Кома

— Его кто-то видел в эти моменты? — настойчиво повторил майор.

— Конечно, сестра сразу прибегает.

— Странная история. И у меня такое подозрение, что продолжение следует, — мрачно обронил Титаренко на крыльце больницы.

Когда к концу дня вернулись в отдел, Сидоркин уже ждал их в дежурке. В кабинете он достал свой блокнот и стал монотонно зачитывать:

— Зам начальника смены Иванютин приятель Шишова, на рыбалку ездят вместе. Отзывается о последнем сугубо положительно.

Мастер Никичук, хоть и конфликтовал с Шишовым по работе, тоже ничего интересного не рассказал.

А вот мастер Смирнов сообщил, что, по его мнению, у начальника смены были особые, — он обвёл слушателей игривым взглядом — отношения с молодой лаборанткой Татьяной Оберюхтиной. Допросить последнюю не удалось, так как она сидит на больничном с больным ребёнком. Адрес я взял, завтра, если разрешите, готов посетить свидетельницу.

— Свидетельницу чего? — устало пробурчал остроумный Чирков.

— Свидетельницу супружеской измены гражданина Шишова С. Г., — бесстрастно ответил Сидоркин.

— Приказываю завтра же свидетельницу допросить, — разрядил ситуацию майор — а сегодня по домам, оба.

Жанна Прокофьевна Уварова, хоть и не была ханжой, но к несанкционированному доступу к собственному телу относилась резко отрицательно. В эту ночь она была твёрдо намерена дать агрессору достойный отпор. До двух часов ночи просидела у телевизора в плотно облегающих джинсах, вставив в себя для уверенности тампон. В кресле она и уснула, а проснулась в постели опять голой и активно употребляемой неуловимым партнёром в позиции «собачка».

Предчувствия его не обманули. Титаренко ещё до работы не доехал, а ему уже позвонили, что утром задушенной в своей постели была обнаружена Путилина Ирина Аркадьевна тридцати трёх лет, крановщица конвертерного цеха. Далее всё шло по обычному сценарию: никто из домашних и соседей ничего не видел и не слышал, потерпевшая задушена подушкой, на которой явственно отпечатались пальчики больного Шишова.

— Сидоркин, ты собирался к свидетельнице. Едем.

Дверь открыла стройная женщина лет двадцати восьми.

— Оберюхтина Татьяна Ильинична? Уголовный розыск.

Титаренко раскрыл своё удостоверение.

— Да, я. А что случилось?

— Мы хотели бы поговорить о Сергее Геннадьвиче Шишове.

Женщина с опаской посмотрела вглубь квартиры и шепнула:

— Подождите, я сейчас выйду.

Через несколько минут они сидели во дворе на лавочке и Татьяна рассказывала:

— У меня муж водителем работал, попал в аварию, потерял обе ноги. Я места себе не находила. Сергей Геннадьевич меня очень жалел, премии выписывал, сам деньгами помогал. Он очень хороший человек.

— Вы стали любовниками?

— Нет, что Вы, — женщина замахала руками.

— То есть он помогал Вам только из дружеских побуждений?

— Нет, — Татьяна закусила губу — Так получилось само собой, что я ему полностью доверилась. Когда работали в ночную смену, я приходила к нему в кабинет. Муж-то пил сильно, и миловаться с ним было не слишком приятно. Я даже, честно сказать, не знаю, кто из двоих отец моей Машутки, она только на меня и похожа. Да, так вот, проём там высокий и над дверью ещё метр стекла. А Ирина Путилина через это стекло сняла одну из наших встреч и стала шантажировать Сергея Геннадьевича, угрожая показать всё его жене и моему мужу. За себя он не беспокоился, а меня пожалел и дал Ирке денег. Потом я родила, и Петя, ну муж мой, взял на себя все заботы о ребёнке, пить перестал, жизнь как-то налаживаться стала. Он бы и сейчас с Машуткой сидел, да сам в госпитале на диспансеризации. Ну и наша связь с Сергеем Геннадьевичем постепенно сошла на нет. Так, что стряслось-то?

— Спасибо. Мы узнали всё, что хотели. А новости узнаете, когда выйдете на работу. Полицейские попрощались и ушли. Татьяна поспешила к ребёнку, домой.

В машине Сидоркин спросил:

— Что думаете делать товарищ майор?

— Сегодня ночью я буду охранять этого коматозника лично. Посмотрим, как пройдут у него эти фокусы со мной.

Весь день он проходил мрачнее тучи, а в десять вечера приехал в больницу, зашёл в палату реанимации, запер её изнутри и уселся в ногах у постели Шишова.

Жанна решила воспользоваться тем, что на дворе пятница и провести ночь в клубе.

— Посмотрим, как ты там до меня доберёшься, — не без злорадства подумала она.

В начале третьего часа ночи пульс больного резко участился. Титаренко вскочил со стула и вырвал все провода и трубки, соединявшие Шишова с системой обеспечения жизнедеятельности.

Майя Валерьевна Яковлева, бывшая классная руководительница Шишова-младшего, проснулась в холодном поту. Ей приснилось, что её душат. И понятно, подушка лежала у женщины на лице.