Уровень второго плана

Рэндол просто не поделил товар и деньги с покупателями. Просто не сошлись во мнениях и цене. Да врагов и без этого ему хватало. И вот он умер и его съели. И Андрей видел, как это бывает на этом уровне. Во время своего сна. Его ментал видел смерть Митчела. И странно, что запомнил, как его звать. И он долго еще разговаривал с ним и называл почему-то его Джонни.

Такое бывает редко, чтобы чья-то мертвая душа так долго разговаривала с ним. Да еще перед своей окончательной смертью. Это было редкостью вообще.

Он Сурганов Андрей никогда не видел такого. Это было первый раз.

Обычно все происходило молча. Лишь движения и какие-нибудь жесты. Кто-то за кем-то идет или догоняет. Или просто кто-то смеется или плачет. Дерется и кто-то кого-то на его глазах пожирает.

Он сам никого там пальцем не трогал, он только бывал там и наблюдал за всем, и вот так вот общался.

Совсем недавно он видел маленького ребенка. Годика два или три где-то, и ангела с ним. Ангела хранителя. Проводника. Он был с тем ребенком. Он его сопровождал вверх в более тонкий очередной мир за этим вторым миром.

И Андрей даже пообщался с умершим вероятно совсем недавно малышом. Чей он был и откуда, он не знал, но поиграл с ним. И малыш даже увязался за Андреем.

Тогда же он был свидетелем еще одного убийства чьей-то души черными. Некой умершей, лет двадцати девочки. Это произошло в каком-то стоящем у реки не то здании, не то магазине. Пустом с пустыми практически полками. Без каких-либо товаров, но единственном здании, здесь, где оказался он. И стоящем, почему-то у какой-то прозрачной совершенно до самой середины медленно текущей реки с маленькими черненькими рыбками. С илистым с водорослями неровным дном. И у каких-то черных крутых скалистых высоких гор.

Может такие потусторонние изображение в виде таких жутких живых картин, формировал живой спящий мозг Сурганова Андрея. Как смену всей обстановки и даже природы. Этот его мозг делал все это. Спящий мозг, наделенный способностями все создавать в том мире телепатически проникающим за пределы инфернальных полей разумом. Как некое подрастающее наделенное либо созидательными, либо разрушительными силами Божество. Не злое, но и не доброе.

Вполне возможно, тот мир был его миром. Миром внутри одного человека. Человека способного произвольно или по желанию Свыше созидать и разрушать. А может его разум, захватил тот второй мир и теперь проникающий туда, вел себя, как хотел. Может, его этот разум вел себя как захватчик. Как вирус в компьютере, захватив целую систему управления, и теперь управляя самостоятельно и никому не подчиняясь. Ни Дьяволу, ни Богу. Как некое живое еще одно существо.

И вполне вероятно, это существо жило в нем, и он видел его. В лице очень красивой черноволосой черноглазой лет тридцати женщины. Это была она. Сначала маленькая девочка, лет тринадцати или четырнадцати.

Потом уже взрослая женщина, лет тридцати. И очень красивая.

Она очень хотела его, и он не посмел ей отказывать. Нет не от страха, а от нахлынувшей на него безумной и безудержной любви. Она не пугала его и не угрожала ничем, а просто пришла и разделась перед ним однажды ночью, когда Андрей спал, и сама сделала это с ним, запрыгнув мягко и бесшумно верхом на него. И это происходило и наяву, и во сне. В доме, где Сурганов Андрей жил. И она показала ему этот потусторонний мир, и провела его по нему, держа за руку. И потом он уже сам стал там бывать и без нее. Сталкиваясь там с жутким прожорливым и вечно голодным окружением инфернальных демонических существ.

Но она, так и приходила во сне к нему и занималась с ним любовью. И довольно часто. В разных порой женских образах, но это была точно она.

Однажды она пришла к нему и уже не отпускала никогда. Она говорила ему, что его очень сильно любит, и он любил ее, везде, где бы в тех сновидениях, они вместе не оказались. И им никто не смел мешать. Мешать любить друг друга.

Она приходила к нему, когда еще была жива мама. И мама этого не знала, как и не знал и поныне живущий уже очень старый Андрея отец.

Часто в полной спаленной темноте из самого мрака ночи. Она обнимала его на постели и целовала его нежно и ласково. Заползала этакой черной тенью, под него, расставляя свои идеальные по красоте, как и все ее обнаженное женское гибкое тело ноги, позволяя взять ее.

Она королева иного того мира. Мира между жизнью и смертью. И он любил ее, прильнув губами к мягкой и нежной холодной женской груди, к ее торчащим черным соскам, целуя и покусывая их под ее нежный страстный непотребный любовный стон. А потом был такой же страстный неудержимый секс до самого утра и рассвета. С которым, исчезала и она. Когда, вставало на горизонте утреннее солнце. И начинался новый день.

Она всегда появлялась в различных обличьях. В виде демониц или животных.