В моей профессии нет ничего такого, что можно было бы посчитать за романтику. Оперативники по большей части строчат протоколы, отчёты, по уши залазят в бумаги. Вот этим я и занималась. Выезд на место преступления, опрос свидетелей, допросы подозреваемых. Изо дня в день. Десятки человеческих жизней каждую неделю. И как-то привыкаешь к тому, что происходит. К этим смертям, к черноте людских дел. В отделе нас работало тогда четверо — я, Мария, Павел и Саша. Но речь не о том. Мой отпуск был спланирован как побег из города и от работы, моего персонального колеса Сансары. Я ещё не обзавелась ни мужем, ни детьми, не обросла домашними заботами. Поэтому могла себе позволить волю.
Добавить в моё избранное
7 мин, 16 сек 87
В селе Охарино, в Сибири, жила моя двоюродная тётка Даша. Собственно, о её существовании я слышала только со слов бати, пока тот был жив. Мать предпочитала не распространяться о ней. Тётя Дарья приглашала посетить её с дружественным визитом. С чего бы вдруг? Ну а мне что? Я легка на подъём. Поезда, автобусы, пересадки, попутки. Через почти три дня я была на месте. И оставалось мне семь дней блаженства в диких местах. Начальство расщедрилось за мои заслуги, позволив две недели забыть о существовании работы.
Охарино было каким-то удивительным местом. Всего восемь жилых домов, заброшенная школа, но почта работала. Фельдшерский пункт дышал на ладан. Старики доживали свой век. Оно и понятно. Уйдут они, и сгинет село среди тайги.
Дарья Степановна тепло встретила меня. Она держала двух коз, корову, с десяток кур, кроликов пяток. Рассказала про своё житьё-бытьё. Каждый день к ним приезжал микроавтобус «Газель», переоборудованный под перевозку небольших грузов. Охаринцы сдавали молоко, яйца, мясо, ягоды и грибы, а так же то, что росло в огороде. Электроснабжение здесь было, как и везде. Удобства — во дворе. Зато баня своя у каждого была. За неспешными речами, так, между делом, обмолвилась тётушка, что хорошо бы мне ночами в доме находиться, а не бродить по улице. Я успокоила тётку. Приёмами самообороны владею на «отлично», даром что оперативница. Никакие маньяки мне не страшны. Да и разве могут они тут быть. Только звери дикие.
— Ленка, да не о том я тебе толкую! — возмутилась Дарья Степановна. Из развлечений у неё было одно радио. Но оно ловило и телепередачи. Наслушалась, видимо, чего-то.
— На окраину не ходи. Там в Кузьминском доме недельки полторы назад парочка поселилась не от мира сего.
Мои глаза загорелись от любопытства. В отдаленных поселениях люди всегда подмечают странности. И поскольку объяснить могут не всё в силу разных причин, то тут же развешивают ярлыки.
— И чем же они не от мира сего?
— Галина там живёт. Лицо у неё доброе, правда. На почте с ней свиделись. Немножко поговорили. С мужем своим проживает. Муж у неё чудной… По ночам только выходит. А когда светло, дома сидит. Окна в его половине заколочены. Дед Гриня проверял. И в гостях у них был. Нехорошее впечатление у него осталось.
— Тё-ётя Да-ша! — я широко улыбнулась, — вот вы тут живёте в своей глуши и не знаете. Болячка есть такая. Человек не переносит солнечный свет.
— Упырь, что ли? — тетка испуганно перекрестилась, — точно!
Я поняла, что такие темы с родственницей лучше не подымать. Да и ночь как раз наступает. Перевела разговор на другие рельсы. А потом мы разбрелись спать.
На следующий день я не смогла долго дрыхнуть. Снился какой-то мужчина. Грустил. Смотрел в окно. Прямо на меня. Даже что-то мне говорил. Снов я не боюсь. Впечатлил меня тёткин рассказ. Пойду и выясню что там за Галя такая. А то никакого покоя! Опер и в Африке опер! Спать зато буду спокойно.
Погода как на зло испортилась. Кругом серость, моросящий противный дождик. Дом Галины я нашла сразу. Меня как будто тянуло туда. Я встала у калитки, раздумывая стоит ли вообще совать свой нос в чужие дела. Не на работе ведь! На крыльцо вышла немолодая женщина, лет сорока. Голову покрывал светлый платок, в руках — корзина. Куртка длинная, джинсы, сапоги резиновые. Куда она собралась в такую погоду? Мне стало неловко. И я уже хотела было повернуть назад.
— Подождите. Вы — Лена? — окликнула она меня. Я оторопела. Откуда Галя знает моё имя?
— Да. Я Лена, — удивлённо ответила ей.
— Тётя ваша вчера сказала, что вы приедете. Заходите. Побудьте у нас. Я только до почты схожу. Продукты куплю и вернусь.
— На почте продукты? — я вошла во двор, поднялась на крыльцо.
— Ну да. На почте. Магазин здесь давно закрылся. Продукты на почту привозят.
— Ну… Хорошо…
Галя открыла мне дверь, крикнув в глубину дома:
— Вась, у нас гости! Собери на стол!
И добавила тише уже для меня:
— Вы проходите, не стесняйтесь. По коридору и направо. Вася не даст вам скучать.
А я уже была в дверях в тот момент. Меня очень потянуло зайти. Необычное ощущение. Разулась в начале коридора, куртку оставила на крючке, там где хозяева вешали свою одежду. Пахло яблоками, пирогами, немного квашенной капустой и укропом. Галя закрыла дверь, я даже не обернулась. Меня манило всё дальше. Прошла направо. Как и сказала Галя. Комната, приглушенный искусственный свет. Возле стола стоял мужчина с бородой и усами. Почему-то сразу в голове родилась ассоциация с геологами — заросшие разудалые мужики у костра с гитарой.
— Я не геолог… — сказал мужчина и осёкся, — извините.
Закрыл лицо руками, помотал головой. Я замерла. Что это значит?! Он мысли мои прочёл?! Как?!
— Будете картошку с мясом? Галя тут готовила… Вас… Ждала… — продолжил он.
Охарино было каким-то удивительным местом. Всего восемь жилых домов, заброшенная школа, но почта работала. Фельдшерский пункт дышал на ладан. Старики доживали свой век. Оно и понятно. Уйдут они, и сгинет село среди тайги.
Дарья Степановна тепло встретила меня. Она держала двух коз, корову, с десяток кур, кроликов пяток. Рассказала про своё житьё-бытьё. Каждый день к ним приезжал микроавтобус «Газель», переоборудованный под перевозку небольших грузов. Охаринцы сдавали молоко, яйца, мясо, ягоды и грибы, а так же то, что росло в огороде. Электроснабжение здесь было, как и везде. Удобства — во дворе. Зато баня своя у каждого была. За неспешными речами, так, между делом, обмолвилась тётушка, что хорошо бы мне ночами в доме находиться, а не бродить по улице. Я успокоила тётку. Приёмами самообороны владею на «отлично», даром что оперативница. Никакие маньяки мне не страшны. Да и разве могут они тут быть. Только звери дикие.
— Ленка, да не о том я тебе толкую! — возмутилась Дарья Степановна. Из развлечений у неё было одно радио. Но оно ловило и телепередачи. Наслушалась, видимо, чего-то.
— На окраину не ходи. Там в Кузьминском доме недельки полторы назад парочка поселилась не от мира сего.
Мои глаза загорелись от любопытства. В отдаленных поселениях люди всегда подмечают странности. И поскольку объяснить могут не всё в силу разных причин, то тут же развешивают ярлыки.
— И чем же они не от мира сего?
— Галина там живёт. Лицо у неё доброе, правда. На почте с ней свиделись. Немножко поговорили. С мужем своим проживает. Муж у неё чудной… По ночам только выходит. А когда светло, дома сидит. Окна в его половине заколочены. Дед Гриня проверял. И в гостях у них был. Нехорошее впечатление у него осталось.
— Тё-ётя Да-ша! — я широко улыбнулась, — вот вы тут живёте в своей глуши и не знаете. Болячка есть такая. Человек не переносит солнечный свет.
— Упырь, что ли? — тетка испуганно перекрестилась, — точно!
Я поняла, что такие темы с родственницей лучше не подымать. Да и ночь как раз наступает. Перевела разговор на другие рельсы. А потом мы разбрелись спать.
На следующий день я не смогла долго дрыхнуть. Снился какой-то мужчина. Грустил. Смотрел в окно. Прямо на меня. Даже что-то мне говорил. Снов я не боюсь. Впечатлил меня тёткин рассказ. Пойду и выясню что там за Галя такая. А то никакого покоя! Опер и в Африке опер! Спать зато буду спокойно.
Погода как на зло испортилась. Кругом серость, моросящий противный дождик. Дом Галины я нашла сразу. Меня как будто тянуло туда. Я встала у калитки, раздумывая стоит ли вообще совать свой нос в чужие дела. Не на работе ведь! На крыльцо вышла немолодая женщина, лет сорока. Голову покрывал светлый платок, в руках — корзина. Куртка длинная, джинсы, сапоги резиновые. Куда она собралась в такую погоду? Мне стало неловко. И я уже хотела было повернуть назад.
— Подождите. Вы — Лена? — окликнула она меня. Я оторопела. Откуда Галя знает моё имя?
— Да. Я Лена, — удивлённо ответила ей.
— Тётя ваша вчера сказала, что вы приедете. Заходите. Побудьте у нас. Я только до почты схожу. Продукты куплю и вернусь.
— На почте продукты? — я вошла во двор, поднялась на крыльцо.
— Ну да. На почте. Магазин здесь давно закрылся. Продукты на почту привозят.
— Ну… Хорошо…
Галя открыла мне дверь, крикнув в глубину дома:
— Вась, у нас гости! Собери на стол!
И добавила тише уже для меня:
— Вы проходите, не стесняйтесь. По коридору и направо. Вася не даст вам скучать.
А я уже была в дверях в тот момент. Меня очень потянуло зайти. Необычное ощущение. Разулась в начале коридора, куртку оставила на крючке, там где хозяева вешали свою одежду. Пахло яблоками, пирогами, немного квашенной капустой и укропом. Галя закрыла дверь, я даже не обернулась. Меня манило всё дальше. Прошла направо. Как и сказала Галя. Комната, приглушенный искусственный свет. Возле стола стоял мужчина с бородой и усами. Почему-то сразу в голове родилась ассоциация с геологами — заросшие разудалые мужики у костра с гитарой.
— Я не геолог… — сказал мужчина и осёкся, — извините.
Закрыл лицо руками, помотал головой. Я замерла. Что это значит?! Он мысли мои прочёл?! Как?!
— Будете картошку с мясом? Галя тут готовила… Вас… Ждала… — продолжил он.
