Давно это РОВД имело нехорошую славу, и когда полковника Петра Яшева перевели туда, он не стремился там ничего менять. Главное, чтоб на бумажке всё было чисто и гладко. Главным принципом их работы было: не раскрыть преступления, а найти удобного виноватого.
Добавить в моё избранное
6 мин, 39 сек 4441
Так и работали. Если что-то случалось, тут же хватали тех, кто был рядом и выбирали из них либо ранее судимого, либо самого беззащитного и вешали всё на него. Это тоже был очередной «висяк», в лесополосе нашли тело лесничего, никаких зацепок. И тогда по старой схеме повесели все на свидетеля, который обнаружил тело. Это был молодой парнишка — олигофрен, который постоянно бродил на окраине леса: то грибы собирал, то рыбу ловил. Повесить всё на него было плевым делом. К тому же из родни у него была одна старая бабушка. Полковник уже почти уснул сидя, когда к нему завели бабулю. Молодой лейтенант, представил её: «бабушкой подозреваемого Сидорова». Яшев покривил лицом, и тут же приготовился к обороне.
Старуха была худой и дряхлой, глубокие редкие морщины на смуглом лице придавали неприятное выражение лица. Сухие поджатые губы её дрожали, а взгляд зеленных огромных глаз, казалось, мог парализовать:
— Не сажай моего Серёжу, знаешь ведь, не он это. В жизни муху не обидел, руки у него от рождения слабые, не мог он двухметрового лесничего забить. Удобного для обвинения нашли. А мне как быть? Сына в Чечне убили. Дочь погибла в аварии. Серёжа одна надежда на мою старость, а там, в тюрьме он не выживет, инвалид он и по здоровью слабый. Не дай мне с проклятиями умереть в твой адрес.
— Женщина, Вы о чём это?
Высокомерно начал Петр Яшев, смерив старуху холодным равнодушным взглядом. Старуха напряжено посмотрела ему глаза, словно читая все его мысли. А потом дернулась назад, как от гадюки, она всё поняла. Встала со стола и пошла к выходу, на прощание кинув фразу:
— Окостенел ты в своей безнаказанности и произвола. Умру я с проклятиями за невинного Серёжу, вас всех проклиная. Но за одного невинного — двоих невинных забирают.
Парня осудить не успели, умер в изоляторе, стал биться в истерике об решетки, пока опера смеялись и снимали всё на телефоны, пока позвали врачей, он умер. Оказалось сердце слабое. Эту историю, как и остальные похожие, полковник вскоре позабыл.
Яшев сидел в своем кабинете, клюя носом. Было за полночь, он задержался, потому что региональная комиссия, как полагается, повытряхивала их души и кошельки. Скрипнула дверь, на пороге стояла она, — старуха. Полковник не сразу её узнал, а когда узнал, неприятно поморщился. Это была бабушка Сидорова. Старуха стояла и ехидно улыбалась. Пробормотав беззубым ртом:
— Ухожу я, но не одна. За одного невинного — двух невинных забираю.
Яшев выдохнул, и уже собрался крикнуть кого-нибудь из коридора, как старуха исчезла. Просто испарилась, посередине кабинета. Дурное предчувствие закралось в его душу. Петр пробормотал про себя молитву. Стал себя успокаивать. Не так давно жена купила редкую икону, говорят, она даже в пожаре уцелела, очень сильная от всяких проклятий и несчастий. К тому же в церковь каждый год ходит, пожертвования делает. Но все равно тут же стал обзванивать всех родных. Все ответили, только сыновья были в не зоны действия. Стас и Егор погодки, оба учились в Москве, в одном престижном вузе. Яшев правильно воспитывал своих сыновей, точнее по его понятиям, как надо жить и крутиться. Мальчики не могли нелепо пропасть, но они пропали. На следующий день Яшев взял отпуск за свой счет, решил поехать в Москву, выяснить, почему сыновья не отвечают на звонки. Напоследок бегом подписал текущие бумаги. Среди которых был протокол о смерти старухи Сидоровой, она умерла в полночь. Полковник даже привстал, сердце лихорадочно забилось, спина покрылась потом. Что-то нехорошее ещё сильнее стало подтачивать его сердце дурным предчувствием. Две недели Петр искал своих сыновей. Следователя по делу его сыновей назначили некого Петрова. Но следователь Петров ничего не мог сделать, и, понимая это, даже не пытался. Последний раз парней видели в ночном баре среди их однокурсников. Но допрос свидетелей ничего не дал. Однокурсники приходили со своими адвокатами, так как это был престижный вуз, где в основном училась «золотая молодежь». Все в унисон говорили, что два брата гуляли с ним, потом они повздорили между собой и их попросили покинуть помещение. Они вышли на улицу и больше их никто не видел. Яшев чуял, что-то однокурсники не договаривают, но поделать ничего не мог. Через две недели позвонил следователь и сказал, что выезжает в пригородный поселок Лесной, на улице Яшева обнаружили тела двух мужчин. Петра смутила название данной улицы, пробив в интернете, он узнал, что так звали партийного работника, который обстраивал данный посёлок, поэтому одну из улиц назвали в честь него. Взволнованный отец все-таки выехал вместе с опер группой. До конца молясь, чтобы в обнаруженных телах не опознать своих сыновей.
Это был вполне оживленный посёлок, просто улица Яшева была полузаброшенной, но всё же населенной. Тела парней лежали возле поваленного забора. Было видно, что Егор умер не сразу, он прижимал рану на животе, в таком положении и окоченел.
Старуха была худой и дряхлой, глубокие редкие морщины на смуглом лице придавали неприятное выражение лица. Сухие поджатые губы её дрожали, а взгляд зеленных огромных глаз, казалось, мог парализовать:
— Не сажай моего Серёжу, знаешь ведь, не он это. В жизни муху не обидел, руки у него от рождения слабые, не мог он двухметрового лесничего забить. Удобного для обвинения нашли. А мне как быть? Сына в Чечне убили. Дочь погибла в аварии. Серёжа одна надежда на мою старость, а там, в тюрьме он не выживет, инвалид он и по здоровью слабый. Не дай мне с проклятиями умереть в твой адрес.
— Женщина, Вы о чём это?
Высокомерно начал Петр Яшев, смерив старуху холодным равнодушным взглядом. Старуха напряжено посмотрела ему глаза, словно читая все его мысли. А потом дернулась назад, как от гадюки, она всё поняла. Встала со стола и пошла к выходу, на прощание кинув фразу:
— Окостенел ты в своей безнаказанности и произвола. Умру я с проклятиями за невинного Серёжу, вас всех проклиная. Но за одного невинного — двоих невинных забирают.
Парня осудить не успели, умер в изоляторе, стал биться в истерике об решетки, пока опера смеялись и снимали всё на телефоны, пока позвали врачей, он умер. Оказалось сердце слабое. Эту историю, как и остальные похожие, полковник вскоре позабыл.
Яшев сидел в своем кабинете, клюя носом. Было за полночь, он задержался, потому что региональная комиссия, как полагается, повытряхивала их души и кошельки. Скрипнула дверь, на пороге стояла она, — старуха. Полковник не сразу её узнал, а когда узнал, неприятно поморщился. Это была бабушка Сидорова. Старуха стояла и ехидно улыбалась. Пробормотав беззубым ртом:
— Ухожу я, но не одна. За одного невинного — двух невинных забираю.
Яшев выдохнул, и уже собрался крикнуть кого-нибудь из коридора, как старуха исчезла. Просто испарилась, посередине кабинета. Дурное предчувствие закралось в его душу. Петр пробормотал про себя молитву. Стал себя успокаивать. Не так давно жена купила редкую икону, говорят, она даже в пожаре уцелела, очень сильная от всяких проклятий и несчастий. К тому же в церковь каждый год ходит, пожертвования делает. Но все равно тут же стал обзванивать всех родных. Все ответили, только сыновья были в не зоны действия. Стас и Егор погодки, оба учились в Москве, в одном престижном вузе. Яшев правильно воспитывал своих сыновей, точнее по его понятиям, как надо жить и крутиться. Мальчики не могли нелепо пропасть, но они пропали. На следующий день Яшев взял отпуск за свой счет, решил поехать в Москву, выяснить, почему сыновья не отвечают на звонки. Напоследок бегом подписал текущие бумаги. Среди которых был протокол о смерти старухи Сидоровой, она умерла в полночь. Полковник даже привстал, сердце лихорадочно забилось, спина покрылась потом. Что-то нехорошее ещё сильнее стало подтачивать его сердце дурным предчувствием. Две недели Петр искал своих сыновей. Следователя по делу его сыновей назначили некого Петрова. Но следователь Петров ничего не мог сделать, и, понимая это, даже не пытался. Последний раз парней видели в ночном баре среди их однокурсников. Но допрос свидетелей ничего не дал. Однокурсники приходили со своими адвокатами, так как это был престижный вуз, где в основном училась «золотая молодежь». Все в унисон говорили, что два брата гуляли с ним, потом они повздорили между собой и их попросили покинуть помещение. Они вышли на улицу и больше их никто не видел. Яшев чуял, что-то однокурсники не договаривают, но поделать ничего не мог. Через две недели позвонил следователь и сказал, что выезжает в пригородный поселок Лесной, на улице Яшева обнаружили тела двух мужчин. Петра смутила название данной улицы, пробив в интернете, он узнал, что так звали партийного работника, который обстраивал данный посёлок, поэтому одну из улиц назвали в честь него. Взволнованный отец все-таки выехал вместе с опер группой. До конца молясь, чтобы в обнаруженных телах не опознать своих сыновей.
Это был вполне оживленный посёлок, просто улица Яшева была полузаброшенной, но всё же населенной. Тела парней лежали возле поваленного забора. Было видно, что Егор умер не сразу, он прижимал рану на животе, в таком положении и окоченел.
Страница
1 из 2
1 из 2
