Вечно живой

Устало кивнул. Третья бутылка подходила к концу, новый экземпляр моей коллекции уже подходил к состоянию некондиции и совершенной неотдачи своим действиям разумной подоплеки.

— Слушай, а может ты этот? Ну этот… ну этот ээээ «Может не стоило так уж его спаивать? Нервы конечно успокоились. И я сейчас ему не таким страшным кажусь. Ну не орет по крайней мере как резанный.» — Как резанный — усмехнулся я, секундой спустя опомнившись. Видимо и на меня дурно влияет алкоголь.

Петрович не обратил на мою фразу внимания, махнул рукой на попытки вспомнить какое-то слово и сказал просто:

— А ты мне точно не чудишься? Стока выпил без закуси.

— Нет, нет Петрович, ты не теряйся. Я сначала появился, а потом мы уже пили.

— Так… а что ты от меня хочешь то? Ты же черт, только душа те моя не нужна?

— Угу, не нужна.

Чемош достал из кармана плаща свернутый пергамент и протянул мужику.

— Пиши что хочешь.

— взгляд упал на кухонный нож.

— что желаешь все твоим будет, вечная жизнь уже включена в этот список.

«Бытовуха, отличная мысль».

— Кровью писать?

— Петрович ты совсем рехнулся? Какая кровь, вот те ручка. Красивая и перьевая, «паркер» называется. Приступай. Я пока одежду поправлю.

Молодой парень встал с шатающегося табурета и подошел к зеркалу.

Отражающая поверхность показала лишь старую и пыльную одежду, какая была в моде пару веков назад. Вместо глаз у Чемоша были красные угольки, а кожи не было вовсе. «Голый» бледно-желтый череп, с зубами заядлого курильщика.

Он поправил ворот рубахи, застегнул полы плаща.

Рука нащупала длинную рукоять стилета.

«Бытовуха отменяется, я еще эту штучку как следует не опробовал» Череп оскалился.

Парень отвернулся от зеркала, снова молодой и весьма привлекательный парень лет двадцати, в новенькой с иголочки одежды, старинного покроя.

Он ненавидел зеркала, они всегда показывают правду.

— Все. Дописал кажется.

— Петрович утер пот со лба.

— Ну и отлично.

Свиток свернут, обернут лентой, чтоб не раскрылся раньше срока.

— Ну а сейчас прежде чем ты перейдешь в жизнь вечную — сверкнуло лезвие, короткий крик боли и протяжный хрип — попрощайся с жизнью земной.

Вчера ночью — Все что тебе осталось, это просто умереть.

— люблю придумывать каждый раз новые фразы, это просто невероятное искусство ни разу не повторятся. Впрочем ни кто не совершенен, бывает на придумывание новой и броской фразы перед убийством приходится часами ее обдумывать. С другой стороны времени у меня много, часом больше, часом меньше посидеть на троне и обдумать все, у меня всегда найдется.

Свист рассекаемого воздуха… Как же он долго помирал! Я конечно знал что с одного удара не убью, но полчаса стоять с грустным видом и держать в руке окровавленный нож… Не по мне это бездействие. А ведь и сделать ничего нельзя. Мое оружие приносит смерть с одного удара, разве что порой это не мгновенная смерть.

Прораб Геннадий с местной стройки, с недельной щетиной схватился за бок и долго вопил и катался по полу. Удар лезвия пробил печень и темная, практически черная кровь хлестала просто фонтаном.

В следующий раз лучше пробить сонную артерию трехгранным стилетом, жертва истекает кровью за полторы минуты и кожа становиться очень холодной и скользкой. А печень — это немного все-же болезненно и долго.

Я бросил взгляд на свою «косу», оружие лишающее плоть жизненной силы. Изначально это действительно была коса. Но в современном мире с такой не походишь, да и с моей сестрой все время путают.

Сейчас коса была в образе кукри, ножа с искривленным лезвием. Сделанное полностью из серебра. Серебро запузырилось и стекло в центр ладони превратившись в маленький шарик, а после резко выпрямилось обретая форму стилета, нового орудия пришедшего мне на ум.

Минут через десять, прораб наконец стих, пару раз дрожь прошла по телу, судороги уже мертвого тела задели ножку стула с грохотом опрокинув его.

«Ну вот и все.» Убрал оружие карман, не торопясь застегнул мантию, поправил сбившийся под мокрыми волосами (по дороге под дождь попал) капюшон и вышел из квартиры.

Дверь оставил нараспашку. Пока спускался с седьмого этажа — звонил во все квартиры попадающиеся по пути.

Тело должны найти побыстрее. Мне уже не терпится приступить к работе.

Хоть я люблю судороги, клокот воды в легких, приторно сладкий запах гнили, хруст шейных позвонков, обжигающие капли крови… Но лично я согласен с Цезарем, из всех смертей я желаю только неожиданную.

Впрочем кто-кто, а я умирать не собираюсь, просто физически не смогу.

Я люблю смерть, но не собираюсь стать одним из ее охотничьих трофеев.

Вчера ночью Через два часа нашли тело. Вызвали санитаров и милицию.