Синдром сталкера

Это правильно: неверность и предательство должны быть наказаны. И враги должны быть наказаны. И… А кстати, сталкер, а потом что с ними делают? Ну, когда их того… этого?

— Съедают, как правило, если никто не помешает. Вождь имеет исключительное право на сердце врага. Главному шаману — мозг, вероятно, потому что старый и беззубый, помощникам его — печень и почки, всё остальное делится по-братски между соплеменниками.

— Справедливо, — сделал вывод Денис заплетающимся языком.

— У дикарей всё гораздо проще, понятнее и справедливе. Есть враг — уничтожь! И ни какой тебе морали, угрызений совести, суда общественности. Как жалко, что я не дикарь. Хочу в Африку, в джунгли… К чёрту эту проклятую цивилизацию! К чёрту этот мир лжи и предательства! Э-э, как там тебя? Ах да, сталкер, давай выпьем.

— Я больше не хочу, — сказал молодой человек, — и тебе уже вполне достаточно. Если не возражаешь, я разожгу камин.

— Да пожалуйста! Только ты как хочешь, а я ещё рюмашку потяну.

Через минуту в камине трещали сухие дрова, а студент, выпив очередную рюмку, откинулся на диване и уставился, не мигая, в зеркальный потолок, на котором заиграли весёлые блики от пламени горящих в камине поленьев. Стало тепло и уютно. Юноша почувствовал, как по телу разливается приятная слабость, ноги и руки как будто становятся ватными, а веки — непомерно тяжёлыми. Почувствовав, что он сей час вот-вот провалится в бездну, Денис пробормотал слабеющим голосом:

— А всё же, сталкер, для чего всё это?

— Что ты имеешь в виду? — Сталкер опустился рядом в мягкое кресло.

— Для чего вот эта игра в сталкера, эта загадочность, я бы даже сказал, таинственность? Такое впечатление, что ты в детстве не доиграл. Не проще было бы отправить придурка домой? Ты даже не поинтересовался причиной, толкнувшей меня на суицид.

— Слово какое красивое придумали для самоубийц — суицид. Какая бы причина ни была, она не может служить оправданием сведению счётов с жизнью. Да и неинтересно мне это.

— Тогда к чему такое внимание моей скромной пер… соне?

Денис уже еле ворочал языком. Глаза были закрыты, голос собеседника, казалось, доносился откуда-то издалека, но сознание всё ещё продолжало работать.

— Когда-то меня точно так же остановили от необдуманного порыва. Но суть не в том, чтобы остановить.

— А в чём?

— В том, чтобы освободиться от этой мысли. Она может стать навязчивой, и тогда фатальный конец все равно неизбежен. А для освобождения надо провести человека в тёмные глубины его подсознания, создать условия для выхода негативной энергии, которая, если ее не выпустить, съест мозг изнутри. Когда эта нечисть выйдет, ты уснёшь сном невинного младенца, а проснёшься другим человеком.

Дальше Денис уже ничего не слышал, потому что провалился в чёрную тягучую бездну. Какое-то время он продолжал сидеть с запрокинутой головой, но вскоре стал заваливаться на бок. При этом он выронил из рук рюмку. Звон разбитого хрусталя заставил его вздрогнуть и открыть глаза. Поискав взглядом собеседника и не найдя его, юноша, как ему показалось, крикнул:

— Эй, сталкер, ты где? Ушёл? Ну и бог с тобой.

Перед глазами всё плыло, в ушах шумело, к горлу подступила тошнота.

— Ну и зачем я так напился? Проклятый сталкер, напоил и бросил. Боже, как мне плохо.

Денис нащупал в кармане телефон, поднёс его к глазам, включил и стал раздумывать, кому позвонить. Увидев пропущенные звонки от матери, он набрал текст: «Я на вечеринке у друзей. Не жди». Отправив сообщение, он позвонил бывшей девушке. Долго никто не отвечал, потом последовал сброс. Набрал ещё раз — и снова сброс. После нескольких попыток он понял, что с ним не хотят говорить. Немного подумав, набрал текст следующего содержания: «Альбина, мне плохо. Я на даче. Не приедешь — умру». Нажав кнопку «отправить», Денис злорадно ухмыльнулся и проговорил с весёлыми нотками в голосе:

— А я хотел просто поговорить. Сказать, как мне плохо. Что ж, посмотрим, посмотрим… Через минуту телефон зазвонил. Это была мама. Поморщившись, Денис ответил:

— Да, мама, я слушаю.

— Ты где пропал?

— Я же тебе написал — у друзей.

— Ты что, пьяный?

— Ну, немножко выпили, поэтому не хочу ехать домой. Тут переночую. Не волнуйся, всё нормально. Отдыхай.

— Скажи, где ты, и я сейчас же за тобой приеду.

— Вот ещё! Ты забыла — я уже взрослый. Всё, не могу больше говорить. Пока!

Не успел он прервать разговор с матерью, как телефон снова зазвонил, и на экране высветилась фотография любимой девушки.

— Ну уж нет, — обрадовался Денис, — теперь ты помучайся, Альбинушка!

Денис с наслаждением смотрел на светящийся экран и слушал мелодию дрожащего в руках телефона. Когда звонок повторился, он поднёс мобильник к губам, поцеловал портрет на экрне и ласково проговорил:

— Переживаешь, любимая!