-Мистер Трей? — Да, а вы…? — Аманда Питерсон, журналист. Наш журнал «417» пишет о вас статью. С вами должен был связаться наш секретарь по поводу интервью?
Добавить в моё избранное
6 мин, 0 сек 14607
— Да-да! Я вспомнил. Прошу, проходите, присядьте. И что же вы хотите узнать из моей биографии?
— Мне бы хотелось узнать все с самого начала о вашем даре, скорее с того момента как вы его обрели.
— Ну, тогда слушайте… С самого детства я был болезненным ребенком. Частые болезни, визиты врачей-все это было частью моей жизни. Но в скором времени мое состояние ухудшилось, стали посещать невыносимые боли и оставалось только единственное решение-обследование. И вот все началось с того момента когда я узнал результаты обследования. Там говорилось, что у меня последняя стадия рака. Доктора прогнозировали, что жить мне оставалось меньше месяца, и даже лечение ни привело бы, ни к какому результату.
Я не мог смириться с этим, во мне возникло противоречие: душа не могла поверить и отвергала саму мысль о смерти, а вот разум понимал, что это неизбежно… По дороге домой, мама не произнесла ни слова, она старалась не показывать ту боль, которая разрывала ее сердце. На лице не было слез, мама тщательно старалась их скрыть. Но ее выдавали лишь глаза, они выглядели безжизненными. Она крепко держала меня за руку, иногда даже сильно сжимая ее, не хотела отпускать.
— Что означает этот жест?!— спросила журналист.
— Мама хотела удержать меня возле себя, не дать мне покинуть ее, не позволить, чтобы кто-то забрал у нее сына. Она думала, если крепче будет держать меня за руку, то даже смерть не сможет отобрать у нее единственного ребенка.
Каждый день казался для меня мучением. Время длилось медленнее, казалось, что этим оно хотело продлить мне жизнь. Но это, ни как не могло успокоить меня, ежедневная, невыносимая боль превратила мои последние дни в ад.
— Но вы все, же выжили!— воскликнула Аманда.
— Ошибаетесь… Спустя месяц я умер… — спокойным голосом ответил Трей.
— Но… Как?!
— Я сам толком не разобрался. Для меня это загадка!
Мои похороны… хм… все было как во сне. В тот день был дождь, небо было хмурым, погода словно чувствовала всю печаль того момента. Я стоял рядом со своим гробом, и смотрел на себя в нем. Кругом стояли люди, которые были мне так дороги, а среди них… ох, мама… только она одна не могла удержать своих эмоций… Как я жалею, что так все случилось… Мне захотелось закричать: « я здесь, мама! Почему ты меня не видишь!?» Но не смог, не мог произнести, ни слова! Чувства спокойствия и умиротворения охватило меня, стало как-то тепло, уютно. Странный зов меня манил, но я не знал, откуда он доносился. Но… — Что случилось потом?— перебила не терпеливо Аманда.
— Тот загадочный голос прекратился, а вместо него прозвучал громкий крик ворона. И спустя минуту прилетел черный, как смола ворон. Он сел на гроб и стал подходить ко мне. Когда был уже возле моего лица, он громко издал не понятный визг и дотронулся клювом до лба. Я почувствовал, что меня стало что-то притягивать к моему мертвому телу, а потом… — Что потом?— вскликнула журналист.
— Я… я не помню… — растерянно ответил Трей.
Припоминаю только то, что очнулся в больнице, рядом со мной сидела мама и держала меня за руку. Когда она увидела, что я очнулся, то в спешке позвала моего врача Томаса Ханга. Мистер Ханг взволновано подошел и спросил, как я себя чувствую. Потом… потом… Я помню все смутно и не могу рассказать вам всех подробностей.
— А как врачи объяснили ваше оживление?
— Врачи разводили руками, они старались выдвинуть какие-то гипотезы по этому поводу, но не смогли. После многочисленных обследований выяснилось, что моя смертельная болезнь как-то исчезла, поэтому меня в скором времени отпустили домой.
Но меня все не покидало странное чувство, казалось, что со мной что-то не то, временами я замечал изменение в моем поведении.
— Что в вас изменилось?
— Временами меня охватывала необъяснимая вспышка гнева, ярости, бешенства. Из-за этого в школе я становился отшельником, все опасались меня, даже учителя. У меня появилось много недругов.
Спустя некоторое время в моем городке стали происходить загадочны убийства, вернее расправы над жителями. Убийство были настолько жестокие, что казалось только монстр, зверь мог их совершить.
И одновременно с этим мне стали сниться кошмары. В этих снах я убивал тех людей! Сны были настолько реалистичными, что я даже ощущал кровь жертв на своих руках, меня поглощало звериное чувство удовлетворения, когда я убивал очередную жертву.
— Так вы нашли разгадку тех убийств и ваших снов?
— Да. Я нашел убийцу… — И кто это? Кто этот человек, который совершил все это?
— Это был я!
— Но-но… как вы?
— Мне бы хотелось узнать все с самого начала о вашем даре, скорее с того момента как вы его обрели.
— Ну, тогда слушайте… С самого детства я был болезненным ребенком. Частые болезни, визиты врачей-все это было частью моей жизни. Но в скором времени мое состояние ухудшилось, стали посещать невыносимые боли и оставалось только единственное решение-обследование. И вот все началось с того момента когда я узнал результаты обследования. Там говорилось, что у меня последняя стадия рака. Доктора прогнозировали, что жить мне оставалось меньше месяца, и даже лечение ни привело бы, ни к какому результату.
Я не мог смириться с этим, во мне возникло противоречие: душа не могла поверить и отвергала саму мысль о смерти, а вот разум понимал, что это неизбежно… По дороге домой, мама не произнесла ни слова, она старалась не показывать ту боль, которая разрывала ее сердце. На лице не было слез, мама тщательно старалась их скрыть. Но ее выдавали лишь глаза, они выглядели безжизненными. Она крепко держала меня за руку, иногда даже сильно сжимая ее, не хотела отпускать.
— Что означает этот жест?!— спросила журналист.
— Мама хотела удержать меня возле себя, не дать мне покинуть ее, не позволить, чтобы кто-то забрал у нее сына. Она думала, если крепче будет держать меня за руку, то даже смерть не сможет отобрать у нее единственного ребенка.
Каждый день казался для меня мучением. Время длилось медленнее, казалось, что этим оно хотело продлить мне жизнь. Но это, ни как не могло успокоить меня, ежедневная, невыносимая боль превратила мои последние дни в ад.
— Но вы все, же выжили!— воскликнула Аманда.
— Ошибаетесь… Спустя месяц я умер… — спокойным голосом ответил Трей.
— Но… Как?!
— Я сам толком не разобрался. Для меня это загадка!
Мои похороны… хм… все было как во сне. В тот день был дождь, небо было хмурым, погода словно чувствовала всю печаль того момента. Я стоял рядом со своим гробом, и смотрел на себя в нем. Кругом стояли люди, которые были мне так дороги, а среди них… ох, мама… только она одна не могла удержать своих эмоций… Как я жалею, что так все случилось… Мне захотелось закричать: « я здесь, мама! Почему ты меня не видишь!?» Но не смог, не мог произнести, ни слова! Чувства спокойствия и умиротворения охватило меня, стало как-то тепло, уютно. Странный зов меня манил, но я не знал, откуда он доносился. Но… — Что случилось потом?— перебила не терпеливо Аманда.
— Тот загадочный голос прекратился, а вместо него прозвучал громкий крик ворона. И спустя минуту прилетел черный, как смола ворон. Он сел на гроб и стал подходить ко мне. Когда был уже возле моего лица, он громко издал не понятный визг и дотронулся клювом до лба. Я почувствовал, что меня стало что-то притягивать к моему мертвому телу, а потом… — Что потом?— вскликнула журналист.
— Я… я не помню… — растерянно ответил Трей.
Припоминаю только то, что очнулся в больнице, рядом со мной сидела мама и держала меня за руку. Когда она увидела, что я очнулся, то в спешке позвала моего врача Томаса Ханга. Мистер Ханг взволновано подошел и спросил, как я себя чувствую. Потом… потом… Я помню все смутно и не могу рассказать вам всех подробностей.
— А как врачи объяснили ваше оживление?
— Врачи разводили руками, они старались выдвинуть какие-то гипотезы по этому поводу, но не смогли. После многочисленных обследований выяснилось, что моя смертельная болезнь как-то исчезла, поэтому меня в скором времени отпустили домой.
Но меня все не покидало странное чувство, казалось, что со мной что-то не то, временами я замечал изменение в моем поведении.
— Что в вас изменилось?
— Временами меня охватывала необъяснимая вспышка гнева, ярости, бешенства. Из-за этого в школе я становился отшельником, все опасались меня, даже учителя. У меня появилось много недругов.
Спустя некоторое время в моем городке стали происходить загадочны убийства, вернее расправы над жителями. Убийство были настолько жестокие, что казалось только монстр, зверь мог их совершить.
И одновременно с этим мне стали сниться кошмары. В этих снах я убивал тех людей! Сны были настолько реалистичными, что я даже ощущал кровь жертв на своих руках, меня поглощало звериное чувство удовлетворения, когда я убивал очередную жертву.
— Так вы нашли разгадку тех убийств и ваших снов?
— Да. Я нашел убийцу… — И кто это? Кто этот человек, который совершил все это?
— Это был я!
— Но-но… как вы?
Страница
1 из 2
1 из 2
