Комната с призраком

Его опасения настолько утомили меня, что я объявил о своём намерении идти спать. Я взял с собой крепкую ирландскую дубинку, которую подобрал себе несколько лет назад на Изумрудном острове, когда проживал там. Я мастерски владел этой дубинкой, и был готов к битве с любым призраком или духом, которые осмелились бы меня побеспокоить.

Мы поднялись по длинной дубовой лестнице на верхний этаж здания. В доме кузена было два этажа, и большой чердак на самом верху. На верхнем этаже находилась комната с призраками. Мы прошли мимо двух комнат и оказались перед тяжёлой дубовой дверью. Мой кузен открыл её, и мы вошли внутрь. Комната мало отличалась от остальных в этом доме, за исключением того, что она была обставлена редкой и антикварной мебелью. Там была большая гобеленовая кровать времён Карла Первого, и несколько старинных тяжелых стульев; а также большое бюро и другие разные предметы.

В комнате было только одно решётчатое окно — в стиле королевы Анны.

Лунный свет вытягивался в тусклую полоску белого света на полу, и через окно в комнату проникал лёгкий, холодный бриз, слегка раскачивавший гобелены на стенах. Я поспешил закрыть окно, так как от проникающего в комнату ветра здесь было очень холодно. Затем кузен, дав мне ещё несколько советов, попрощался со мной, и вышел, закрыв за собой дверь, как я и просил.

В холодном воздухе комнаты чувствовалось что-то странное, жуткое и неприятное. Внезапно я понял, что зубы мои стучат, а глаза нервно посматривают по сторонам. Я посмеялся над собой и поспешил раздеться. Однако в кровати мои чувства изменились. Я задёрнул занавески, сжал в руке свою дубинку и приготовился ко сну.

Но сон не приходил. Я долго лежал, напрягая весь свой слух, пытаясь услышать любой, самый слабый звук. Мои глаза тщетно пытались пронзить стигийскую тьму. Наконец, обзывая себя дураком, я отвернулся к стене, закрыл глаза и принялся считать воображаемых овец, прыгающих через каменную стену. Но мои овцы были очень необычны. Не успел я начать счёт, как стадо овец сделалось настолько многочисленным, что я потерял им счёт. Мне пришлось отказаться от идеи уснуть таким способом, ибо все эти усилия лишь заставили меня напрячь все свои чувства и нервы.

Часы тянулись как эпохи. По-видимому, им не было конца. Половина десятого, одиннадцать, полдвенадцатого. Наконец прозвучал полуночный бой часов. Я приподнялся, испуганный звуком, но, поняв, что было его причиной, собрался снова лечь.

Внезапно, пока я сидел на постели и все мои мышцы были напряжены, занавески на окне медленно раздвинулись, по-видимому, без участия человека. С тошнотворной быстротой они отступили назад, впустив в комнату широкую полосу лунного света, пролёгшую поперёк кровати. И в самом центре этой полосы, — о, я никогда не забуду эту ужасную картину — находилась призрачная фигура индуса в белых одеяниях, которая тянула свои руки к моей кровати! Призрак был виден довольно отчётливо, хотя моему взволнованному уму казалось, что его очертания были туманными. У него было тёмное, едва ли человеческое лицо, с вперившимися в меня фанатичными глазами, с диким, хитрым, демоническим выражением. Фигура была одета в белые облегающие брюки и индийскую куртку, а на голове её красовался белый тюрбан. В тот момент она показалась мне какой-то совершенно запредельной сущностью. Несколько мгновений я сидел, застыв в ужасе, возможно, околдованный злобными глазами призрака. Затем я неожиданно вспомнил о своём скептицизме относительно существования призраков и замахнулся дубинкой на это злополучное явление.

Бац! Бац! Бац! — дубинка ударила по чему-то более материальному, нежели воздух. Былой дух закричал и завизжал, умоляя о пощаде голосом, который я уже где-то слышал.

Я схватил призрака и сорвав с него личину жителя востока, обнаружил что это старый слуга моего кузена, индийский солдат, о котором я говорил в самом начале этой истории.

Не успел я разоблачить пленника, как дверь в комнату распахнулась, и мой Чарльз ворвался в неё с зажжённой свечой в руке. Он застал меня стоящим над призраком с дубинкой в руке, читающим ему лекцию о грехе обмана, и размахивая перед ним дубинкой, подчёркивая отдельные пункты.

Удивление Берли было безгранично, когда он увидел своего слугу. Он просто не знал, что сказать. Наконец, заикаясь, кузен обратился к призраку.

— Что это значит, Рагглз?

Индиец молчал. Несмотря на свой испуг, он сидел, напрочь отказываясь отвечать и лишь угрюмо глядел на нас. Он ничего не объяснил и позже, хотя мы приставали к нему с вопросами до конца ночи.

— Что ты думаешь об этом? — спросил я кузена.

— Я крайне озадачен, — ответил Чарльз.

— Какая причина могла заставить этого человека так разыгрывать меня?

Я мог только пожать плечами.

Утром слуга исчез. Он был заперт хозяином в одной из верхних комнат дома. Повреждённая и сломанная ветвь плюща свидетельствовала о способе его побега.