Пряха

И много следящих за участками теми. И звали их разно… — Смотри Мишель! «Барачные» за кинотеатром, человек пять. И Морган с ними.

— Может «коммерса» разводят на нашей территории? Сегодня, Витёк, не спросим — завтра, как к себе повадятся.

Виктор двинулся первым.

— Чё, Морган, забыли, где гулять положено? Компас потерял? Приплыли сюда целой кодлой, не спросив.

Морган, здоровый уголовник, глянул на Витька масляным взглядом:

— Мы правил не нарушаем, Витёк. Из кина вышли, а тут тёлка одна. Малёк к ней вежливо, а она ему — перцем из баллончика. Ответить должна, а чем, знаешь. Не «баблом» же брать? Можете присоединиться, — он заржал.

Девчонка лет шестнадцати. Юбчонка, длинные волосы, мордашка. Ничего особенного. Только взгляд серо-зелёных глаз поразил. Будто затмение из-за глаз этих.

— Обломись Морган. Моя девочка, — Михаил протянул руку, — Пойдём, Лиля.

Назвал именем, первым возникшим во взбудораженном сознании.

Она, поняв скорее инстинктом, чем разумом, схватила ладонь и Михаил выдернул её к себе за спину.

— Смотри Михей. Не дури «братву». Она не вякала, что с тобой. За «мочалок» впрягаться стали? — Морган двинул вперёд.

«Барачные» — уголовники, Морган — уголовник со стажем, о чём как объявления на афише, говорили его татуировки.

— Давай её сюда и разойдёмся. Витяня! Объясни другу. Вы пацаны авторитетные, не торпеды. И знаете — по «базару» и ответ. А отвечать придется. Перед солидными людьми.

Виктор шепнул:

— Ты что, Михей? Отдай её, пусть убираются.

— Ты понимаешь, что они с ней сделают? Уроды.

— Не гони, мы такие же. Она не первая и не последняя. Тебе баб не хватает?

«Барачные» приближались, окружая. Потом вдруг засуетились. Михаил оглянулся. Подтягивалась своя братва.

Морган осклабился:

— Ну, пока, Мишаня. Свидимся.

Никогда в его долгой жизни, не повторилось то, что он испытал к этой девочке. Проводил тогда домой. По дороге она говорила, он помалкивал. Что между ними общего?

Девчонка из хорошей семьи. Школа, музыка, книги. Даже фильмы, о которых она рассказывала, называя актёров и режиссёров, были не из тех, которые смотрел он. Смущался и злился от того. Может прав Виктор? Были подруги и круче. Внешне, по крайней мере. И никаких обязательств.

А она прилипла, иначе не скажешь. Глядела на Михаила своими странными серо-зелёно-карими глазами так, что обмануть эти чувства было страшным преступлением. Как убить ребёнка. Её, действительно, звали Лиля. Лилия! И то, что он угадал тогда, показалось девушке знаком судьбы. Тянуло к ней так сильно, что окунулся в эти чувства с головой. Забросил «работу» и друзей. Слушал, как она читала стихи, водил в кино, в кафешки. Он никогда не читал романов, но подспудно понимал, что-то сейчас происходит. Светлое, незнакомое ему. Радовался и боялся одновременно.

Была и страсть. Михаил, опытный в свои годы, постепенно знакомил девушку с новым для неё «состоянием женщины». Спустя месяц подарил ей небольшое золотое колечко с аквамарином. Она любила аквамарин.

Виктор тогда усмехнулся, осмотрев подарок, — Скромненько, Мишаня, мог и «Мерс» подарить. Жлоба заела?

Просто слова. Михаил знал, что друг его понимает. Всегда понимал.

Итог был таким, каким и должен быть. Когда Лилия сказала, что беременна, когда Виктор напомнил ему, в чём клялись, когда нужно было выбирать: или будущее, которое планировали, или пелёнки, работа, где-нибудь слесарем-токарем-дворником. Порвал без объяснений. Перебрался в столицу и, окунувшись в новую жизнь, Михаил почти не вспоминал о Лилии. Доносились слухи, что ребенок умер, не родившись, девушка связалась с какой-то сектой и вовсе пропала.

И звали их разно… «… Клото, прядущая нить жизни, Лахесис, судьбу назначающая, Атропос, нить обрезающая… Три девы провидицы, там поселились под древом они: первая Урд, Верданди тоже (резали руны), а третья — Скульд: судьбы судили, жизни рядили, всем, кто родится, узлы нарекали.

… Макошь, слепая к беде и безразлично несущая кару. Даже к богам — беспощадна»… И дал им Ткач внешность старушечью, страшную и уродливую. Ибо — слепа справедливость, страшна и беспощадна. И дал — имя общее, Пряхами нарекая.

И позволил им Ткач, слегка, подправлять Ткань, распутывать запутанное.

Чтоб правильно всё было. И беcпристрастно… И беcпристрастно… И беcпристрастно… И беcпристрастно… Теперь, спустя годы, когда стал седым, не моложе этой старой колдуньи, захотелось вновь пережить ту боль и сладость. Вновь увидеть Лилию и объяснить… Что и как он мог ей объяснить — он сейчас не знал. Только увидеть, только вернуться на годы назад, до момента, когда он предал. Всё переиначить, прожить и посвятить оставшуюся жизнь только любимой.

Имея всё, что могут иметь и хотеть живущие, он не имел главного.