Добавить в моё избранное
5 мин, 35 сек 5626
Труп наконец-то сняли с нас, и он стал чьей-то абстрактной заботой… Верка быстро нажралась до потери сознания, и я уложила ее. Пора спускаться к себе (я живу четырьмя этажами ниже). Лифт не приезжал, и я пошла пешком. На всех этажах черная ведьма указывала на меня узловатым пальцем и отрицательно качала головой… На своем этаже я встретила Екатерину Георгиевну — местную тотальную всезнайку-сплетницу. Она спешила к моей соседке, Анне Васильевне, с горячими новостями. Но, увидев меня, ко мне и засеменила… Курица!
— Ой, а у меня как раз и до вас дельце, Римма Сергеевна… Пауза. Чего она ждет? Что я брошусь умолять… Ах расскажите, расскажите?!
— Представляете, Римма Сергеевна, а ведь практикантик-то помЁр! Да, помёр, помёр! Скорёхонько так помёр! Тот, что приехал на скорой за трупом помёр! Его в маленьком лифте с трупом вниз отправили, а лифт возьми и сломайся! Вот те на, неудача! И застрял с трупом-то! Да, застрял! А уж когда открыли лифт — их уже двое, трупов-то, было. Помёр практикантик, помёр!
— Дура вы, Екатерина Григорьевна, — сказав правду, я зашла к себе в квартиру и захлопнула дверь.
Руки дрожали. Голуби сидели на окнах. На часах было шесть вечера. Из гостиной послышался бабушкин надломленный голос: Почему ты проклята Римма? Кто прОклял тебя? Римма, почему ты проклята? Римма?
Я медленно пошла в гостиную… Подушка и верх дивана были залиты кровью. Бабушка мертва: вколола в шею длинные, острые ножницы. Значит, от потери крови умерла. Поняла, значит, что живет в тягость другим. Ну, и спасибо ей на том.
— Спасибо тебе, бабка, не все понимают, а ты у меня всегда понятливая была, — сказав это, я пошла набирать 03. У телефона стояла черная ведьма… с глазами моей умершей бабки и что-то шептала… Скорая приехала быстро. Вот в квартире осталась только я. Скоро на работу. Тоска. В оконное стекло ударился клювом голубь. Темнеет. Кажется, пошел дождь. Я встала и выключила на кухне свет: хотела усыпить мысли. Я закуталась в легкий, длинный, белый халат, зажгла свечу и села за кухонный стол. Напротив меня сидела черная ведьма и тянула ко мне руку. Видимо, проклятым чума не страшна…
— Ой, а у меня как раз и до вас дельце, Римма Сергеевна… Пауза. Чего она ждет? Что я брошусь умолять… Ах расскажите, расскажите?!
— Представляете, Римма Сергеевна, а ведь практикантик-то помЁр! Да, помёр, помёр! Скорёхонько так помёр! Тот, что приехал на скорой за трупом помёр! Его в маленьком лифте с трупом вниз отправили, а лифт возьми и сломайся! Вот те на, неудача! И застрял с трупом-то! Да, застрял! А уж когда открыли лифт — их уже двое, трупов-то, было. Помёр практикантик, помёр!
— Дура вы, Екатерина Григорьевна, — сказав правду, я зашла к себе в квартиру и захлопнула дверь.
Руки дрожали. Голуби сидели на окнах. На часах было шесть вечера. Из гостиной послышался бабушкин надломленный голос: Почему ты проклята Римма? Кто прОклял тебя? Римма, почему ты проклята? Римма?
Я медленно пошла в гостиную… Подушка и верх дивана были залиты кровью. Бабушка мертва: вколола в шею длинные, острые ножницы. Значит, от потери крови умерла. Поняла, значит, что живет в тягость другим. Ну, и спасибо ей на том.
— Спасибо тебе, бабка, не все понимают, а ты у меня всегда понятливая была, — сказав это, я пошла набирать 03. У телефона стояла черная ведьма… с глазами моей умершей бабки и что-то шептала… Скорая приехала быстро. Вот в квартире осталась только я. Скоро на работу. Тоска. В оконное стекло ударился клювом голубь. Темнеет. Кажется, пошел дождь. Я встала и выключила на кухне свет: хотела усыпить мысли. Я закуталась в легкий, длинный, белый халат, зажгла свечу и села за кухонный стол. Напротив меня сидела черная ведьма и тянула ко мне руку. Видимо, проклятым чума не страшна…
Страница
2 из 2
2 из 2
