Добавить в моё избранное
16 мин, 58 сек 211
Как можно вашу одежду на мой кафтан променять». Он скидает свое платье, отдает пастуху, а пастуший кафтан надевает. Потом поблагодарил он пастуха и пошел сам в город.
Пришел он в город, везде во всех местах рассматривает, где что есть. Вот он подходит к одной лавке. В этой лавке старичок сидит, торгует. Он стоит, смотрит на него. Народ перемежился, старик стал спрашивать: «Кто ты такой?» Он ему отвечает: «Я не знаю откуда, не помню и родства!» Так как старик заметил, что он был очень прекрасен и на словах неглупый, начал его приглашать у себя жить. А детей у этого старика, кроме дочери, не было. Когда он сидел у него в лавке, старику доход отличный был, барыш. Выстроил ему другую лавку, посадил одного его торговать. День торговал, два. На третий день он отворил лавку, шел полк солдат мимо, он и говорит солдатам: «Что есть в лавке, берите все себе!» Солдаты разобрали все, а он вынул кошелек-самотрес, во все ящики золота насыпал. Увидали этого купца другие купцы и спрашивают: «Где ты такого дурака себе взял?» — «А вам, — говорит, — что ж за дело?» — «Да нам со стороны жалко. Сегодня он отворил лавку, пустил солдат, не то чтоб какие от них барыши, все разобрали дочиста». — «Хоть, — говорит, — весь товар у него разобрали задаром, а я во всю жизнь не получал столько барыша, как от него». Купцы и говорят: «Постой, мы завтра раньше встанем и солдат пустим!» Поутру рано встали. Шел полк солдат на ученье. Купцы и говорят: «Солдаты, берите что вам угодно!» Солдаты все у них побрали, у них и не осталось ничего — ни денег, ни товару. «Вот, — говорят, — старый, сам обанкротился и нас в банкроты произвел».
Когда Усоньша-богатырша с того времени, как Иван царевич у нее был, родила себе двух сынов, и дети ее росли не по дням, а по часам. Когда им было по пяти лет, они стали ходить учиться грамоте. Только другие товарищи смеются над ними, говорят, что у них отца нет. Это им показалось обидно. Приходят они домой к своей матери и очень плачут слезно. Мать на них смотрит: «Дети мои, о чем вы плачете?» — «Как же нам не плакать, когда другие дети говорят, что у нас отца нет». Она вздохнула и слезно заплакала: «Есть, — говорит, — у вас отец, да далеко, за тридевять земель, в тридесятом государстве, царский сын, звать Иван-царевич и прекрасен собой!»
Потом эти дети начали мать просить: «Сделай милость, мамаша, поедем разыскивать папашу». Она снарядила корабль, поехала вместе с детьми отыскивать Ивана-царевича.
Когда приезжает она к этому царю, посылает посланника и письмо: «Выдайте мне виновника, а не выдадите, я все царство огнем пожгу, а вас самих в плен возьму». Потом дорогу от своего корабля до царского дворца выстлала красным сукном. Царь призывает своих детей: «Ну, дети мои милые! Кто из вас виноват перед ней, ступайте, — говорит, — к ней». Вот большой сын, Димитрий-царевич, убрался в хорошую одежду и отправился к ней. Увидали его дети: «Мамаша! Это не наш ли идет папаша?» — «Нет, это, — говорит, — не папаша, а вашего папаши брат. Только он выдает себя за папашу и что передо мною виновен». Дети-то и спрашивают: «Что ж прикажете с ним делать?» Она им отвечает: «Как придет, схватите и заключите его в темницу». Как только этот Димитрий-царевич поравнялся, они его схватили и дали двести пятьдесят ударов.
Потом эта Усоньша-богатырша посылает посланника и письмо: «Выдайте мне виновного, а не выдадите, все царство огнем пожгу, всех в полон возьму». Опять этот царь призывает своих детей: «Кто из вас, — говорит, — виновен перед ней, ступайте к ней». Алексей-царевич надел хорошую одежду, идет к ней. Вот дети и спрашивают: «Мамаша! Это не наш ли папаша идет?» — «Нет, — говорит, — это вашего папаши брат». И этого схватили, заключили в темницу.
Потом Усоньша-богатырша снова виновника требует. Тогда Димитрий-царевич и Алексей-царевич падают к отцу на колени: «Прости нас, батюшка! Это, — говорят, — наш брат все достал, а мы ничего не достали, он нас самих выручил из нужды. Он и виноват перед ней». — «Где же мы теперь можем его взять, когда я приказал палачу изрубить его в мелкие части?» Потребовали палача. «Если ты, — говорит, — моего сына изрубил, целые куски подай мне сюда!» Палач падает на колени: «Я, — говорит, — вашего сына не убил, только мизинец отрезал». Царь поднимает его за руки и целует и пожаловал его генералом. А сам разослал посланников по всем губерниям, по всем городам разыскивать его, где он находится. Посланники: приезжают в тот самый город, искали везде. Потом рассказывают им купцы, что «вот у такого-то купца есть прекрасный человек и у него нет пальца. Только у них завтрашний день свадьба будет: старик хочет его женить на своей дочери». Вот приходят посланники к этому старику, заметили, что на левой руке нет пальца. Взяли его, посадили и увезли. Прочие говорят: «Непременно какой-нибудь разбойник, что-нибудь сделал и убежал».
Привозят его к его отцу. Когда увидали его отец и братья, пали перед ним на колени, просят прощенья.
Пришел он в город, везде во всех местах рассматривает, где что есть. Вот он подходит к одной лавке. В этой лавке старичок сидит, торгует. Он стоит, смотрит на него. Народ перемежился, старик стал спрашивать: «Кто ты такой?» Он ему отвечает: «Я не знаю откуда, не помню и родства!» Так как старик заметил, что он был очень прекрасен и на словах неглупый, начал его приглашать у себя жить. А детей у этого старика, кроме дочери, не было. Когда он сидел у него в лавке, старику доход отличный был, барыш. Выстроил ему другую лавку, посадил одного его торговать. День торговал, два. На третий день он отворил лавку, шел полк солдат мимо, он и говорит солдатам: «Что есть в лавке, берите все себе!» Солдаты разобрали все, а он вынул кошелек-самотрес, во все ящики золота насыпал. Увидали этого купца другие купцы и спрашивают: «Где ты такого дурака себе взял?» — «А вам, — говорит, — что ж за дело?» — «Да нам со стороны жалко. Сегодня он отворил лавку, пустил солдат, не то чтоб какие от них барыши, все разобрали дочиста». — «Хоть, — говорит, — весь товар у него разобрали задаром, а я во всю жизнь не получал столько барыша, как от него». Купцы и говорят: «Постой, мы завтра раньше встанем и солдат пустим!» Поутру рано встали. Шел полк солдат на ученье. Купцы и говорят: «Солдаты, берите что вам угодно!» Солдаты все у них побрали, у них и не осталось ничего — ни денег, ни товару. «Вот, — говорят, — старый, сам обанкротился и нас в банкроты произвел».
Когда Усоньша-богатырша с того времени, как Иван царевич у нее был, родила себе двух сынов, и дети ее росли не по дням, а по часам. Когда им было по пяти лет, они стали ходить учиться грамоте. Только другие товарищи смеются над ними, говорят, что у них отца нет. Это им показалось обидно. Приходят они домой к своей матери и очень плачут слезно. Мать на них смотрит: «Дети мои, о чем вы плачете?» — «Как же нам не плакать, когда другие дети говорят, что у нас отца нет». Она вздохнула и слезно заплакала: «Есть, — говорит, — у вас отец, да далеко, за тридевять земель, в тридесятом государстве, царский сын, звать Иван-царевич и прекрасен собой!»
Потом эти дети начали мать просить: «Сделай милость, мамаша, поедем разыскивать папашу». Она снарядила корабль, поехала вместе с детьми отыскивать Ивана-царевича.
Когда приезжает она к этому царю, посылает посланника и письмо: «Выдайте мне виновника, а не выдадите, я все царство огнем пожгу, а вас самих в плен возьму». Потом дорогу от своего корабля до царского дворца выстлала красным сукном. Царь призывает своих детей: «Ну, дети мои милые! Кто из вас виноват перед ней, ступайте, — говорит, — к ней». Вот большой сын, Димитрий-царевич, убрался в хорошую одежду и отправился к ней. Увидали его дети: «Мамаша! Это не наш ли идет папаша?» — «Нет, это, — говорит, — не папаша, а вашего папаши брат. Только он выдает себя за папашу и что передо мною виновен». Дети-то и спрашивают: «Что ж прикажете с ним делать?» Она им отвечает: «Как придет, схватите и заключите его в темницу». Как только этот Димитрий-царевич поравнялся, они его схватили и дали двести пятьдесят ударов.
Потом эта Усоньша-богатырша посылает посланника и письмо: «Выдайте мне виновного, а не выдадите, все царство огнем пожгу, всех в полон возьму». Опять этот царь призывает своих детей: «Кто из вас, — говорит, — виновен перед ней, ступайте к ней». Алексей-царевич надел хорошую одежду, идет к ней. Вот дети и спрашивают: «Мамаша! Это не наш ли папаша идет?» — «Нет, — говорит, — это вашего папаши брат». И этого схватили, заключили в темницу.
Потом Усоньша-богатырша снова виновника требует. Тогда Димитрий-царевич и Алексей-царевич падают к отцу на колени: «Прости нас, батюшка! Это, — говорят, — наш брат все достал, а мы ничего не достали, он нас самих выручил из нужды. Он и виноват перед ней». — «Где же мы теперь можем его взять, когда я приказал палачу изрубить его в мелкие части?» Потребовали палача. «Если ты, — говорит, — моего сына изрубил, целые куски подай мне сюда!» Палач падает на колени: «Я, — говорит, — вашего сына не убил, только мизинец отрезал». Царь поднимает его за руки и целует и пожаловал его генералом. А сам разослал посланников по всем губерниям, по всем городам разыскивать его, где он находится. Посланники: приезжают в тот самый город, искали везде. Потом рассказывают им купцы, что «вот у такого-то купца есть прекрасный человек и у него нет пальца. Только у них завтрашний день свадьба будет: старик хочет его женить на своей дочери». Вот приходят посланники к этому старику, заметили, что на левой руке нет пальца. Взяли его, посадили и увезли. Прочие говорят: «Непременно какой-нибудь разбойник, что-нибудь сделал и убежал».
Привозят его к его отцу. Когда увидали его отец и братья, пали перед ним на колени, просят прощенья.
Страница
4 из 5
4 из 5
