Дело произошло в далеком 2001 году. Тогда мне было 18 лет и, признаться честно, меня можно было отнести к тем, кого называют «босяк». Да-да, именно босяк, в силу пресловутых дворовых полупонятий и хулиганского сленга, которыми я часто оперировал.
Добавить в моё избранное
3 мин, 54 сек 36
Дворовая хулиганская жизнь только в фильмах кажется чем-то романтичным, далеким от серой обыденности. А на самом деле это всегда огромный риск. Отравиться бодягой, отмочить чего-нибудь из ряда вон в неадекватном состоянии, получить привод в милицию (ныне полицию), статью, на худой конец, или вообще уснуть с заточкой под ребром. Школа? Да не смешите! Так, для отвода родительских глаз. Отмотал положенное время, изобразил из себя прилежного ученика и вышел вон. Хотя и не было проблем у меня с оценками, везде успевал. Но по поведению была твердая 2. Был я грубым, задиристым и заносчивым. Кидал понты и часто угрожал привлечением своих друзей на случай разборок. Меня боялись. Но так уж тому и быть — аттестат хорошиста я получил. А на выпускном устроил пьяное шоу-маскарад. Вне школы я часто собирался с друзьями, и мы, пацаны в спортивных костюмах, шли обирать лохов.
Обирали, а на изъятое мошенническим и силовым путем покупали баклажки с пивом либо водку. Пили и ржали над беспомощностью тех, кого мы и в принципе не считали за людей. Но как-то однажды решили мои друзья ограбить посреди бела дня прохожего. Мне он сразу не понравился. Одет был во все темное, на наружной стороне кисти правой руки красовалась татуировка, значение которой было известно только ему. Мы подошли к этому странному типу, я стоял сзади. Они стали грубо на него наезжать, я случайно пересекся с ним взглядом и продрог до костей. Взгляд волка. Без страха и боли. Я начал отговаривать Диму и Никиту, но они меня не слушали. В ответ на наезды и требования отдать мобильный и все ценности он холодным тоном сказал: «А ведь друг-то ваш прав». Но они не унимались. Этот тип вдруг зло улыбнулся и в следующую секунду нанес скользящий удар ножом Диме прямо по горлу. Никита закричал и бросился прочь, но этот зверь (по-другому его назвать нельзя) сбил его с ног и перерезал ему горло как барану.
Я заорал благим матом и бежал через всю улицу. Бежал не чувствуя усталости и орал как недорезанный поросенок. А он за мной бежал и орал: «Стой! Не уйдешь!». Мне удалось от него скрыться, и я вбежал в подъезд, забился в старую подсобку и спрятался за каким-то хламьем. Меня лихорадочно трясло, слезы лились градом, я рыдал как ребенок. Когда почувствовал какой-то шум, тут же забился еще сильнее и лежал еле дыша. Мне казалось, что он вычислит место моего укрытия и прирежет с таким же хладнокровием, как зарезал двух моих лучших друзей. Признаться честно, я только потом осознал, что наложил в штаны. Воняло как из деревенского туалета. Со всем этим «хозяйством» я отправился домой, мысленно готовясь получить как следует от моих родителей. Но их дома не оказалось. Они вышли на работу в дополнительные смены, о чем гласило содержание оставленной записки. Я отмылся, закинул в стирку штаны, поел и лег спать, но уснуть я не мог. Все тело дрожало, а перед глазами было это чудовище с ножом. Потом, когда родители вернулись, к нам постучалась милиция. На меня надавили, и я сквозь слезы все рассказал. Меня во второй раз дико затрясло, и я весь дрожал, так что пришлось пить валерьянку. Я умолял не вызывать меня в суд, ибо не выдержал бы его присутствия там. Не смог бы смотреть на него, боялся, что мое сердце остановится. Его поймали и, по слухам, этот урод оказал ожесточенное сопротивление при задержании, так что пришлось применять газ.
Его держали в одиночной, боялись за жизнь сокамерников. Нет, он не маньяк и не числился в розыске. Этот тип состоял в каком-то религиозном культе, изучал боевые искусства Древнего Востока и практиковал ножевой бой. Он был чемпионом по тайскому боксу и прослыл в своей среде очень жестоким и смелым бойцом. Это я узнал позже… На суде я считал мгновения до того момента, когда мне пришлось выступать свидетелем обвинения. Когда я вошел, дрожа от страха, то сразу поймал на себе тяжелый взгляд. Мне задавали вопросы, я тихо и сумбурно на них отвечал. Пытался не показывать свой страх, но, увы, получалось слабо. Этот урод вдруг подскочил и выругался так, что все присутствующие были в недоумении. До сих пор помню его слова: «Демон паскудный, нечисть проклятая! Сдохнешь, как дружки твои, кровью захлебнешься! Я твое горло исполосую!». После этих я слов чуть не упал в обморок. Его осудили на 15 лет за жестокое двойное убийство. Он и его адвокат пытались доказать «самооборону», но доводы прокурора оказались для судьи гораздо убедительнее. Но я до сих пор живу в страхе, хоть и переехал навсегда из своего родного города, изменил взгляды и жизненные приоритеты и начал жить заново. Боюсь одного: найдет ли он меня? Не хотелось бы снова повстречать его на городской аллее. Вряд ли он простил мне те показания на суде и уж точно в живых после отсидки меня не оставит. Надеюсь, чаша сия минует меня стороной.
Обирали, а на изъятое мошенническим и силовым путем покупали баклажки с пивом либо водку. Пили и ржали над беспомощностью тех, кого мы и в принципе не считали за людей. Но как-то однажды решили мои друзья ограбить посреди бела дня прохожего. Мне он сразу не понравился. Одет был во все темное, на наружной стороне кисти правой руки красовалась татуировка, значение которой было известно только ему. Мы подошли к этому странному типу, я стоял сзади. Они стали грубо на него наезжать, я случайно пересекся с ним взглядом и продрог до костей. Взгляд волка. Без страха и боли. Я начал отговаривать Диму и Никиту, но они меня не слушали. В ответ на наезды и требования отдать мобильный и все ценности он холодным тоном сказал: «А ведь друг-то ваш прав». Но они не унимались. Этот тип вдруг зло улыбнулся и в следующую секунду нанес скользящий удар ножом Диме прямо по горлу. Никита закричал и бросился прочь, но этот зверь (по-другому его назвать нельзя) сбил его с ног и перерезал ему горло как барану.
Я заорал благим матом и бежал через всю улицу. Бежал не чувствуя усталости и орал как недорезанный поросенок. А он за мной бежал и орал: «Стой! Не уйдешь!». Мне удалось от него скрыться, и я вбежал в подъезд, забился в старую подсобку и спрятался за каким-то хламьем. Меня лихорадочно трясло, слезы лились градом, я рыдал как ребенок. Когда почувствовал какой-то шум, тут же забился еще сильнее и лежал еле дыша. Мне казалось, что он вычислит место моего укрытия и прирежет с таким же хладнокровием, как зарезал двух моих лучших друзей. Признаться честно, я только потом осознал, что наложил в штаны. Воняло как из деревенского туалета. Со всем этим «хозяйством» я отправился домой, мысленно готовясь получить как следует от моих родителей. Но их дома не оказалось. Они вышли на работу в дополнительные смены, о чем гласило содержание оставленной записки. Я отмылся, закинул в стирку штаны, поел и лег спать, но уснуть я не мог. Все тело дрожало, а перед глазами было это чудовище с ножом. Потом, когда родители вернулись, к нам постучалась милиция. На меня надавили, и я сквозь слезы все рассказал. Меня во второй раз дико затрясло, и я весь дрожал, так что пришлось пить валерьянку. Я умолял не вызывать меня в суд, ибо не выдержал бы его присутствия там. Не смог бы смотреть на него, боялся, что мое сердце остановится. Его поймали и, по слухам, этот урод оказал ожесточенное сопротивление при задержании, так что пришлось применять газ.
Его держали в одиночной, боялись за жизнь сокамерников. Нет, он не маньяк и не числился в розыске. Этот тип состоял в каком-то религиозном культе, изучал боевые искусства Древнего Востока и практиковал ножевой бой. Он был чемпионом по тайскому боксу и прослыл в своей среде очень жестоким и смелым бойцом. Это я узнал позже… На суде я считал мгновения до того момента, когда мне пришлось выступать свидетелем обвинения. Когда я вошел, дрожа от страха, то сразу поймал на себе тяжелый взгляд. Мне задавали вопросы, я тихо и сумбурно на них отвечал. Пытался не показывать свой страх, но, увы, получалось слабо. Этот урод вдруг подскочил и выругался так, что все присутствующие были в недоумении. До сих пор помню его слова: «Демон паскудный, нечисть проклятая! Сдохнешь, как дружки твои, кровью захлебнешься! Я твое горло исполосую!». После этих я слов чуть не упал в обморок. Его осудили на 15 лет за жестокое двойное убийство. Он и его адвокат пытались доказать «самооборону», но доводы прокурора оказались для судьи гораздо убедительнее. Но я до сих пор живу в страхе, хоть и переехал навсегда из своего родного города, изменил взгляды и жизненные приоритеты и начал жить заново. Боюсь одного: найдет ли он меня? Не хотелось бы снова повстречать его на городской аллее. Вряд ли он простил мне те показания на суде и уж точно в живых после отсидки меня не оставит. Надеюсь, чаша сия минует меня стороной.
