Сотрудник убойного отдела майор Михайлов был разбужен в десять часов утра звонком от дежурного. Голова после бурных ночных розысков раскалывалась, и майор Михайлов недовольно буркнул в трубку…
Добавить в моё избранное
3 мин, 20 сек 12560
— Я. Чё там… — У нас труп, — сказал ему дежурный, — срочно приезжай на Большую Морскую 47.
— Уже еду, — съязвил Михайлов, — задержите тело до моего приезда.
Побрившись и сыграв на компьютере пару раз Короля Пляжа, майор Михайлов сел за руль своего видавшего виды лендкрузера, и уже через десять минут стоял в безнадёжной пробке на проспекте Энгельса. Какой-то тип, полный придурок, постучал в стекло и предложил майору Михайлову пиццу. Майор опустил стекло, взял пиццу, поднял стекло и, показав придурку пистолет, дал понять, что не нуждается в его услугах. Между стоявших машин ходили девицы для случая, но их майор в машину не пустил, боялся подхватить чесотку. Майор представил себе, как по комнате на Морской 47 бродят ребята из следственной бригады, прокурор Зюзикян склоняется над телом, а репортёры из криминальной хроники в подъезде рассказывают друг другу анекдоты. Михайлов улыбнулся. На мобилу позвонил дежурный и спросил, что делать с трупом. Михайлова начала уже доставать эта пробка, и он сказал дежурному, чтобы о теле позаботились родственники, теперь это их проблемы. Машины стояли глухо. Майор пробовал читать ''Охота и Рыбалка'' но смысл слов ускользал от него. Съеденная пицца давала о себе знать. Позвонила прокурор Зюзикян и предложила поужинать с ней сегодня в Двух Капитанах. ''Это она, девочка-стервочка, хочет мне свои впечатления про труп рассказать'', подумал майор Михайлов и согласился скорее не потому, что был голоден, а как бы для того, чтобы убедить себя, что до вечера он из этой пробки всё-таки выберется.
Пошёл дождь. Первые осенние листья падали на асфальт. Осень обещала быть грибной. Позвонил шеф и, вежливо матерясь, спросил, где он находится. Михайлову очень хотелось резануть ему правду-матку, но он сдержался и соврал, что на задании. Шеф ехидно пожелал удачи и велел держать его в курсе.
Дождь перестал, выглянуло солнышко и засверкало на нежной молодой листве. Позвонила прокурор Зюзикян, извинилась и сказала, что ужин отменяется — к ней срочно приехал брат-2 из Норильска и надо показать ему город.
— А как же труп?! — спросил майор Михайлов, — я так хотел о нём послушать.
— Дурак, — сказала прокурор и отключилась.
Майору нестерпимо захотелось раздеться догола, залезть на крышу лендкрузера и позагорать на жарком летнем солнышке, но он сдержался, на чердаках окрестных домов могли быть снайперы, а голый человек на крыше автомобиля — отличная мишень.
Заиграл мобильный. Номер был скрыт. Так обычно развлекалась Юлечка.
— Привет, кошечка, — нажав кнопку ответа, сходу сказал Михайлов.
— Добрый день, гражданин майор, — сказал незнакомый мужской голос.
— Кто это? — сказал Михайлов.
— Вы меня не знали, — ответил незнакомец.
— Откуда у вас мой номер мобильного?
— Увидел на экранчике устройства у этой симпатичной брюнеточки в прокурорской форме, когда она говорила с вами и запомнил.
— Что вам надо?
— Предупредить вас.
— Это шантаж?
— Нет, дружеская услуга.
— Продолжайте.
— Я об убийстве на Морской 47.
— И что?
— Это не так. Никакого убийства не было.
— Как не было? А труп?
— Это муляж. Восковый манекен. Дань дурацкой моде от мадам Тюссо.
— Кровь тоже из воска?
— Нет. Клюквенный джем.
— Вы хотите сказать, что прокурор Зюзикян не могла отличить восковую куклу от трупа?
— Я хочу сказать, что изготовители манекенов бывают порой весьма искусны.
— Допустим. Но кому понадобилось инсценировать убийство?
— Вы не поняли. Повторяю. Никаких инсценировок.
— Да? Что же тогда?
— Элементарно. Ночной сторож — алкоголик и его, как это теперь у вас говорят, гёлфренд — ненасытная любительница клюквенного джема. Бурная ночь на рабочем месте, ссора, скандал, мой поверженный манекен, разлитый джем, — банальнейшая, знаете ли, история.
— А зачем вы помогаете следствию? Мне не понятен ваш интерес.
— Да так как-то. Терпеть не могу пошлейших типов, которые занимаются любовью во время дежурств. Да ещё в моём доме.
— В вашем доме? Что это значит? Как ваша фамилия?
— Прощайте. Мне пора… В трубке тренькнуло, и повисла потусторонняя тишина. Майор Михайлов задумчиво посмотрел на сугробики, которые намела метель на капоте его лендкрузера, и решил, что надо будет попробовать пробить по входящему номер звонившего абонента. Как бы там ни было, а ехать на Морскую показалось уже поздно, и майор стал устраиваться на ночлег в своём лендкрузере. Завтра его ждал новый день с новыми трудностями, новыми вызовами, новыми телефонными звонками и старыми автомобильными пробками.
— Уже еду, — съязвил Михайлов, — задержите тело до моего приезда.
Побрившись и сыграв на компьютере пару раз Короля Пляжа, майор Михайлов сел за руль своего видавшего виды лендкрузера, и уже через десять минут стоял в безнадёжной пробке на проспекте Энгельса. Какой-то тип, полный придурок, постучал в стекло и предложил майору Михайлову пиццу. Майор опустил стекло, взял пиццу, поднял стекло и, показав придурку пистолет, дал понять, что не нуждается в его услугах. Между стоявших машин ходили девицы для случая, но их майор в машину не пустил, боялся подхватить чесотку. Майор представил себе, как по комнате на Морской 47 бродят ребята из следственной бригады, прокурор Зюзикян склоняется над телом, а репортёры из криминальной хроники в подъезде рассказывают друг другу анекдоты. Михайлов улыбнулся. На мобилу позвонил дежурный и спросил, что делать с трупом. Михайлова начала уже доставать эта пробка, и он сказал дежурному, чтобы о теле позаботились родственники, теперь это их проблемы. Машины стояли глухо. Майор пробовал читать ''Охота и Рыбалка'' но смысл слов ускользал от него. Съеденная пицца давала о себе знать. Позвонила прокурор Зюзикян и предложила поужинать с ней сегодня в Двух Капитанах. ''Это она, девочка-стервочка, хочет мне свои впечатления про труп рассказать'', подумал майор Михайлов и согласился скорее не потому, что был голоден, а как бы для того, чтобы убедить себя, что до вечера он из этой пробки всё-таки выберется.
Пошёл дождь. Первые осенние листья падали на асфальт. Осень обещала быть грибной. Позвонил шеф и, вежливо матерясь, спросил, где он находится. Михайлову очень хотелось резануть ему правду-матку, но он сдержался и соврал, что на задании. Шеф ехидно пожелал удачи и велел держать его в курсе.
Дождь перестал, выглянуло солнышко и засверкало на нежной молодой листве. Позвонила прокурор Зюзикян, извинилась и сказала, что ужин отменяется — к ней срочно приехал брат-2 из Норильска и надо показать ему город.
— А как же труп?! — спросил майор Михайлов, — я так хотел о нём послушать.
— Дурак, — сказала прокурор и отключилась.
Майору нестерпимо захотелось раздеться догола, залезть на крышу лендкрузера и позагорать на жарком летнем солнышке, но он сдержался, на чердаках окрестных домов могли быть снайперы, а голый человек на крыше автомобиля — отличная мишень.
Заиграл мобильный. Номер был скрыт. Так обычно развлекалась Юлечка.
— Привет, кошечка, — нажав кнопку ответа, сходу сказал Михайлов.
— Добрый день, гражданин майор, — сказал незнакомый мужской голос.
— Кто это? — сказал Михайлов.
— Вы меня не знали, — ответил незнакомец.
— Откуда у вас мой номер мобильного?
— Увидел на экранчике устройства у этой симпатичной брюнеточки в прокурорской форме, когда она говорила с вами и запомнил.
— Что вам надо?
— Предупредить вас.
— Это шантаж?
— Нет, дружеская услуга.
— Продолжайте.
— Я об убийстве на Морской 47.
— И что?
— Это не так. Никакого убийства не было.
— Как не было? А труп?
— Это муляж. Восковый манекен. Дань дурацкой моде от мадам Тюссо.
— Кровь тоже из воска?
— Нет. Клюквенный джем.
— Вы хотите сказать, что прокурор Зюзикян не могла отличить восковую куклу от трупа?
— Я хочу сказать, что изготовители манекенов бывают порой весьма искусны.
— Допустим. Но кому понадобилось инсценировать убийство?
— Вы не поняли. Повторяю. Никаких инсценировок.
— Да? Что же тогда?
— Элементарно. Ночной сторож — алкоголик и его, как это теперь у вас говорят, гёлфренд — ненасытная любительница клюквенного джема. Бурная ночь на рабочем месте, ссора, скандал, мой поверженный манекен, разлитый джем, — банальнейшая, знаете ли, история.
— А зачем вы помогаете следствию? Мне не понятен ваш интерес.
— Да так как-то. Терпеть не могу пошлейших типов, которые занимаются любовью во время дежурств. Да ещё в моём доме.
— В вашем доме? Что это значит? Как ваша фамилия?
— Прощайте. Мне пора… В трубке тренькнуло, и повисла потусторонняя тишина. Майор Михайлов задумчиво посмотрел на сугробики, которые намела метель на капоте его лендкрузера, и решил, что надо будет попробовать пробить по входящему номер звонившего абонента. Как бы там ни было, а ехать на Морскую показалось уже поздно, и майор стал устраиваться на ночлег в своём лендкрузере. Завтра его ждал новый день с новыми трудностями, новыми вызовами, новыми телефонными звонками и старыми автомобильными пробками.
