Старинные часы

— Но, но мой муж сразу поймет, что вы это не я, он уже сейчас меня наверное ищет, ведь прошло уже много времени, как меня нет. Ведь уже утро.

— В вашем мире не прошло и одной минуты еще. Вы находитесь вне времени. Я буду вами, по другому не будет, только так. Время сотрет мою память, о моей прошлой жизни, о Мише моем любимом, и это же время даст мне вашу память и вашу жизнь.

— А что будет со мной? Я не смогу здесь жить!

— Все так говорят и я так говорила, но я смогла, сможете и вы. Вам деваться некуда. Ведь вас не спрашивают: сможете или нет.

Наталья сидела за столом, ее руки тряслись от страха. Она как будто не существовала, как будто это все происходило не с ней, а с кем-то другим. Она останется здесь, она больше никогда не увидит своего мужа, свою дочь. НИКОГДА! Она останется здесь страдать двадцать лет, а потом получит чью-то жизнь и неизвестно, что это будет за жизнь. За что ей это все, за что? Ведь это ее жизнь, почему кто-то или что-то может так просто отнять ее жизнь, отнять ее саму у себя. Отдать ее жизнь другому человеку. Как это может быть? Может это просто сон? Может это воображение?

Она смотрела на Татьяну, та в свою очередь смотрела на Наталью.

— А если я сейчас вас убью, — вдруг сказала Наталья.

— Вы не сможете, — спокойно ответила Татьяна.

— Вам время и часы не позволят этого сделать. Они сотрут ваши эмоции.

— Как это?

— Вот так. Вы не думали, почему говорят: время лечит, — сказала Татьяна.

— Со временем эмоции угасают и стираются из памяти, а точнее сказать это время стирает эмоции из памяти, как хорошие так и плохие, время стирает память, время может все. Абсолютно все.

— Это невозможно.

— Еще как возможно. Когда умирает близкий человек, вам тяжело, но со временем эта тяжесть угасает. Это время стирает эмоции, время стирает боль. Когда вы любите человека, и находитесь рядом с ним всегда, ваша любовь может угаснуть. Это время стирает вашу любовь. И только те люди, которые сильней этого, не дадут стереть свою любовь. А в большинстве своем время стирает все. И ваши эмоции оно сотрет.

— Но чтобы стереть боль, нужно много времени! Нужны годы.

— Там, да, — ответила Татьяна, — Здесь достаточно одного мига, ведь здесь миг-это целые года, целая вечность и жизнь, а жизнь и вечность — один миг.

— Но что же это, как это. Это моя жизнь, я не хочу ее отдавать, — взмолилась Наталья.

— Вы сделали свой выбор, вы пришли сюда, вы готовы были на все ради своей дочери, вот это и есть плата.

— сказала Татьяна.

— Это и есть плата, — повторила Наталья.

— Ваша жизнь вместо жизни вашей дочери.

— Но только мою жизнь не просто отбирают, а мою жизнь отдают вам.

— Да, так же как и мою жизнь отдали другому человеку, но зато моя дочь живет, она счастлива, и это греет мое сердце. А когда я вернусь в наше время и в нашу жизнь, я забуду это все и я буду помнить только то, что знаете и помните вы. Даже про часы я забуду.

— А смогу я видеть свою дочь?

— Увы, нет.

— Нет? Но как же так. Ведь я пришла сюда за дочерью, а получается, что я даже не смогу ее увидеть?

— Вы сможете ее видеть только в своей памяти, только так.

Наталья была подавлена, она была убита, убита и жива одновременно. Она не существует уже, но она жива. Как это могло быть, так не должно быть. Ее мысли путались в голове, они уничтожали ее, рвали на части. Она не могла в это поверить. Она была готова на все, но жить здесь, помнить о своей дочери и не видеть ее, жить в безвременье, жить и одновременно не существовать, это было хуже смерти.

— Видеть только в памяти, — повторяла Наталья.

— Только в памяти, а потом, через двадцать лет эта память сотрется и я никогда, больше никогда не увижу свою дочь, не узнаю ее, через двадцать лет она будет другим человеком.

— Я позабочусь, чтоб ваша дочь была достойным человеком.

— Как вы можете мне это обещать, ведь вы даже не будете помнить о нашем разговоре, даже не будете знать, что вы здесь были?

— Не буду помнить.

Татьяна встала из-за стола и направилась к выходу.

— Ты куда? — Наталья тоже вскочила со стула.

— Пора, время.

— Нет, нет, подожди еще не много.

— Не могу, время.

— сказала Татьяна и вышла из кухни.

Наталья побежала за ней, но дверь из кухни не открывалась, стены стали прозрачные и она могла видеть женщину, которая держала за руку ее дочь, ее Сюзанн. Наталья начала кричать и бить по стенам, она пыталась открыть дверь, но все тщетно. Она могла видеть все, но ее видеть не могли. Она видела радостное лицо Сюзанн, посмотрев на Татьяну, Наталья увидела себя… Они шли и исчезали в темноте, они исчезали в коридоре, который оказался намного длиннее, чем Наталья могла себе представить.