах локомотиву. Когда оказался над эпицентром вызывающим жуть, то показалось, что в груди образовался вакуум, что еще чуть-чуть и меня вывернет наизнанку.
Дурнота подкатила к горлу, пульс адским метрономом щелкал по барабанным перепонкам. Вот эта чернота, здесь, внизу, совсем близко. В ужасе попытался продвинуться вперед, но лаз стал таким узким, что мои плечи не могли протиснуться. Упершись руками в скользкие от сажи ледяные стенки, попытался сдвинуться назад, но только содрал кожу на спине. Застрял! Здесь! Истошный вопль вырвался из моей груди. Мне показалось, что стены дымохода стали сжиматься, вдавливая мое тело, прижимая его к черной мерзости, притаившейся подомной. Я непроизвольно отодвигал лицо как можно дальше, упираясь в древнюю кладку дрожащими руками. Тяжелый, долгий выдох вырвался из легких, в глазах потемнело. Мертвая тишина мгновенно заполнила дымоход, она черной беззвучной жижей облепила мое тело, проникла в уши и стала нестерпимо давить на барабанные перепонки. А в следующее мгновение под ладонями раздался противный хруст, и мои кисти провалились в пустоту, а я ударился грудью об поверхность, под которой сконцентрировался источник кошмара. С ужасом ощутил, что уперся в окоченевшее тело, в нос ударил тошнотворный запах мертвечины. В этот момент, сам практически умер. Сердце не работало, не ощущал ни рук, ни ног, ничего не видел и не слышал, в голове, взбесившейся бензопилой, верещала мысль, что я так и останусь здесь, в неправильном, потустороннем месте. А моя душа уже не сможет выбраться из лабиринта дымохода. Останусь в этом сосредоточении ада на земле навсегда! Паника подстегнула, словно открылось второе дыхание. Встрепенувшись вытянул из провалов руки, оторвав от мерзкой поверхности грудь, заелозил ногами, постепенно продвигаясь вперед. Преодолел смертельный участок, и двигаться стало легче. Теперь зло было сзади, оно подстегивало и подгоняло. Ускорившись, словно крот, пробивался вперед к свету. Последние метры пути преодолел с нечеловеческой скоростью. Добрался до ответвления, закрытого ржавой металлической крышкой, «выход на чердак» — понял я. Уперся локтями в крышку, она легко откинулась наружу, и тусклый свет чердачного помещения вдруг подарил надежду на спасение. Не раздумывая, просунул в лючок голову и стал прорываться на подволок. Уверен, что в обычной обстановке сделать это я бы не смог, но сейчас снизу давил ужас, он хватал за ноги и пытался утащить в свое логово. И я не обращая внимание на боль, безжалостно выдавливал тело наружу. Рвал одежду и кожу на плечах, ломал ребра, дробил колени и локти, но с упорством параноика протискивался в крошечное окно спасения. Через минуту я вывалился в пыльное лоно чердачного помещения. Захлопнув дверку и задвинув ржавый засов, сел на грязный пол, и неистово гребя ногами, стал отползать от злополучного лаза, отступал, не обращая никакого внимания на заваленное древним хламом убранство чердака. Пятился, пока не ударился затылком об бревно перекрытия, удерживающее крышу. Я больше не перемещался, но продолжал двигать ногами, загребая подошвами ботинок многолетнюю пыль. Мне было необходимо оглядеться и найти маленькую деревянную дверь, ведущую на крышу, но я не мог оторвать взгляд от люка дымохода. Казалось, что в любой момент оттуда выползет то непостижимо жуткое, то, что мне удалось нащупать во тьме трубы, то, что я там потревожил, разбудил.
Не знаю, сколько так просидел, не шевелясь, уставившись в одну точку, но, в конце концов, заставил себя найти дверь — она была совсем рядом, всего в паре метров справа. Выбрался на крышу. Солнышко уже ощутимо припекало. Оказывается я просидел на чердаке всю ночь. Вскарабкавшись на конек двускатной крыши, осторожно продвинулся к самому краю и посмотрел вниз. Стайка мальчишек уже собралась в заброшенном парке возле злополучного замка. Ребята играли в «ножичек», по очереди втыкая складной ланцет в землю. Захотелось закричать во все горло:
— «Спасите»! Но боялся, что меня услышит она — черная жуть, живущая в изуродованном дымоходе. Солнце нещадно палило над головой и темный силуэт моей тени падал прямо в то место, куда мальчики втыкали нож. Мой друг, Серега, вдруг обратил внимание на неправильную тень, которая могла находиться только в одном месте — на крыше старого замка. Он медленно развернулся и, приложив кисть руки козырьком ко лбу, посмотрел на меня. Заметив странное поведение Сергея, остальные пацаны тоже уставились в моем направлении. Постояв так с минуту, они вдруг рванули врассыпную, панически расталкивая друг друга.
Дурнота подкатила к горлу, пульс адским метрономом щелкал по барабанным перепонкам. Вот эта чернота, здесь, внизу, совсем близко. В ужасе попытался продвинуться вперед, но лаз стал таким узким, что мои плечи не могли протиснуться. Упершись руками в скользкие от сажи ледяные стенки, попытался сдвинуться назад, но только содрал кожу на спине. Застрял! Здесь! Истошный вопль вырвался из моей груди. Мне показалось, что стены дымохода стали сжиматься, вдавливая мое тело, прижимая его к черной мерзости, притаившейся подомной. Я непроизвольно отодвигал лицо как можно дальше, упираясь в древнюю кладку дрожащими руками. Тяжелый, долгий выдох вырвался из легких, в глазах потемнело. Мертвая тишина мгновенно заполнила дымоход, она черной беззвучной жижей облепила мое тело, проникла в уши и стала нестерпимо давить на барабанные перепонки. А в следующее мгновение под ладонями раздался противный хруст, и мои кисти провалились в пустоту, а я ударился грудью об поверхность, под которой сконцентрировался источник кошмара. С ужасом ощутил, что уперся в окоченевшее тело, в нос ударил тошнотворный запах мертвечины. В этот момент, сам практически умер. Сердце не работало, не ощущал ни рук, ни ног, ничего не видел и не слышал, в голове, взбесившейся бензопилой, верещала мысль, что я так и останусь здесь, в неправильном, потустороннем месте. А моя душа уже не сможет выбраться из лабиринта дымохода. Останусь в этом сосредоточении ада на земле навсегда! Паника подстегнула, словно открылось второе дыхание. Встрепенувшись вытянул из провалов руки, оторвав от мерзкой поверхности грудь, заелозил ногами, постепенно продвигаясь вперед. Преодолел смертельный участок, и двигаться стало легче. Теперь зло было сзади, оно подстегивало и подгоняло. Ускорившись, словно крот, пробивался вперед к свету. Последние метры пути преодолел с нечеловеческой скоростью. Добрался до ответвления, закрытого ржавой металлической крышкой, «выход на чердак» — понял я. Уперся локтями в крышку, она легко откинулась наружу, и тусклый свет чердачного помещения вдруг подарил надежду на спасение. Не раздумывая, просунул в лючок голову и стал прорываться на подволок. Уверен, что в обычной обстановке сделать это я бы не смог, но сейчас снизу давил ужас, он хватал за ноги и пытался утащить в свое логово. И я не обращая внимание на боль, безжалостно выдавливал тело наружу. Рвал одежду и кожу на плечах, ломал ребра, дробил колени и локти, но с упорством параноика протискивался в крошечное окно спасения. Через минуту я вывалился в пыльное лоно чердачного помещения. Захлопнув дверку и задвинув ржавый засов, сел на грязный пол, и неистово гребя ногами, стал отползать от злополучного лаза, отступал, не обращая никакого внимания на заваленное древним хламом убранство чердака. Пятился, пока не ударился затылком об бревно перекрытия, удерживающее крышу. Я больше не перемещался, но продолжал двигать ногами, загребая подошвами ботинок многолетнюю пыль. Мне было необходимо оглядеться и найти маленькую деревянную дверь, ведущую на крышу, но я не мог оторвать взгляд от люка дымохода. Казалось, что в любой момент оттуда выползет то непостижимо жуткое, то, что мне удалось нащупать во тьме трубы, то, что я там потревожил, разбудил.
Не знаю, сколько так просидел, не шевелясь, уставившись в одну точку, но, в конце концов, заставил себя найти дверь — она была совсем рядом, всего в паре метров справа. Выбрался на крышу. Солнышко уже ощутимо припекало. Оказывается я просидел на чердаке всю ночь. Вскарабкавшись на конек двускатной крыши, осторожно продвинулся к самому краю и посмотрел вниз. Стайка мальчишек уже собралась в заброшенном парке возле злополучного замка. Ребята играли в «ножичек», по очереди втыкая складной ланцет в землю. Захотелось закричать во все горло:
— «Спасите»! Но боялся, что меня услышит она — черная жуть, живущая в изуродованном дымоходе. Солнце нещадно палило над головой и темный силуэт моей тени падал прямо в то место, куда мальчики втыкали нож. Мой друг, Серега, вдруг обратил внимание на неправильную тень, которая могла находиться только в одном месте — на крыше старого замка. Он медленно развернулся и, приложив кисть руки козырьком ко лбу, посмотрел на меня. Заметив странное поведение Сергея, остальные пацаны тоже уставились в моем направлении. Постояв так с минуту, они вдруг рванули врассыпную, панически расталкивая друг друга.
Страница
2 из 3
2 из 3
