Марсель Адмираал. Эти странные красивые рыбы

Ничего не подозревая, Джордис перехватил деревянную рукоять ножа и полез по откосу к дороге, у обочины которой был припаркован Форд — вагон. Он уже преодолел половину пути, как вдруг вспомнил, что сказал старик о наживке и замер.

Он медленно обернулся, опасаясь, что старик наблюдает за ним, но тот сматывал катушку, внимательно осматривая лесу. Джорис проглотил слюну, слушая, как бьётся его сердце и трещит катушка в руках рыбака.

«Не будь мальчишкой», — подумал он и уверенно пошёл дальше.

Он не знал и даже не хотел думать о том, что он мог обнаружить в машине, но, когда открыл дверцу, то увидел всего лишь ведро с грязной водой и старый ковер по всему полу. Какое-то время он стоял и смотрел на пустой салон. Потом глянул влево, вправо, залез в ведро, чтобы убедиться, что и там ничего нет; никакого мяса нигде не было.

Он стоял, опустив руки и не зная, что дальше делать. Над полями висела странная, абсолютная тишина. По спине пробежал холодок. Он не слышал щебета полевых птиц, далёкого урчания трактора. Не слышал он и треска сматывающей лесу катушки. Он быстро обернулся и упёрся взглядом в глаза ухмыляющегося старика. Их зелень отсвечивала безумием и жаждой крови.

— Чт-т-? — открыл рот Джорис, но прежде, чем он смог продолжить, старик втолкнул его в машину. Джорис стукнулся головой о стальную крышу фургона и выронил нож. Старик нагнулся и закрыл его рот ладонью, от которой пахло свежепойманной рыбой. Джорис извивался, пытаясь отбиться от него, но старик навалился на него всей массой своего тела. Джорис вспомнил, с какой легкостью старик выудил громадную рыбу, и стал отбиваться ещё яростней. Но старик намертво прижал его руки к полу, а ноги беспомощно болтались снаружи.

Старик сгрёб нож к себе, поправил его, прежде чем покрепче обхватить рукоятку. Лезвие блеснуло в луче солнца и мгновенно исчезло в груди молодого человека. Джорис открыл рот, попытался вздохнуть, но ничего из этого не получилось.

— Очень хорошо! — сказал старик и выбрался из фургона. Он тщательно вытер руки тряпкой, внимательно огляделся по сторонам и благословил это раннее весеннее утро за его тишину и спокойствие. Затем он перевёл взгляд на несчастного Джориса: он лежал и смотрел в потолок широко открытыми глазами.

— Бедный мальчик, — прошептал старик.

— Такой молодой. Откуда ему было знать? — Он быстрыми движениями надрезал по бокам тело Джориса.

— Да-а, детский жирок ещё остался на костях.

Тяжело вздыхая и не выпуская нож из рук, он полез в фургон.

— Ох, посмотрите на меня, согнувшегося в три погибели в собственной машине. Это чертовски позорно, уверяю вас.

— Он продолжал чертыхаться и ловко срезал полоски мяса с тела Джориса, промывал их в ведре. Потом завернул тело в одеяло.

О нём он позаботится позже. А пока с треском захлопнул дверь фургона.

Вернувшись на место, он положил мясо в ящик и насадил на крючок самый крупный кусок. Он забросил снасть, и вода разошлась широкими кругами, в центре которых прямо встал поплавок.

— Итак, рыбочки, — пробормотал он, укладывая удилище рядом с собой, — мы опять одни.

С минуту стояла мёртвая тишина, как будто сама природа отказалась участвовать в этом ужасном событии. Он наслаждался тишиной, а когда опять защебетали птицы, он получил удовольствие и от их пения. Где-то пронзительно закричала цапля, лёгкий ветерок прошелестел в камыше и нагнал мелкую рябь, заставив поплавок попрыгать вверх-вниз.

Жизнь продолжалась, солнце медленно поднималось над деревнями, коими так богат пейзаж северной Голландии. Прямо перед стариком из воды выскочил огромный окунь, и солнце блеснуло серебром его чешуи. Будет хороший день, и у старого рыбака теперь достанет насадки для двух десятков этих странных, но красивых рыб.