Добавить в моё избранное
9 мин, 0 сек 120
Козел как только заревел, в досаду Кривой Ерахте, что козел ему еще прибежал досаждать, тогда взял этого козла и выбросил за свой двор, а двор у него был тыном устроен.
Тут он во второй раз спросил: «Федор Бурмакин, ты где?» Федор Бурмакин сказал: «Я за двором!» — «Как ты туды попал?» — «Ты выбросил, — говорит, — меня с козлом». — «Хитрый, — говорит, — ты!» Тогда он живо от козла отвязывался. «Прощай, — говорит, — Кривая Ерахта, я уйду!»
«На вот, я тебе подарочек дам, складень!» Федор Бурмакин брал правой рукой складень; тогда Кривая Ерахта сказал, что «складень, держи его!» Складень его держит: если потянуть, рвануть, то должон он руку обрезать — складень зажал руку крепоко. Кривая Ерахта отворял ворота поймать, чтобы Федора Бурмакина. Федор Бурмакин видит, что он к нему подходит, не пожалел свою руку, руку обрезал и ушел от него. Наконец сказал: «Ну, Кривая Ерахта, ты теперь вовсе слепой, а я хоть без руки, да вижу, куда идти!»
От этого двора тоже попала ему тропа; пошел он по этой тропе, доходит по этой тропе: стоит дом, Марфы Ва-вилоновны тут живет сестра. Заходит в дом, увидал он: Марфы Вавилоновны сестра. «Здравствуешь, госпожа женщина! Назвать вас не знаю как». Сказала эта женщина: «Куда же ты отправляешься, Федор Бурмакин? Зашел в дикое место сюды!»»— «Я заблудящий человек; не примешь ли ты меня с собой жить на место мужа?» Она согласилась с ним жить, так же на место мужа держать, и они в год прижили мальчика. Тут Марфы Вавилоновны сестра говорит: «Теперь, Федор Бурмакин, живи как требно быть, по-домашнему: что мне, — говорит, — то и тебе дите!»
Тут она улетала на побоище, его жена, а он сходил к морю и сделал себе плот. Она летела с побоища и плот этот увидала. Прилетает и говорит: «Что же ты, Федор Бурмакин, к чему же ты этот плотик исправил?» Сказал Федор Бурмакин: «Что же ты какая неразумная! Вот у нас ребеночек есть, обося нужно пеленки помыть! На плотике лучше помыть пеленочки». — «А я думала, что ты хочешь от меня отдаляться на этом плотике!» — «Нет, я не буду отдаляться, буду жить!» Тогда он плот оставил тут, а весло исправил, спрятал, чтобы ей не видать было. На будущий день она отправилась на побоище, наказала: «Смотри, от ребенка никуды не ходи!» Только ее проводил, отправился скоро к морю, сел на плотик и поехал.
Тут ребенок заревел, и лес затрещал. Услыхала Марфы Вавилоновны сестра, что ребенок ревет, очень скоро воротилась домой. Прибежала, ребенка схватила, прибежала на море, на ногу ребенка стала, а за другую разорвала напополам. Она бросила эту половину, добросила до него, у него плотик начал тонуть. Кое-как он спихнул эту половину, потом отправился вперед, а она свою половину съела.
Тут он ехал — близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли — пристал, привалился опять к берегу; потом он пошел по Уралу, нечаянно приходит на такое побоище: выбито побоище в печатную сажень. Тогда Федор Бурмакин сказал: «Дождусь, кто сюды прибудет». Залез он на дуб и сделал себе лучок и начал делать стрелки. Тут приходит наперво к нему лев-зверь. Лев-зверь взглянул на дуб, увидал Федора Бурмакина, сказал: «Федор Бурмакин, помоги мне окаянного Идолища победить, а я тебя в твое царство в русское государство доставлю!».
Приходит шестиглавый окаянный Идолище, взглянул на дерево, увидал на этом дубу Федора Бурмакина; сказал окаянный Идолище: «Если ты, Федор Бурмакин, поможешь лева-зверя похитить, я тебе половину золотой горы отдам!» Сказал Федор Бурмакин: «Подеритесь вы сначала одни, я тогда на вас погляжу, которому помочи!» Тут Федор Бурмакин подумал: «Если мне Идолищу помочи, куда мне половину золотой горы? Лучше я помогу леву-зверю: лучше пусть он меня доставит во свое царство!» Скричали они ему: «Пособляй которому-нибудь, а то мы драться долго будем!»
Тут Федор Бурмакин натянул свой лучок, пустил в Идолища, отшиб ему голову. И во второй раз пустил, другую отшиб; в третий раз пустил и третью отшиб. Стал лев-зверь уже одолевать его; а Федор Бурмакин натянул четвертый раз, четверту отшиб. Остается две. Остатки лев-зверь сам закончил. «Слезай, Федор Бурмакин, не опасайся! Я тебя не пошевелю!»
Федор Бурмакин слез с дубу, поздоровался с левом-зверем, сел на него, и поехали. Добегают до белого камня. Сказал лев-зверь, что «я не могу тебя теперь в твое царство везти; на трои сутки дай мне отдохнуть здесь». Федор Бурмакин сказал: «Чем же я буду трои сутки здесь пропитываться?» — «Вот ты этот камень лизни три раза, будешь тогда сыт, пьян и весел!» Тут он лизнул белый камень три раза и сделался — сыт, пьян и весел Федор Бурмакин. «Можно проживаться мне!» — говорит. Трои суток проходит, тогда лев-зверь встал, сказал: «Садись на меня и держись за меня крепче!»
Тут он привозит его в русское государство, а наконец сказал: «Ты смотри, Федор Бурмакин, мною не хвастайся, что я на лев-звере ездил! Если ты мною похвастаешься, тогда я тебя не пожалею, съем!» Приходит Федор Бурмакин к царю во дворец, а царь завел пир на весь мир.
Тут он во второй раз спросил: «Федор Бурмакин, ты где?» Федор Бурмакин сказал: «Я за двором!» — «Как ты туды попал?» — «Ты выбросил, — говорит, — меня с козлом». — «Хитрый, — говорит, — ты!» Тогда он живо от козла отвязывался. «Прощай, — говорит, — Кривая Ерахта, я уйду!»
«На вот, я тебе подарочек дам, складень!» Федор Бурмакин брал правой рукой складень; тогда Кривая Ерахта сказал, что «складень, держи его!» Складень его держит: если потянуть, рвануть, то должон он руку обрезать — складень зажал руку крепоко. Кривая Ерахта отворял ворота поймать, чтобы Федора Бурмакина. Федор Бурмакин видит, что он к нему подходит, не пожалел свою руку, руку обрезал и ушел от него. Наконец сказал: «Ну, Кривая Ерахта, ты теперь вовсе слепой, а я хоть без руки, да вижу, куда идти!»
От этого двора тоже попала ему тропа; пошел он по этой тропе, доходит по этой тропе: стоит дом, Марфы Ва-вилоновны тут живет сестра. Заходит в дом, увидал он: Марфы Вавилоновны сестра. «Здравствуешь, госпожа женщина! Назвать вас не знаю как». Сказала эта женщина: «Куда же ты отправляешься, Федор Бурмакин? Зашел в дикое место сюды!»»— «Я заблудящий человек; не примешь ли ты меня с собой жить на место мужа?» Она согласилась с ним жить, так же на место мужа держать, и они в год прижили мальчика. Тут Марфы Вавилоновны сестра говорит: «Теперь, Федор Бурмакин, живи как требно быть, по-домашнему: что мне, — говорит, — то и тебе дите!»
Тут она улетала на побоище, его жена, а он сходил к морю и сделал себе плот. Она летела с побоища и плот этот увидала. Прилетает и говорит: «Что же ты, Федор Бурмакин, к чему же ты этот плотик исправил?» Сказал Федор Бурмакин: «Что же ты какая неразумная! Вот у нас ребеночек есть, обося нужно пеленки помыть! На плотике лучше помыть пеленочки». — «А я думала, что ты хочешь от меня отдаляться на этом плотике!» — «Нет, я не буду отдаляться, буду жить!» Тогда он плот оставил тут, а весло исправил, спрятал, чтобы ей не видать было. На будущий день она отправилась на побоище, наказала: «Смотри, от ребенка никуды не ходи!» Только ее проводил, отправился скоро к морю, сел на плотик и поехал.
Тут ребенок заревел, и лес затрещал. Услыхала Марфы Вавилоновны сестра, что ребенок ревет, очень скоро воротилась домой. Прибежала, ребенка схватила, прибежала на море, на ногу ребенка стала, а за другую разорвала напополам. Она бросила эту половину, добросила до него, у него плотик начал тонуть. Кое-как он спихнул эту половину, потом отправился вперед, а она свою половину съела.
Тут он ехал — близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли — пристал, привалился опять к берегу; потом он пошел по Уралу, нечаянно приходит на такое побоище: выбито побоище в печатную сажень. Тогда Федор Бурмакин сказал: «Дождусь, кто сюды прибудет». Залез он на дуб и сделал себе лучок и начал делать стрелки. Тут приходит наперво к нему лев-зверь. Лев-зверь взглянул на дуб, увидал Федора Бурмакина, сказал: «Федор Бурмакин, помоги мне окаянного Идолища победить, а я тебя в твое царство в русское государство доставлю!».
Приходит шестиглавый окаянный Идолище, взглянул на дерево, увидал на этом дубу Федора Бурмакина; сказал окаянный Идолище: «Если ты, Федор Бурмакин, поможешь лева-зверя похитить, я тебе половину золотой горы отдам!» Сказал Федор Бурмакин: «Подеритесь вы сначала одни, я тогда на вас погляжу, которому помочи!» Тут Федор Бурмакин подумал: «Если мне Идолищу помочи, куда мне половину золотой горы? Лучше я помогу леву-зверю: лучше пусть он меня доставит во свое царство!» Скричали они ему: «Пособляй которому-нибудь, а то мы драться долго будем!»
Тут Федор Бурмакин натянул свой лучок, пустил в Идолища, отшиб ему голову. И во второй раз пустил, другую отшиб; в третий раз пустил и третью отшиб. Стал лев-зверь уже одолевать его; а Федор Бурмакин натянул четвертый раз, четверту отшиб. Остается две. Остатки лев-зверь сам закончил. «Слезай, Федор Бурмакин, не опасайся! Я тебя не пошевелю!»
Федор Бурмакин слез с дубу, поздоровался с левом-зверем, сел на него, и поехали. Добегают до белого камня. Сказал лев-зверь, что «я не могу тебя теперь в твое царство везти; на трои сутки дай мне отдохнуть здесь». Федор Бурмакин сказал: «Чем же я буду трои сутки здесь пропитываться?» — «Вот ты этот камень лизни три раза, будешь тогда сыт, пьян и весел!» Тут он лизнул белый камень три раза и сделался — сыт, пьян и весел Федор Бурмакин. «Можно проживаться мне!» — говорит. Трои суток проходит, тогда лев-зверь встал, сказал: «Садись на меня и держись за меня крепче!»
Тут он привозит его в русское государство, а наконец сказал: «Ты смотри, Федор Бурмакин, мною не хвастайся, что я на лев-звере ездил! Если ты мною похвастаешься, тогда я тебя не пожалею, съем!» Приходит Федор Бурмакин к царю во дворец, а царь завел пир на весь мир.
Страница
2 из 3
2 из 3
