Добавить в моё избранное
10 мин, 34 сек 162
Смотрит она на него, а Иван Зорькин красавец был — видать было, как кровь по жилам переливает у него. «Откуда ты взялся, добрый молодец?» Иван Зорькин отвечает ей: «Порядок такой: напои, накорми, спать уложи, тогда спрашивай!»
Вот повела она его к себе, напоила, накормила, спать уложила, тогда спрашивать начала. Обсказал ей он все, она и говорит: «То мои старшие сестры, а я самая младшая. Жаль мне ваших лет, — говорит, — и вашей силы могущественной! Уходите скорее, прилетит двенадцатиглавый змей, кончит он вашу жизнь!» — «Не ты бы говорила, не я бы слушал, не затем я пришел!» Все ж таки отошел в сторону.
Поднялся шум, ветер, потолок сорвало, прилетел двенадцатиглавый змей. «Эх, душечка, рано я сегодня прилетел, что-то голова свербит, поищи мне!» Лег на колени, стала царевна в голове искать, он храпеть принялся, все кругом трещит.
Иван Зорькин и говорит ей, нельзя ли его скорее потревожить? Она давай его трясти и спрашивать, кого он на свете боится. «Никого равным нет, только Иван Зорькин может со мной помериться! Но его сюда ворон костей не занесет, а не то чтоб сам пришел». Иван Зорькин говорит: «Не ворон кости заносит, а добрый молодец сам заходит!»
Ударил своей тростью его, шесть голов снес, еще раз хватил, три головы снес, потом в третий раз — последние три головы долой. И говорит: «Вы свободны, царевна, пойдемте к вашему папаше».
Младшая царевна, самая красивая, сейчас же взяла два платья и пару башмаков с собой, вышла из дому и махнула платком. Ничего не стало, только золотое яичко на руке оказалось.
Пошли они с Иваном Зорькиным обратно, дошли до серебряного дома, обрадовались сестры своей встрече. Взяла вторая два платья и пару башмаков, вышли из дому, махнула она платком, ничего не стало, только серебряное яичко.
Дальше пошли, добрались до медного дома, еще больше радости, все три вместе очутились! Эта сестра тоже два платья и пару башмаков взяла и махнула платком — оказалось медное яичко. Все сестры отдали свои платья, башмаки и яички Ивану Зорькину. Пошли все вместе обратно.
Доходят они до горы, где он подымался; те там все смотрели, бежит ли кровь — не бежала, они и ждали Ивана Зорькина. Вот Иван Зорькин кричит: «Товарищи, мы пришли, ого-го, здесь!»
Начали спускаться: сперва старшую царевну спустили, ее взял себе Иван Вечерник, спустили вторую — взял Иван Полуношник, спустили третью, они взяли да цепь-то и сорвали, чтоб Иван Зорькин там остался. Нечистый младшую царевну взял, и пошли все к царю. Иван Зорькин видит, что братья с ним сделали неладно, взял свою трость да по лесенке стукнул — являются перед него три молодца: «Что прикажешь?» — «Мне бы вот надо отсюда в такое-то царство попасть. Как это сделать?»
Хлопнули те в ладоши, является маленький такой старичок, а борода длинна-предлинна: «Садись, — говорит он, — Иван Зорькин, на меня и держись за мою бороду, я тебя доставлю куда надо!»
Только он вцепился в бороду — у-у, понеслись! Смотрит — уж они над их царством летят; принес вперед тех его; занесло его пылью, не узнаешь!
Спустились, заходит он в первую попавшуюся избушку, там живут старик со старухой, люди бедные, без всяких достатков. Вот он и просится: «Нельзя ли мне отдохнуть у вас?» — «Отдохни, отдохни, молодец!»
Стал тут Иван Зорькин жить, а старик ходил по городу, работы где найдет, где так подаст кто, а домой придет и все, что в городе видел, слышал, все обскажет. Только раз приходит: «Вот, — говорит, — у царя три свадьбы, по нашему городу афиши расклеены, в них написано, что Иван Зорькин погиб неизвестно как, а Иван Вечерник, Иван Полуношник да третий кто-то спасли царских дочерей и вернули их отцу. Царь отдает их замуж за их спасителей».
Ну, ладно. Приходит старик другой раз и говорит: «Царские дочки просят, чтоб им сшили по платью, не меряя, и по паре башмаков, тоже не меряя». Иван Зорькин говорит: «Бери, дедушка, заказ!» — «Да как же это возможно, я не сделаю, матерьял истрачу, что мне будет за это?» — «Ничего, бери, я тебе помогу!»
Пошли во дворец, выходят к ним царские дочери, они объяснили: работа будет стоить мильон денег, надо товару разного на платье столько-то и кожи на башмаки. Дали старику все, что требовалось, пошли домой. По дороге Иван Зорькин зашел в лавочку, взял вина и закусок разных. Пришли домой, стали выпивать да закусывать. Старик все беспокоится насчет заказа, а Иван Зорькин говорит: «Пей, дедушка, все равно помирать придется!» А сам все старику подливает. Тот пил и погодя свернулся, спит. Иван Зорькин приготовил платья и башмаки царских дочерей, какие у него были, товар убрал.
Старик проснулся утром, вспомнил все, хвать старуху: «Что ты меня не отговорила, жизнь-смерть мне, товару нет и вещей нег!» А Иван Зорькин кричит: «Вставай, дедушка, идти во дворец надо, не то опоздаешь!»
Старик горошком схватился с постели, а Иван ему узел дает — неси.
Вот повела она его к себе, напоила, накормила, спать уложила, тогда спрашивать начала. Обсказал ей он все, она и говорит: «То мои старшие сестры, а я самая младшая. Жаль мне ваших лет, — говорит, — и вашей силы могущественной! Уходите скорее, прилетит двенадцатиглавый змей, кончит он вашу жизнь!» — «Не ты бы говорила, не я бы слушал, не затем я пришел!» Все ж таки отошел в сторону.
Поднялся шум, ветер, потолок сорвало, прилетел двенадцатиглавый змей. «Эх, душечка, рано я сегодня прилетел, что-то голова свербит, поищи мне!» Лег на колени, стала царевна в голове искать, он храпеть принялся, все кругом трещит.
Иван Зорькин и говорит ей, нельзя ли его скорее потревожить? Она давай его трясти и спрашивать, кого он на свете боится. «Никого равным нет, только Иван Зорькин может со мной помериться! Но его сюда ворон костей не занесет, а не то чтоб сам пришел». Иван Зорькин говорит: «Не ворон кости заносит, а добрый молодец сам заходит!»
Ударил своей тростью его, шесть голов снес, еще раз хватил, три головы снес, потом в третий раз — последние три головы долой. И говорит: «Вы свободны, царевна, пойдемте к вашему папаше».
Младшая царевна, самая красивая, сейчас же взяла два платья и пару башмаков с собой, вышла из дому и махнула платком. Ничего не стало, только золотое яичко на руке оказалось.
Пошли они с Иваном Зорькиным обратно, дошли до серебряного дома, обрадовались сестры своей встрече. Взяла вторая два платья и пару башмаков, вышли из дому, махнула она платком, ничего не стало, только серебряное яичко.
Дальше пошли, добрались до медного дома, еще больше радости, все три вместе очутились! Эта сестра тоже два платья и пару башмаков взяла и махнула платком — оказалось медное яичко. Все сестры отдали свои платья, башмаки и яички Ивану Зорькину. Пошли все вместе обратно.
Доходят они до горы, где он подымался; те там все смотрели, бежит ли кровь — не бежала, они и ждали Ивана Зорькина. Вот Иван Зорькин кричит: «Товарищи, мы пришли, ого-го, здесь!»
Начали спускаться: сперва старшую царевну спустили, ее взял себе Иван Вечерник, спустили вторую — взял Иван Полуношник, спустили третью, они взяли да цепь-то и сорвали, чтоб Иван Зорькин там остался. Нечистый младшую царевну взял, и пошли все к царю. Иван Зорькин видит, что братья с ним сделали неладно, взял свою трость да по лесенке стукнул — являются перед него три молодца: «Что прикажешь?» — «Мне бы вот надо отсюда в такое-то царство попасть. Как это сделать?»
Хлопнули те в ладоши, является маленький такой старичок, а борода длинна-предлинна: «Садись, — говорит он, — Иван Зорькин, на меня и держись за мою бороду, я тебя доставлю куда надо!»
Только он вцепился в бороду — у-у, понеслись! Смотрит — уж они над их царством летят; принес вперед тех его; занесло его пылью, не узнаешь!
Спустились, заходит он в первую попавшуюся избушку, там живут старик со старухой, люди бедные, без всяких достатков. Вот он и просится: «Нельзя ли мне отдохнуть у вас?» — «Отдохни, отдохни, молодец!»
Стал тут Иван Зорькин жить, а старик ходил по городу, работы где найдет, где так подаст кто, а домой придет и все, что в городе видел, слышал, все обскажет. Только раз приходит: «Вот, — говорит, — у царя три свадьбы, по нашему городу афиши расклеены, в них написано, что Иван Зорькин погиб неизвестно как, а Иван Вечерник, Иван Полуношник да третий кто-то спасли царских дочерей и вернули их отцу. Царь отдает их замуж за их спасителей».
Ну, ладно. Приходит старик другой раз и говорит: «Царские дочки просят, чтоб им сшили по платью, не меряя, и по паре башмаков, тоже не меряя». Иван Зорькин говорит: «Бери, дедушка, заказ!» — «Да как же это возможно, я не сделаю, матерьял истрачу, что мне будет за это?» — «Ничего, бери, я тебе помогу!»
Пошли во дворец, выходят к ним царские дочери, они объяснили: работа будет стоить мильон денег, надо товару разного на платье столько-то и кожи на башмаки. Дали старику все, что требовалось, пошли домой. По дороге Иван Зорькин зашел в лавочку, взял вина и закусок разных. Пришли домой, стали выпивать да закусывать. Старик все беспокоится насчет заказа, а Иван Зорькин говорит: «Пей, дедушка, все равно помирать придется!» А сам все старику подливает. Тот пил и погодя свернулся, спит. Иван Зорькин приготовил платья и башмаки царских дочерей, какие у него были, товар убрал.
Старик проснулся утром, вспомнил все, хвать старуху: «Что ты меня не отговорила, жизнь-смерть мне, товару нет и вещей нег!» А Иван Зорькин кричит: «Вставай, дедушка, идти во дворец надо, не то опоздаешь!»
Старик горошком схватился с постели, а Иван ему узел дает — неси.
Страница
3 из 4
3 из 4
