Добавить в моё избранное
9 мин, 59 сек 5702
— я старался говорить успокаивающим тоном.
— Женя… Женю убили… сегодня ночью… недалеко от нашего дома, как это произошло? Саша, как? Вы же гуляли вместе… — Мы вместе зашли в подъезд, я не знаю, как так вышло… Теть Оль, мне очень жаль… — Саша, ты не виноват… Женька… мой единственный сыночек… Я не знал, что говорить… Я просто ушел. Мне еще никогда не было так не по себе.
Снова звонок будильника. Я медленно поднялся с кровати, начал искать сигареты… Да, моя привычка курить натощак меня погубит. Начал рыться на столе, и под одним из учебников обнаружился клочок бумаки. На нём было написано:
«Я рядом, осталось только немного, а потом мы будем вместе, аноним».
Сказать, что я был в шоке, — значит ничего не сказать. Мне стало страшно находиться в собственной комнате.
Мои родители давно развелись, и жили мы с мамой вдвоём. Я побежал к маме:
— Мам, ты не видела ничего ночью?
— Что именно?
— Что-нибудь! Слышала что-то? Видела?
— Ты ходил в туалет, а потом пошел обратно в комнату, лег спать.
Я вставал ночью? Нет… я не вставал ночью… что же это?
Туалет, кстати говоря, был недалеко от входной двери, что вызывало у меня очень большой страх, ведь кто-то проникал в мою комнату уже второй раз… А еще я не мог понять смысла записок, и это тоже очень пугало.
Я оделся, собрался и пошел к Ксюхе. Нам надо было поговорить — я не понял, что она хотела сказать вчера, когда говорила, что я ей изменяю… Это был какой-то бред. Хм, пожалуй, даже больший, чем дурацкие записки… Я дошел до Ксюхиной квартиры и позвонил в дверь, но никто не открывал, даже шагов не было слышно.
Недоуменно пожав плечами, я спустился вниз по лестнице. Когда я вышел на улицу, зазвонил мой телефон. Это была Ксюша. я на радостях поднял трубку, но оттуда понеслись душераздирающие женские крики:
— Саша, Саша! Нет! Саша! Постой! ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?! САША! ОСТАНОВИСЬ! СТОЙ!
— Ксюша?! Ксюша! Где ты?! Где ты?!
Гудки.
Я побежал к Насте, ее подруге. Может, она знает, где Оксана сейчас… Позвонил в дверь, Настя открыла сразу.
— Насть, привет, послушай, где Ксюша? Ты не знаешь?
— Ты же час назад с ней встретился, она говорила, что ты пригласил ее поговорить, чтобы обсудить ваши отношения. Еще она говорила, что вы идете в кафе, ну, наше кафе… — Что? Что за бред? Я не понимаю!
— Она ждет тебя, ты уже опаздываешь на час! Я сомневаюсь, что она там, но тебе надо пойти.
— Да-да… спасибо, Насть, удачи… — Удачи, Сань, ты ее не обижай… она в последнее время расстроенная.
— Из-за чего?
— Не знаю… она не говорит… иди к ней, она ждет тебя.
Я ринулся в сторону кафе. У нас в этом районе было всего два кафе, но Настя имела в виду «Чайку», где мы нередко собирались. «Чайка» — это обычная забегаловка, там собиралась вся окрестная молодежь после своих занятий в универе или школе. Ну, в общем, забегаловка для молодежи.
Я бежал что было сил, моя куртка намокла от пота, я был прям как губка сырой. Сокращая дорогу, я свернул в проулок. Вдруг я заметил на стенах какие-то пятна, да не одно-два, а целый ряд, как будто кто-то шел и то и дело касался стены грязной рукой… Я коснулся стены рукой и тут же испачкал пальцы в чем-то коричневом, похожем на подсохшую кровь. Сперва я подумал, что местные бомжи не поделили помойку, но почти сразу отмел эту мысль. Здесь произошло что-то похуже заурядной драки: крови было столько, что казалось, тут порезали свинью… Я пошел было дальше, но вдруг увидел у стены соседнего дома силуэт лежачего человека. Замедлив шаг, я решил подойти поближе, но тут сердце едва не выскочило у меня из груди. На асфальте лежала девушка, и я не мог не узнать ее: это… это была… Ксюша… ее живот… он… он вспорот… Боже… что произошло?
В руке Ксюши лежала записка:
«Загляни внутрь подарочка, аноним».
Что?! Сука! Нет! Что за черт?! Я… мысли помешались, и я вдруг поймал себя на том, что начал тянуть руки к Ксюше… я тяну руку… кто убил ее… за что? Как?! Я не мог понять ничего. За спиной раздались крики:
— Стоять! Руки за голову! Быстро!
Я впал в ступор и не мог и слова вымолвить. Я смог лишь поднять руки. При этом я выронил записку. Меня доставили в отделение полиции и сразу же попытались допросить, но я и двух слов связать не мог. Поняв, что от меня в таком состоянии ничего не добьёся, полицейские отвели меня в камеру. Когда я смог более-менее прийти в себя, было где-то четыре часа утра. Электричество потушили, но через зарешеченное окошко под потолком пробивался мертвенно-серый свет предрассветного часа. Я не спал с того момента, как увидел это… Но непонятный страх никуда не исчез. Вокруг было тихо, в камере я был один, но мне все равно было страшно. Казалось, как будто рядом присутствует кто-то невидимый и неосязаемый… Я сидел и смотрел в противоположный угол камеры, куда не попадал свет.
— Женя… Женю убили… сегодня ночью… недалеко от нашего дома, как это произошло? Саша, как? Вы же гуляли вместе… — Мы вместе зашли в подъезд, я не знаю, как так вышло… Теть Оль, мне очень жаль… — Саша, ты не виноват… Женька… мой единственный сыночек… Я не знал, что говорить… Я просто ушел. Мне еще никогда не было так не по себе.
Снова звонок будильника. Я медленно поднялся с кровати, начал искать сигареты… Да, моя привычка курить натощак меня погубит. Начал рыться на столе, и под одним из учебников обнаружился клочок бумаки. На нём было написано:
«Я рядом, осталось только немного, а потом мы будем вместе, аноним».
Сказать, что я был в шоке, — значит ничего не сказать. Мне стало страшно находиться в собственной комнате.
Мои родители давно развелись, и жили мы с мамой вдвоём. Я побежал к маме:
— Мам, ты не видела ничего ночью?
— Что именно?
— Что-нибудь! Слышала что-то? Видела?
— Ты ходил в туалет, а потом пошел обратно в комнату, лег спать.
Я вставал ночью? Нет… я не вставал ночью… что же это?
Туалет, кстати говоря, был недалеко от входной двери, что вызывало у меня очень большой страх, ведь кто-то проникал в мою комнату уже второй раз… А еще я не мог понять смысла записок, и это тоже очень пугало.
Я оделся, собрался и пошел к Ксюхе. Нам надо было поговорить — я не понял, что она хотела сказать вчера, когда говорила, что я ей изменяю… Это был какой-то бред. Хм, пожалуй, даже больший, чем дурацкие записки… Я дошел до Ксюхиной квартиры и позвонил в дверь, но никто не открывал, даже шагов не было слышно.
Недоуменно пожав плечами, я спустился вниз по лестнице. Когда я вышел на улицу, зазвонил мой телефон. Это была Ксюша. я на радостях поднял трубку, но оттуда понеслись душераздирающие женские крики:
— Саша, Саша! Нет! Саша! Постой! ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?! САША! ОСТАНОВИСЬ! СТОЙ!
— Ксюша?! Ксюша! Где ты?! Где ты?!
Гудки.
Я побежал к Насте, ее подруге. Может, она знает, где Оксана сейчас… Позвонил в дверь, Настя открыла сразу.
— Насть, привет, послушай, где Ксюша? Ты не знаешь?
— Ты же час назад с ней встретился, она говорила, что ты пригласил ее поговорить, чтобы обсудить ваши отношения. Еще она говорила, что вы идете в кафе, ну, наше кафе… — Что? Что за бред? Я не понимаю!
— Она ждет тебя, ты уже опаздываешь на час! Я сомневаюсь, что она там, но тебе надо пойти.
— Да-да… спасибо, Насть, удачи… — Удачи, Сань, ты ее не обижай… она в последнее время расстроенная.
— Из-за чего?
— Не знаю… она не говорит… иди к ней, она ждет тебя.
Я ринулся в сторону кафе. У нас в этом районе было всего два кафе, но Настя имела в виду «Чайку», где мы нередко собирались. «Чайка» — это обычная забегаловка, там собиралась вся окрестная молодежь после своих занятий в универе или школе. Ну, в общем, забегаловка для молодежи.
Я бежал что было сил, моя куртка намокла от пота, я был прям как губка сырой. Сокращая дорогу, я свернул в проулок. Вдруг я заметил на стенах какие-то пятна, да не одно-два, а целый ряд, как будто кто-то шел и то и дело касался стены грязной рукой… Я коснулся стены рукой и тут же испачкал пальцы в чем-то коричневом, похожем на подсохшую кровь. Сперва я подумал, что местные бомжи не поделили помойку, но почти сразу отмел эту мысль. Здесь произошло что-то похуже заурядной драки: крови было столько, что казалось, тут порезали свинью… Я пошел было дальше, но вдруг увидел у стены соседнего дома силуэт лежачего человека. Замедлив шаг, я решил подойти поближе, но тут сердце едва не выскочило у меня из груди. На асфальте лежала девушка, и я не мог не узнать ее: это… это была… Ксюша… ее живот… он… он вспорот… Боже… что произошло?
В руке Ксюши лежала записка:
«Загляни внутрь подарочка, аноним».
Что?! Сука! Нет! Что за черт?! Я… мысли помешались, и я вдруг поймал себя на том, что начал тянуть руки к Ксюше… я тяну руку… кто убил ее… за что? Как?! Я не мог понять ничего. За спиной раздались крики:
— Стоять! Руки за голову! Быстро!
Я впал в ступор и не мог и слова вымолвить. Я смог лишь поднять руки. При этом я выронил записку. Меня доставили в отделение полиции и сразу же попытались допросить, но я и двух слов связать не мог. Поняв, что от меня в таком состоянии ничего не добьёся, полицейские отвели меня в камеру. Когда я смог более-менее прийти в себя, было где-то четыре часа утра. Электричество потушили, но через зарешеченное окошко под потолком пробивался мертвенно-серый свет предрассветного часа. Я не спал с того момента, как увидел это… Но непонятный страх никуда не исчез. Вокруг было тихо, в камере я был один, но мне все равно было страшно. Казалось, как будто рядом присутствует кто-то невидимый и неосязаемый… Я сидел и смотрел в противоположный угол камеры, куда не попадал свет.
Страница
2 из 3
2 из 3
