Встреча

А, если нет, то можно уговорить её приехать, поступить в их институт. Многие однокурсники жили в общаге, и ничего. Он даже не думал, что эта встреча так на него подействует. Решив остаться, он испытал облегчение. Понимал, что если уедет, то на этот раз от совести так просто уйти не удастся. Но, раз он решил задержаться ещё на день, то надо, хотя бы, добраться до колонки, принести воды, умыться. Сходить в магазин, что-нибудь купить… Он достал телефон, посмотрел — который час, и ахнул. Только теперь он понял, почему солнце светило в глаза. Да, просто потому, что оно уже клонилось к закату!

Колонка была почти напротив дома. На улице было жарко, душно, и Вадим умылся прямо на месте. Это взбодрило его ещё больше, и он направился к магазину.

В маленьком магазинчике работала незнакомая продавщица — это был второй, после Елены, человек, которого он встретил. Конечно, можно было пройтись по соседям, заглянуть к друзьям — вдруг кто-то по-прежнему здесь живёт? Но, зная нравы деревенских жителей, Вадим понимал, что тогда ему придётся задержаться у кого-то в гостях надолго, пока он не даст полный отчёт о двух годах, проведённых за пределами деревни. Отложив деньги на обратную дорогу, он купил кое-что из продуктов и двинулся назад, теперь уже сам остерегаясь кому-то попадаться на глаза. Но и на обратном пути его сопровождала полная тишина, нарушаемая лишь стрёкотом кузнечиков и жужжанием ленивых шмелей.

Вернувшись в дом, он немного перекусил, сожалея о том, что нельзя приготовить кофе, и вышел на крыльцо. Солнце уже почти скрылось за верхушками деревьев. В доме он нашёл свечи, в магазине купил конфеты и решил устроить ей небольшой романтик. Но, в доме ждать Елену он не стал. Лучше он подождёт её в саду. Сидеть одному в пустом доме не хотелось.

Незаметно темнело.

Неожиданно, за забором, он увидел чью-то фигуру. Неужели баба Маня? Раньше, чем он успел подумать, что любопытная старушка может потом шпионить и всё доложить родителям Лены, он бросился к забору и позвал:

— Баба Мань!

К его удивлению старушка ахнула, закрестилась и поспешила к дому. Вероятно, он напугал её. Вадим крикнул вслед:

— Да, это я, Вадим!

Баба Маня остановилась, будто в раздумье, потом бочком, постоянно оглядываясь, подошла к забору с другой стороны и быстро зашептала:

— Ты что тут делаешь? Быстро езжай отседова!

Вадим удивлённо смотрел на неё. Видя, что он продолжает оставаться на месте, баба Маня вновь, с ещё большим жаром, зашептала:

— Мало нам всем было беды, так нет! Ещё и ты появился! — и неожиданно пробормотала что-то странное.

— Хотя, кто знает, может быть, ты-то ей и нужен… — Да ты о чём, баб Мань? Кому ей-то?

— Кому, кому, — вздохнула старушка и снова перекрестилась, — да Ленке твоей — вот кому!

Вадим усмехнулся про себя: «Значит, даже она не видела».

— Погубил ты девку-то, — покачала головой старушка.

— Как это… погубил? — Вадим удивлённо посмотрел на неё, но в душе пробежал какой-то холодок.

— Так ты, что? Не знаешь, что ли? — ахнула баба Маня.

— И родители тебе ничего не сказали? Ленка-то твоя, поди уж полтора года прошло, как руки на себя наложила. Ждала-ждала, а потом напилась чего-то, да ещё и по рукам полосонула, чтобы, значит, наверняка. Родители её шибко убивались. Хоронили в беленьком, как невесту, да только отпевать батюшка не стал. Ведь это смертный грех! — и снова наложила крест.

Вадим стоял, как громом поражённый. В памяти сразу всплыли: вой собак, холодные объятия, эта странная слабость… «В беленьком, как невесту»… Ну, да, на ней и было белое платье… — Да, езжай же ты! — в сердцах бросила баба Маня.

— Чего ждёшь-то! Ведь не выпустит, раз сам к ней в руки идёшь. Мы же её частенько тут видим. Как луна полная, так и идёт к вашему дому… И… Но Вадим уже не слышал, что ещё говорила старуха. Он бросился в дом, схватил рюкзак, никак не мог вспомнить — куда положил ключи от дома и, не найдя, махнул рукой и бросился прочь.

Небо на закате было ещё светлым, но на востоке уже загорались бледные звёзды, и выплывала большая, красноватая луна.

Обогнув последний дом, Вадим побежал через поле. Он гнал от себя мысль, что впереди его поджидает путь мимо кладбища.

Добежав до него, он остановился. Было сильное искушение бежать назад, стучаться в дом к бабе Мани и проситься переночевать у неё. Он проклинал себя за то, что эта мысль не пришла ему в голову раньше. Но, пустила бы она его, если так настойчиво заставляла уезжать немедленно?

Собрав все силы, Вадим бросился вперёд. Главное, добежать до шоссе, а там, может быть, ездят машины. До станции оттуда совсем близко… Вот кладбище уже почти позади. Он на миг остановился, чтобы перевести дыхание. Внезапно, в спину ударил хриплый, протяжный вой. Сердце замерло. Обернувшись, Вадим увидел бродячего, лохматого пса, который сидел у ограды, и выл, опустив морду к земле.