Добавить в моё избранное
212 мин, 9 сек 137
Ощутив все испорченные развратные влечения грешницы монашки, он дал ей дар головоломки.
Николетта имела отличительные особенности. Безволосая и иссиня-белая голова. Нос проткнут насквозь длинным острым гвоздем. Из разреза в горле отходит проволочная странная конструкция, продетая сквозь щеки.
Синие холодные бесчувственные женские все еще не потерявшие былой красоты католички монашки глаза. Завернутая в черную облегающую все ее гибкое тело кожу. В руках два кривых коротких ножа-серпа.
Они, там, в Аду были практически сестрами.
В лабиринтах самого Ада Левиафана было еще много Сенобитов. Но, общалась Джудит не со всеми. Лишь с близкими ей по страданиям, радости блаженству боли. И одной из них была именно Николетта.
Третьим, кто вышел из самой тьмы в большой ресторанный зал был хорошо Джудит знакомый Ласло, что при жизни еще когда-то человеком был презренным ничтожным и всеми проклинаемым существом. Он был самым отъявленным грешником. Его ненасытная тяга к темным грехам и извращенным порокам и удовольствиям привела к шкатулке Лемаршана, как мотылька к губительному пламени. Открыв ее, Ласло открыл путь к другим плотским непередаваемым удовольствиям и порокам. Ласло получил в награду невообразимую боль и полурабское существование Сенобита. Он потерял глаза навсегда и был лишен дара речи. Однако он стал способен получать наслаждение даже с зашитыми глазами. Ощущая бесконечные муки через свое раздутое мерзкое, как трупный опарыш червяк тело.
Ласло потерял почти человеческий свой облик. Был похож на раздутый пузырь. Отчего имел второе имя, Пузырь, по своему такому виду. На его с большим острозубым ртом омерзительном лице были темные очки, что прикрывали срощенные и сшитые навечно Сенобита веки. Имел распоротый вертикально толстый живот, что все время был раскрытым. Из-за торчащих там больших крюков, что были на его одежде и не давали его раздутому вширь брюху сомкнуться.
Все эти Сенобиты вышли из мрака темноты и встали полукругом невдалеке от стоящей Джудит Флоэрти и ее подруги за спиной еврейки Гамаль Шаадим.
Щелкунчик громко цокал и щелкал своими оскаленными в вечно открытом рту зубами. Пузырь Ласло издавал булькающие противные внутри себя какие-то шипящие звуки. А стоящая почти напротив Джудит с двумя острыми кривыми серпами в обоих руках Сенобит Николетта, просто молчала скрестив на своей груди свои руки и эти очень острые ножи. Они все трое смотрели на Джудит Флоэрти. И, казалось на нее, смотрела сама ночь и весь кошмарный ужас Ада. Среди свисающих сверху длинных выходящих и уходящих в черную темноту мрака натянутых с крюками цепей.
Вышло еще несколько сенобитов, ужасных и кошмарных. Всего было семь вместе с теми, что вышли до этого.
Последним и восьмым, вышел главный Сенобит Пинхед – булавочноголовый.
Джудит не любила его больше прочих. Он был между ней, и самим демоном драконом Левиафаном. Он был командиром этого своего садистического демонического отряда. И все Сенобиты ему беспрекословно подчинялись. Кроме Джудит, что оспаривала свое право на свободу даже в Аду Левиафана. Он постоянно пытал и мучил ее за эти капризы и неподчинения. Ее пыталась переубедить ее подруга Николетта, но было делом бесполезным. Николетта, сейчас смотрела на нее своими красивыми синими многострадальными хоть и ледяными женскими Сенобита монашки глазами. Возможно, боясь за свою подругу по Аду, не ведая, что решил Левиафан и этот ее командир Пинхед. И Джудит видела это и, как ни странно, ощущала сейчас ее внутреннюю боль и состояние. Они часто были там, в Аду Левиафана вместе. И всегда рядом. Разговаривали негромко о свободе. И Николетта даже знала, что Джудит хочет покинуть этот мир навсегда, но не выдавала ее никому. И вот теперь, стояла, почти напротив своей Адской подруги она. И смотрела в ее карие перепуганные и не моргающие от этого ледяного ужаса женские молодые двадцатидевятилетние глаза.
В то время, как Пинхед вышел из темноты последним и медленно не спеша стал, приближаться и подходить к стоящей практически до бесстыдства голой, гологрудой в одних только узких подтягивающих ее женский волосатый лобок с промежностью танцевальных с надетым на бедра поясом плавках с юбкой вуалью танцовщицы живота Джудит. К ней стоящей за ее спиной такой же практически совершенно голой второй танцовщице беллидэнса еврейке Гамаль Шаадим и стоящему тут же превращенному в неподвижный полумертвый манекен директору и ресторатору Клайву Мак-Харми.
Стоящие перед ней Сенобиты расступились и дали тому дорогу к ней.
Темный принц боли, Ангел страданий, черный священник Ада. Владыка проклятых Левиафана. Один из старейших Сенобитов шкатулки всех чудес адской боли и всевозможных страданий и мук французского мастера умельца Филиппа Лемаршана. Во время первой Мировой войны, капитан британских войск Эллиот Спенсер видел множество смертей и злодеяний, уничтоживших в нем веру в человечество.
Николетта имела отличительные особенности. Безволосая и иссиня-белая голова. Нос проткнут насквозь длинным острым гвоздем. Из разреза в горле отходит проволочная странная конструкция, продетая сквозь щеки.
Синие холодные бесчувственные женские все еще не потерявшие былой красоты католички монашки глаза. Завернутая в черную облегающую все ее гибкое тело кожу. В руках два кривых коротких ножа-серпа.
Они, там, в Аду были практически сестрами.
В лабиринтах самого Ада Левиафана было еще много Сенобитов. Но, общалась Джудит не со всеми. Лишь с близкими ей по страданиям, радости блаженству боли. И одной из них была именно Николетта.
Третьим, кто вышел из самой тьмы в большой ресторанный зал был хорошо Джудит знакомый Ласло, что при жизни еще когда-то человеком был презренным ничтожным и всеми проклинаемым существом. Он был самым отъявленным грешником. Его ненасытная тяга к темным грехам и извращенным порокам и удовольствиям привела к шкатулке Лемаршана, как мотылька к губительному пламени. Открыв ее, Ласло открыл путь к другим плотским непередаваемым удовольствиям и порокам. Ласло получил в награду невообразимую боль и полурабское существование Сенобита. Он потерял глаза навсегда и был лишен дара речи. Однако он стал способен получать наслаждение даже с зашитыми глазами. Ощущая бесконечные муки через свое раздутое мерзкое, как трупный опарыш червяк тело.
Ласло потерял почти человеческий свой облик. Был похож на раздутый пузырь. Отчего имел второе имя, Пузырь, по своему такому виду. На его с большим острозубым ртом омерзительном лице были темные очки, что прикрывали срощенные и сшитые навечно Сенобита веки. Имел распоротый вертикально толстый живот, что все время был раскрытым. Из-за торчащих там больших крюков, что были на его одежде и не давали его раздутому вширь брюху сомкнуться.
Все эти Сенобиты вышли из мрака темноты и встали полукругом невдалеке от стоящей Джудит Флоэрти и ее подруги за спиной еврейки Гамаль Шаадим.
Щелкунчик громко цокал и щелкал своими оскаленными в вечно открытом рту зубами. Пузырь Ласло издавал булькающие противные внутри себя какие-то шипящие звуки. А стоящая почти напротив Джудит с двумя острыми кривыми серпами в обоих руках Сенобит Николетта, просто молчала скрестив на своей груди свои руки и эти очень острые ножи. Они все трое смотрели на Джудит Флоэрти. И, казалось на нее, смотрела сама ночь и весь кошмарный ужас Ада. Среди свисающих сверху длинных выходящих и уходящих в черную темноту мрака натянутых с крюками цепей.
Вышло еще несколько сенобитов, ужасных и кошмарных. Всего было семь вместе с теми, что вышли до этого.
Последним и восьмым, вышел главный Сенобит Пинхед – булавочноголовый.
Джудит не любила его больше прочих. Он был между ней, и самим демоном драконом Левиафаном. Он был командиром этого своего садистического демонического отряда. И все Сенобиты ему беспрекословно подчинялись. Кроме Джудит, что оспаривала свое право на свободу даже в Аду Левиафана. Он постоянно пытал и мучил ее за эти капризы и неподчинения. Ее пыталась переубедить ее подруга Николетта, но было делом бесполезным. Николетта, сейчас смотрела на нее своими красивыми синими многострадальными хоть и ледяными женскими Сенобита монашки глазами. Возможно, боясь за свою подругу по Аду, не ведая, что решил Левиафан и этот ее командир Пинхед. И Джудит видела это и, как ни странно, ощущала сейчас ее внутреннюю боль и состояние. Они часто были там, в Аду Левиафана вместе. И всегда рядом. Разговаривали негромко о свободе. И Николетта даже знала, что Джудит хочет покинуть этот мир навсегда, но не выдавала ее никому. И вот теперь, стояла, почти напротив своей Адской подруги она. И смотрела в ее карие перепуганные и не моргающие от этого ледяного ужаса женские молодые двадцатидевятилетние глаза.
В то время, как Пинхед вышел из темноты последним и медленно не спеша стал, приближаться и подходить к стоящей практически до бесстыдства голой, гологрудой в одних только узких подтягивающих ее женский волосатый лобок с промежностью танцевальных с надетым на бедра поясом плавках с юбкой вуалью танцовщицы живота Джудит. К ней стоящей за ее спиной такой же практически совершенно голой второй танцовщице беллидэнса еврейке Гамаль Шаадим и стоящему тут же превращенному в неподвижный полумертвый манекен директору и ресторатору Клайву Мак-Харми.
Стоящие перед ней Сенобиты расступились и дали тому дорогу к ней.
Темный принц боли, Ангел страданий, черный священник Ада. Владыка проклятых Левиафана. Один из старейших Сенобитов шкатулки всех чудес адской боли и всевозможных страданий и мук французского мастера умельца Филиппа Лемаршана. Во время первой Мировой войны, капитан британских войск Эллиот Спенсер видел множество смертей и злодеяний, уничтоживших в нем веру в человечество.
Страница
20 из 61
20 из 61
