Хранят летописи времён историю о бывшем охраннике Сергее Хлыстове, который свою жизнь посвятил заполнению кроссвордов — сначала как пользователь, затем как создатель. До 40 лет Сергей, согласно преданию, работал охранником на проходной алюминиевого завода где-то в Сибири, и большую часть времени от нечего делать решал кроссворды. А однажды решил, что и сам он ничем не уступает авторам кроссвордов и стал создавать свои, предлагая их решить своим немногочисленным друзьям и знакомым.
Добавить в моё избранное
5 мин, 45 сек 5016
Хобби это приняло такие масштабы, что в один прекрасный день его попросили с должности. Последней каплей стало вот что — на проходной застрял человек, у которого не было пропуска, и Сергей предложил пропустить его через турникет, если тот разгадает свежий кроссворд собственного сочинения, наспех начерченный на задней части просроченного календаря. Человек справился, Сергей его пропустил, а тот оказался мошенником, который на обратном пути вынес под одеждой 20 кг алюминия. Так Сергей остался без работы.
И это нисколько его не расстроило. Теперь он посвящал своему увлечению сто процентов своего времени — создавал всё более сложные кроссворды, расширял словарный запас и активно писал в газеты с предложением опубликовать одну из его работ, но отовсюду ему приходил отказ. Пенсию матери он тратил на поддержание минимальных жизненных процессов своего и её организмов, а на остальное закупал всевозможные словари, энциклопедии и другие сборники новых для себя слов.
Однажды, заканчивая очередной гигантский кроссворд, основой которого было переплетение восьми слов по 23 буквы, Сергей вдруг понял, что это есть путь в никуда. нет, не его хобби в целом, а выбранный путь в рамках увлечения — всё реже он находил длинные слова, которые в свою очередь всё чаще оказывались составными, по сути несколькими насильно подружившимися словами из небольшого числа букв. Вместо того, чтоб использовать длинные, уже существующие слова, нужно, подумал Сергей, заполнять пробелы в русском языке, начиная с самого низа, то есть ультра-коротких слов.
Сергей из интернета знал, что существуют 120 более-менее используемых и где-то встречающихся 25-буквенных слов. Но сколько их могло бы существовать в той реальности, где новое слово не создаётся, если можно использовать не занятое слово меньшей длины? Другими словами, зачем называть что-то «теплоэлектростанцией», если слово «ыч» свободно? Обнаруженная Сергеем несправедливость в цифрах выглядела так — если какое-то слово состоит из 25 букв, то в идеальном мире слов в этом языке должно быть не менее 3325 более коротких слов, а именно — число с 37 нулями. А это не идёт ни в какое сравнение с современными словарями реально существующих слов, ни в одном из которых объём не дошёл даже до шести нулей. Сергей опечалился.
Выходило, что если словари растут в длину слов, а не в заполнение коротких свободных, то и кроссворды так же становятся лишь обширнее, но не качественнее. Сергею снилось, как он разбивает в своём кроссворде 25-буквенное слово на шесть трехбуквенных и одно двухбуквенное, и все они что-то значат. Наутро Сергей твёрдо решил — он посвятит себя самой высокой цели, какая только могла существовать для воина кроссвордного ордена. Он будет создавать короткие слова и вводить их в общественный обиход.
Сергей прикинул, откуда в словарях берутся новые слова. В последние годы это был иностранный сленг — селфи, эмоджи, фоловить, анфрендить и т. п. Пробиться туда будет очень сложно, справедливо решил Сергей. Тяжелее, чем создать своё государство и попадать с ним в мировые сводки новостей. Изобретения? Довольно сложно. Географические точки? Белых пятен на карте уже практически нет. Сергей почти отчаялся, но однажды помощь пришла откуда не ждали — мать-пенсионерка, которая никогда особо не осуждала сына, застала его обросшего, немытого, зарытого в бумагах и вздохнула — «Что же ты делаешь со своей жизнью? Тебе уже сорок лет, а ты кроссворды рисуешь. Нашёл бы жену, завёл детей. У соседей уже второе поколение подрастает, ай-яй-яй». Сергей вскочил с места — «Дети! Эврика!». И убежал искать жену.
План Сергея был прост и вполне реализуем — рожать детей, называть их короткими именами, учить их называть своих детей короткими именами, и воспитать их с целью попасть в языковое обращение путём мелькания в СМИ с помощью достижений и изобретений.
Сергей уехал в деревню и женился там на всё согласной старой деве, которая давно была обузой семье. «Фрикция — слишком длинное слово», думал Сергей, потея над новой женой — «я предпочитаю называть это ФЯ». Жена стала беспрекословно рожать детей строго по графику — один ребёнок в 9 месяцев, и была не против, что муж гулял налево, чтоб рожать детей и на стороне. Ведь он делал это во имя великой цели.
Первого ребёнка они называли АБ, второго АВ, третьего АГ. Они не смотрели на пол новорождённого. Они строгали детишек со странными короткими именами, держа в уме не сексуальность друг друга, но святой лик кроссвордного бога. И довольно скоро попали в мальтузианскую ловушку — денег на еду стало не хватать, не говоря уже об одежде и других расходах на стремительно растущих детей. Однако голожопые дети кроссвордовой семьи привлекли внимание районных СМИ, и история бывшего охранника приобрела локальную славу — жители соседних деревень стали активно донатить (глагол, делать пожертвования, изначально — в электронной валюте (большой оксфордский словарь, редакция 2015 года…
Поставив производство новых детей на поток, Сергей вошёл во вторую фазу своего плана — как сделать своих детей знаменитыми?
И это нисколько его не расстроило. Теперь он посвящал своему увлечению сто процентов своего времени — создавал всё более сложные кроссворды, расширял словарный запас и активно писал в газеты с предложением опубликовать одну из его работ, но отовсюду ему приходил отказ. Пенсию матери он тратил на поддержание минимальных жизненных процессов своего и её организмов, а на остальное закупал всевозможные словари, энциклопедии и другие сборники новых для себя слов.
Однажды, заканчивая очередной гигантский кроссворд, основой которого было переплетение восьми слов по 23 буквы, Сергей вдруг понял, что это есть путь в никуда. нет, не его хобби в целом, а выбранный путь в рамках увлечения — всё реже он находил длинные слова, которые в свою очередь всё чаще оказывались составными, по сути несколькими насильно подружившимися словами из небольшого числа букв. Вместо того, чтоб использовать длинные, уже существующие слова, нужно, подумал Сергей, заполнять пробелы в русском языке, начиная с самого низа, то есть ультра-коротких слов.
Сергей из интернета знал, что существуют 120 более-менее используемых и где-то встречающихся 25-буквенных слов. Но сколько их могло бы существовать в той реальности, где новое слово не создаётся, если можно использовать не занятое слово меньшей длины? Другими словами, зачем называть что-то «теплоэлектростанцией», если слово «ыч» свободно? Обнаруженная Сергеем несправедливость в цифрах выглядела так — если какое-то слово состоит из 25 букв, то в идеальном мире слов в этом языке должно быть не менее 3325 более коротких слов, а именно — число с 37 нулями. А это не идёт ни в какое сравнение с современными словарями реально существующих слов, ни в одном из которых объём не дошёл даже до шести нулей. Сергей опечалился.
Выходило, что если словари растут в длину слов, а не в заполнение коротких свободных, то и кроссворды так же становятся лишь обширнее, но не качественнее. Сергею снилось, как он разбивает в своём кроссворде 25-буквенное слово на шесть трехбуквенных и одно двухбуквенное, и все они что-то значат. Наутро Сергей твёрдо решил — он посвятит себя самой высокой цели, какая только могла существовать для воина кроссвордного ордена. Он будет создавать короткие слова и вводить их в общественный обиход.
Сергей прикинул, откуда в словарях берутся новые слова. В последние годы это был иностранный сленг — селфи, эмоджи, фоловить, анфрендить и т. п. Пробиться туда будет очень сложно, справедливо решил Сергей. Тяжелее, чем создать своё государство и попадать с ним в мировые сводки новостей. Изобретения? Довольно сложно. Географические точки? Белых пятен на карте уже практически нет. Сергей почти отчаялся, но однажды помощь пришла откуда не ждали — мать-пенсионерка, которая никогда особо не осуждала сына, застала его обросшего, немытого, зарытого в бумагах и вздохнула — «Что же ты делаешь со своей жизнью? Тебе уже сорок лет, а ты кроссворды рисуешь. Нашёл бы жену, завёл детей. У соседей уже второе поколение подрастает, ай-яй-яй». Сергей вскочил с места — «Дети! Эврика!». И убежал искать жену.
План Сергея был прост и вполне реализуем — рожать детей, называть их короткими именами, учить их называть своих детей короткими именами, и воспитать их с целью попасть в языковое обращение путём мелькания в СМИ с помощью достижений и изобретений.
Сергей уехал в деревню и женился там на всё согласной старой деве, которая давно была обузой семье. «Фрикция — слишком длинное слово», думал Сергей, потея над новой женой — «я предпочитаю называть это ФЯ». Жена стала беспрекословно рожать детей строго по графику — один ребёнок в 9 месяцев, и была не против, что муж гулял налево, чтоб рожать детей и на стороне. Ведь он делал это во имя великой цели.
Первого ребёнка они называли АБ, второго АВ, третьего АГ. Они не смотрели на пол новорождённого. Они строгали детишек со странными короткими именами, держа в уме не сексуальность друг друга, но святой лик кроссвордного бога. И довольно скоро попали в мальтузианскую ловушку — денег на еду стало не хватать, не говоря уже об одежде и других расходах на стремительно растущих детей. Однако голожопые дети кроссвордовой семьи привлекли внимание районных СМИ, и история бывшего охранника приобрела локальную славу — жители соседних деревень стали активно донатить (глагол, делать пожертвования, изначально — в электронной валюте (большой оксфордский словарь, редакция 2015 года…
Поставив производство новых детей на поток, Сергей вошёл во вторую фазу своего плана — как сделать своих детей знаменитыми?
Страница
1 из 2
1 из 2
