Добавить в моё избранное
61 мин, 51 сек 20
Девчонки старались сразу сделать много дел, и тяжелый труд для них не проблема, потому, если увидите девочку-подростка, которая поднимает бидон с молоком на ферме или воду из колодца на телегу, не удивляйтесь, это как спорт, никто не умирал, все здоровые, крепкие и выносливые. Менталитет просто такой!
Потому дети росли крепкими и маленькими от тяжестей: дрова кололи и пилили, таскали мешки из мельницы или зерна пшеницы из магазина, всё носили на себе, из-за мешка не будешь машину гнать, а мотоциклы уже уходят в прошлое, на велике никак.
Бидоны с водой из речки проще принести, один раз сходил и на сегодня хватит воды. В то время как с коромыслом этот бидон чтобы заполнить, нужно в колодцу сходить три раза. А в деревне время дорого! Темнее быстро, свет экономится, фонари работают через пару-три. Ложатся рано, до десяти-одиннадцати, встают рано, у кого есть коровы, а летом до шести утра в конец деревни нужно еще погнать, опять младшие бегут до школы, если весной или в начале осени, а вечером забирают на том же месте из стада. Как в садике — привел-забрал.
Но, чтобы успевать пожить и для себя, дети поневоле намного шустрее городских взрослых, жизнь заставляет и приврать, и схитрить. А хитрость — нормальное качество деревенского жителя, иначе не проживешь — «не обманешь — не продашь, не схитришь — не добудешь (не добьешься)».
Подростком Света начала заметно оформляться, выйдя с коромыслом за водой, по пути остановится, намажет помаду, подведет глаза и идет на главную улицу. Ведра так и сверкают в день по несколько день. Догадывается мама, не спроста. Дойдет на обратном пути до поворота, где уже виден дом, быстро помаду сотрет, про глаза тоже помнит.
Девушка уже на выданье, учиться всё равно не будет, да и не нужно им, в колхозе хорошо живется: всегда своё и в колхозе можно взять, что не так лежит — дома сметана, масло, надо на выходные в город ехать, продать. А что хотите? Если в деревне в те годы зарплата была всего пять тысяч у колхозника, а в городе от восьми до пятнадцати! Оттого и бегут из деревень, в город ездят погулять, многим удается выйти за городских. Было бы счастье, тогда и расчет прощается.
Это нормально, как и в городах. А городские ездят в деревни, влюбляются тоже, и снова свадьба. Кто-то в деревне остается и живет как свои, ведь детство в деревне прошло, они всё знают, помогали своим бабушкам.
А зачем старательно учиться тем, кто не хочет учиться, но знают, что останутся в деревне! Зачем учиться и голову ломать да стареть преждевременно, когда можно продолжать жизнь и быть сытым, довольным и обеспеченным?
Кому нужно сбежать из деревни — учиться в город, кому нужно выбраться в люди — в город, кому нужна слава и почет — в город. Такие дети — гордость родителей. Тогда образованных называли: «учёными», «грамотными». Вот Ильнара учительницей стала, ученая! А Ильнур ветеринарный закончил — грамотный!
А Света идет себе скромненько за водой с ведрами, строгая мать следит из окна, она-то ее хорошо знает. Каждый божий день — ругаются, без этого никак. Мать одно, дочь другое; мать — надо, дочь — не хочу, успею. Глаз да глаз за подростками в деревне!
Опять бежит за водой, лишний раз. Ведь она заметила, как приехал на мопеде с тележкой РамИль, а у него шесть бидонов. Значит, она еще раза три может сходить за водой. В деревнях ведра пустыми не бывают. В последний раз принесут воду для кухни, для готовки. Потом из бидонов, что стоит у двери, добавляют в эти ведра. Или просто из бидона ковшиком в самовар или кастрюлю. Пара-три бидона — в бане. Один — дополнительный, в сенях.
Потеряет бдительность строгая мама, дел невпроворот и во дворе, как Света уже выскочила за ворота и бежит к переулку, откуда она дойдет на главную улицу.
Завидев любимого РамИля, она кокетливо повиливает бедрами да вскинет головой так, что распущенные за домом чистые волосы блестят на солнце — любо-дорого смотреть. И смотрят! У нее хорошие волосы и она это знает.
А РамИль, хоть и старше на два года, но, как мальчишка, смущается, теряется, то споткнётся, то отводит глаза в стороны, но не минуя ее красивого лица. Вроде как стесняется, но всё равно посмотрит на ее волосы, на ее танцующий привлекательный стан. Как раз таких смущенных парней легко заманивают в свои сладкие сети умелых девушек. Это всегда так. Мужчины сами этого хотят, потому женщины стараются. А теперь вот и наращивают всё, что можно, но не нужно. Любящий человек полюбит не за страшные толстые губы, за которых боишься, а вдруг лопнут при поцелуе, а за то, что она — его избранница. Всего-то? Да!
Но Света знала, что у нее есть соперница. Точнее будет сказать, что не у нее есть соперница, а она своим поведением сама создала себе проблему, потому, вызывающе себя ведет, чтобы отбить от подруги. У нее была привычка завидовать АльфирЕ. Ей казалось, что у нее всегда всё лучше и потому нужно иметь такое же — зеркало, помаду, заколку, туфли, сарафан… Обычная девчачья зависть.
Потому дети росли крепкими и маленькими от тяжестей: дрова кололи и пилили, таскали мешки из мельницы или зерна пшеницы из магазина, всё носили на себе, из-за мешка не будешь машину гнать, а мотоциклы уже уходят в прошлое, на велике никак.
Бидоны с водой из речки проще принести, один раз сходил и на сегодня хватит воды. В то время как с коромыслом этот бидон чтобы заполнить, нужно в колодцу сходить три раза. А в деревне время дорого! Темнее быстро, свет экономится, фонари работают через пару-три. Ложатся рано, до десяти-одиннадцати, встают рано, у кого есть коровы, а летом до шести утра в конец деревни нужно еще погнать, опять младшие бегут до школы, если весной или в начале осени, а вечером забирают на том же месте из стада. Как в садике — привел-забрал.
Но, чтобы успевать пожить и для себя, дети поневоле намного шустрее городских взрослых, жизнь заставляет и приврать, и схитрить. А хитрость — нормальное качество деревенского жителя, иначе не проживешь — «не обманешь — не продашь, не схитришь — не добудешь (не добьешься)».
Подростком Света начала заметно оформляться, выйдя с коромыслом за водой, по пути остановится, намажет помаду, подведет глаза и идет на главную улицу. Ведра так и сверкают в день по несколько день. Догадывается мама, не спроста. Дойдет на обратном пути до поворота, где уже виден дом, быстро помаду сотрет, про глаза тоже помнит.
Девушка уже на выданье, учиться всё равно не будет, да и не нужно им, в колхозе хорошо живется: всегда своё и в колхозе можно взять, что не так лежит — дома сметана, масло, надо на выходные в город ехать, продать. А что хотите? Если в деревне в те годы зарплата была всего пять тысяч у колхозника, а в городе от восьми до пятнадцати! Оттого и бегут из деревень, в город ездят погулять, многим удается выйти за городских. Было бы счастье, тогда и расчет прощается.
Это нормально, как и в городах. А городские ездят в деревни, влюбляются тоже, и снова свадьба. Кто-то в деревне остается и живет как свои, ведь детство в деревне прошло, они всё знают, помогали своим бабушкам.
А зачем старательно учиться тем, кто не хочет учиться, но знают, что останутся в деревне! Зачем учиться и голову ломать да стареть преждевременно, когда можно продолжать жизнь и быть сытым, довольным и обеспеченным?
Кому нужно сбежать из деревни — учиться в город, кому нужно выбраться в люди — в город, кому нужна слава и почет — в город. Такие дети — гордость родителей. Тогда образованных называли: «учёными», «грамотными». Вот Ильнара учительницей стала, ученая! А Ильнур ветеринарный закончил — грамотный!
А Света идет себе скромненько за водой с ведрами, строгая мать следит из окна, она-то ее хорошо знает. Каждый божий день — ругаются, без этого никак. Мать одно, дочь другое; мать — надо, дочь — не хочу, успею. Глаз да глаз за подростками в деревне!
Опять бежит за водой, лишний раз. Ведь она заметила, как приехал на мопеде с тележкой РамИль, а у него шесть бидонов. Значит, она еще раза три может сходить за водой. В деревнях ведра пустыми не бывают. В последний раз принесут воду для кухни, для готовки. Потом из бидонов, что стоит у двери, добавляют в эти ведра. Или просто из бидона ковшиком в самовар или кастрюлю. Пара-три бидона — в бане. Один — дополнительный, в сенях.
Потеряет бдительность строгая мама, дел невпроворот и во дворе, как Света уже выскочила за ворота и бежит к переулку, откуда она дойдет на главную улицу.
Завидев любимого РамИля, она кокетливо повиливает бедрами да вскинет головой так, что распущенные за домом чистые волосы блестят на солнце — любо-дорого смотреть. И смотрят! У нее хорошие волосы и она это знает.
А РамИль, хоть и старше на два года, но, как мальчишка, смущается, теряется, то споткнётся, то отводит глаза в стороны, но не минуя ее красивого лица. Вроде как стесняется, но всё равно посмотрит на ее волосы, на ее танцующий привлекательный стан. Как раз таких смущенных парней легко заманивают в свои сладкие сети умелых девушек. Это всегда так. Мужчины сами этого хотят, потому женщины стараются. А теперь вот и наращивают всё, что можно, но не нужно. Любящий человек полюбит не за страшные толстые губы, за которых боишься, а вдруг лопнут при поцелуе, а за то, что она — его избранница. Всего-то? Да!
Но Света знала, что у нее есть соперница. Точнее будет сказать, что не у нее есть соперница, а она своим поведением сама создала себе проблему, потому, вызывающе себя ведет, чтобы отбить от подруги. У нее была привычка завидовать АльфирЕ. Ей казалось, что у нее всегда всё лучше и потому нужно иметь такое же — зеркало, помаду, заколку, туфли, сарафан… Обычная девчачья зависть.
Страница
4 из 17
4 из 17
