Ярко-желтые огоньки почти сгоревших свечей неуверенно разрывали синеватый ночной сумрак. Мерцающее сияние, смешиваясь с тенью, проливалось на большую деревянную кровать, рисуя на человеке, что спал на ней, замысловатые узоры. Огни горели неподвижно, лишь иногда вздрагивая и наклоняясь, словно желая дотянуться до того, чей сон они оберегают.
Добавить в моё избранное
8 мин, 54 сек 150
Человек лежал на спине, сомкнув на груди руки. Это был мужчина. Его лицо, украшенное множеством шрамов, и не помилованное временем, говорило, что это был опытный воин, прошедший немало битв. Его тело не было прикрыто одеялом, и сообщало, что он еще не утратил былую стать. Он был обут, и рядом с кроватью лежали доспехи, и значило это, что сон его неспокоен и в скором времени прервется.
Тихо скрипнув, дверь, что была совсем близко, отворилась. Бесшумное прикосновение ветра разом потушило огни, превратив их в струйки серого дыма.
На пороге стояла девочка лет пятнадцати. Она была одета в простое серое платьице, поверх жилетка, ножки обуты в кожаные башмачки, добро сделанные, но слишком большие, чтобы прийтись ей впору. Черные волосы собраны в косу, в руках она держала небольшой глиняный сосуд.
Сделав шаг, девочка замерла. Бледный свет, пробираясь сквозь толстое мутное стекло, словно туман окутывал лежащего человека. Она пристально смотрела в повернутое к ней лицо, не находя в себе смелость, подойти и нарушить сон могучего воина.
— Хозяин, пора. Просыпайтесь, хозяин… — шепотом произнесла девочка, не сдвинувшись с места.
— Благодарю тебя, Лиесса. Но я просил не называть меня хозяином, ты не принадлежишь мне, я лишь сопровождаю тебя в столицу.
— Прости, Гильтар, быть может, я слишком долго была рабыней. — Лиесса опустила глаза и улыбнулась.
— Не волнуйся дитя, в монастыре ты познаешь любовь и прощение, они излечат твои раны. — Мужчина повернул голову и взглянул в потолок. — Меня мучает жажда, Лиесса, тебе не стоит искушать меня более. Оставь сосуд и отправляйся к настоятелю, он даст тебе убежище. И помни, дитя, чтобы ты ни услышала, не покидай святой обители, я сам приду за тобой.
— Хорошо, не волнуйся за меня. — Лиесса поставила сосуд на пол и вышла, закрыв дверь.
Гильтар сел на край кровати и опустил голову. Его длинные седые волосы плавно соскользнули с могучих плеч и полностью скрыли лицо. Он прикоснулся кулаком ко лбу и зашептал:
— Прости, Господи. Прости мне то зло, что собираюсь я совершить. Но нет иного пути, кроме того, что кровью орошен. Да не постигнет искушение душу мою, когда обращу я свой взор на алтарь что дарует силу, да не прельщусь я дарами его, да не утрачу я веры, когда воля моя будет мне неподвластна, да не дрогнет рука моя пред ликом невинности лживой…
Голос человека дрогнул. В комнату проник колокольный звон, далекий, но печальный, он нес беду. В собор вошла ведьма.
— Пора. Господи, убереги мои уши от речей Лукавого, когда направлю я свой меч на его войско. — С этими словами Гильтар поднялся и подошел к стоящему кувшину.
Подняв сосуд, он поставил его на стол. Как только глина соприкоснулась с деревом, свечи, что стояли рядом вспыхнули пламенем, ярким, цвета крови… Совсем недавно глины касались руки ведьмы.
Гильтар начал одевать доспехи.
Наполнив помещение мягким звоном, кольчуга скрыла под рядами своих колец мощный торс, блестящие наручи заняли свое место на запястьях, толстые стальные пластины легли на бедра. Поверх кольчуги легла накидка из черной, грубой ткани, похожая на саван. Плечи покрыл плащ, голову — капюшон. Длинный меч, с лезвием, украшенным изящными символами, тихо шаркнув, скользнул в ножны за спиной. Сосуд пропал в чреве холщового мешка, как только случилось это, свечи тут же потухли.
Гильтар вышел из дома, уже пустого, потому как город был проклят и почти покинут. Черное небо усыпано множеством звезд, сияющий круг луны освещал дорогу, широкую, насыпанную мелким камнем. Она вилась между домами, такими же пустыми, из бревен, в свете луны черных и будто бы мертвых. Воздух был свеж, быть может, даже прохладен, но он придавал сил и отгонял усталость.
Лес черными стенами обхватил дорогу, которая, только покинув городские стены, сжалась, изогнулась, и превратилась в тропинку. Она свернула в чащу, казалось, через лес нельзя пройти, но она притиснулась между толстыми стволами, и повела путника среди деревьев.
Гильтар шел неспешно, в молчании укрепляя дух и подготавливая тело к предстоящему.
Вскоре черная стена расступилась, и он вышел на просторную поляну. В центре, на небольшом холме, располагалась хижина, низенькая, ветхая; рядом мерцал огонь потухающего костра. Около огня кто-то сидел.
— Приветствую тебя, моя прекрасная Мальена. — Прошептал Гильтар, подойдя достаточно близко, чтобы свет от углей выхватил его лицо из объятий тьмы.
— Сегодня особая ночь, мой прекрасный Гильтар, присядь рядом со мной. — Не поднимая головы, ответила та, которую назвали Мальеной.
— Все ночи особые, когда я могу прикоснуться к твоим волосам, вдохнуть их аромат… — Гильтар сел напротив женщины и достал из мешка сосуд. — Я пью за твою красоту, Мальена.
— Не будем терять времени, ныне многое должно случиться. — Мальена заглянула в глаза своему гостю.
Тихо скрипнув, дверь, что была совсем близко, отворилась. Бесшумное прикосновение ветра разом потушило огни, превратив их в струйки серого дыма.
На пороге стояла девочка лет пятнадцати. Она была одета в простое серое платьице, поверх жилетка, ножки обуты в кожаные башмачки, добро сделанные, но слишком большие, чтобы прийтись ей впору. Черные волосы собраны в косу, в руках она держала небольшой глиняный сосуд.
Сделав шаг, девочка замерла. Бледный свет, пробираясь сквозь толстое мутное стекло, словно туман окутывал лежащего человека. Она пристально смотрела в повернутое к ней лицо, не находя в себе смелость, подойти и нарушить сон могучего воина.
— Хозяин, пора. Просыпайтесь, хозяин… — шепотом произнесла девочка, не сдвинувшись с места.
— Благодарю тебя, Лиесса. Но я просил не называть меня хозяином, ты не принадлежишь мне, я лишь сопровождаю тебя в столицу.
— Прости, Гильтар, быть может, я слишком долго была рабыней. — Лиесса опустила глаза и улыбнулась.
— Не волнуйся дитя, в монастыре ты познаешь любовь и прощение, они излечат твои раны. — Мужчина повернул голову и взглянул в потолок. — Меня мучает жажда, Лиесса, тебе не стоит искушать меня более. Оставь сосуд и отправляйся к настоятелю, он даст тебе убежище. И помни, дитя, чтобы ты ни услышала, не покидай святой обители, я сам приду за тобой.
— Хорошо, не волнуйся за меня. — Лиесса поставила сосуд на пол и вышла, закрыв дверь.
Гильтар сел на край кровати и опустил голову. Его длинные седые волосы плавно соскользнули с могучих плеч и полностью скрыли лицо. Он прикоснулся кулаком ко лбу и зашептал:
— Прости, Господи. Прости мне то зло, что собираюсь я совершить. Но нет иного пути, кроме того, что кровью орошен. Да не постигнет искушение душу мою, когда обращу я свой взор на алтарь что дарует силу, да не прельщусь я дарами его, да не утрачу я веры, когда воля моя будет мне неподвластна, да не дрогнет рука моя пред ликом невинности лживой…
Голос человека дрогнул. В комнату проник колокольный звон, далекий, но печальный, он нес беду. В собор вошла ведьма.
— Пора. Господи, убереги мои уши от речей Лукавого, когда направлю я свой меч на его войско. — С этими словами Гильтар поднялся и подошел к стоящему кувшину.
Подняв сосуд, он поставил его на стол. Как только глина соприкоснулась с деревом, свечи, что стояли рядом вспыхнули пламенем, ярким, цвета крови… Совсем недавно глины касались руки ведьмы.
Гильтар начал одевать доспехи.
Наполнив помещение мягким звоном, кольчуга скрыла под рядами своих колец мощный торс, блестящие наручи заняли свое место на запястьях, толстые стальные пластины легли на бедра. Поверх кольчуги легла накидка из черной, грубой ткани, похожая на саван. Плечи покрыл плащ, голову — капюшон. Длинный меч, с лезвием, украшенным изящными символами, тихо шаркнув, скользнул в ножны за спиной. Сосуд пропал в чреве холщового мешка, как только случилось это, свечи тут же потухли.
Гильтар вышел из дома, уже пустого, потому как город был проклят и почти покинут. Черное небо усыпано множеством звезд, сияющий круг луны освещал дорогу, широкую, насыпанную мелким камнем. Она вилась между домами, такими же пустыми, из бревен, в свете луны черных и будто бы мертвых. Воздух был свеж, быть может, даже прохладен, но он придавал сил и отгонял усталость.
Лес черными стенами обхватил дорогу, которая, только покинув городские стены, сжалась, изогнулась, и превратилась в тропинку. Она свернула в чащу, казалось, через лес нельзя пройти, но она притиснулась между толстыми стволами, и повела путника среди деревьев.
Гильтар шел неспешно, в молчании укрепляя дух и подготавливая тело к предстоящему.
Вскоре черная стена расступилась, и он вышел на просторную поляну. В центре, на небольшом холме, располагалась хижина, низенькая, ветхая; рядом мерцал огонь потухающего костра. Около огня кто-то сидел.
— Приветствую тебя, моя прекрасная Мальена. — Прошептал Гильтар, подойдя достаточно близко, чтобы свет от углей выхватил его лицо из объятий тьмы.
— Сегодня особая ночь, мой прекрасный Гильтар, присядь рядом со мной. — Не поднимая головы, ответила та, которую назвали Мальеной.
— Все ночи особые, когда я могу прикоснуться к твоим волосам, вдохнуть их аромат… — Гильтар сел напротив женщины и достал из мешка сосуд. — Я пью за твою красоту, Мальена.
— Не будем терять времени, ныне многое должно случиться. — Мальена заглянула в глаза своему гостю.
Страница
1 из 3
1 из 3
