Добавить в моё избранное
22 мин, 49 сек 235
Взошел в келейку — красна девица живая сидит. Он же, дурак, сохватил ее в беремя, посадил на бочку и повез домой. И сказал дурак царю: «Я, — говорит, — убил вашего змея!» Царь больно обрадовался и свою дочь за него замуж выдавал. Тут такое-то было гулянье! Двери были растворены, и кабаки были все открыты… И был так пир навеселе и такой бал, что и черт не спознал!
А Василий-царевич да Иван-царевич на добрых на коней сели и поехали в инное царство, где этот пир идет. Приезжают к царю. Царь их встречает и крепко их почитает, и сказал же Василий-царевич: «А что, царь, у тебя за бал?» Отвечает ему царь: «Я дочку замуж отдал!» Сказал Василий-царевич: «А именно за кого?» — «За дворного дурака». — «А по какой причине?» — «Он от смерти ее отвел». Рассказал ему царь поведение: что у них каждую ночь тут был человек на съедение. Повезли на съедение дочь, а дурацкая харя поехал на море по воду и срубил с змея голову, а дочь живую привез. Взяли ее да замуж за дурака и отдали. Василий-царевич и говорит: «А что, инный царь, надо бы этого змея мертвого посмотреть. Позовите своего зятя; он должен нам его указать, где он лежит». Позвали дурака. «А поди же, дурак, с нами иди же, — сказал Василий-царевич, — укажи, где змей лежит». Больно ему стало грустно, что дурак с его нареченной невестой сидит. Подводит дурак к морю и говорит: «Вот тут лежит». Василий-царевич и говорит: «А подайте-ка невода да еще мастеров сюда! А кто может неводом ловить и вдоль по морю бродить?» Появились мастера, кидали шелковые невода — а тут нет ничего. А он, дурацкая стать, не видал никого. Василий-царевич говорит: «Рыболовы господа! Киньте неводы вот сюда!» Кинули неводы и вытащили престрашную чуду, туловище. И сказал Василий-царевич: «А скажи-ка, дурак, где его глава?» Тот не знает ответить чего. «Вот, дурак, где голова: под камнем». Подходит дурак к камню и не может его с места тронуть. Сказал Василий-царевич: «Напрасно судьбу, дурак, взял: не ты змея убивал!» Поднял Василий-царевич камень, и вытащил главу, и сказал инному царю: «Я побил вашего змея!«Инный царь оголил свою саблю востру и срубил с дурака буйную его башку за то, что он криво сказал, а свою дочь за Василья-царевича обвенчал.
Вот тут пили и гуляли, так веселились и несколько времени проклажались. И сказал Иван-царевич своему брату Василью-царевичу: «Проздравляю с законным браком! Ты нашел себе невесту, а где же мне будет искать? Видно, надо по вольному свету попытать, себе сужену поискать». Сели они за стол чайку покушать, а вечер пришел, легли по разным комнатам отдохнуть. Спрашивает Василий-царевич у своей молодой жены: «А что, есть ли на сем свете краше тебя и храбрее меня?» Сказала ему красная девица: «Ну, какая моя красота? Вот за тридевять земель, в тридесятом царстве есть Марья-краса, черная коса, очень хороша, только взять ее мудрено. Есть там еще Карка-богатырь, как сенной стог. Не могу знать, кто будет из вас сильнее». Василий-царевич и сказал брату своему Ивану-царевичу: «А вот, братец, где невесту тебе назначили». Иван-царевич с ними распрощался, в дальний путь-дороженьку собирался. Взял он в руки острый нож и говорит: «Когда этот вострый нож кровью обольется, тогда меня живого не будет». И поехал в чистое поле, в дикую степь себе сужену искать.
Ехал долго ли, мало ли, и стоит избушка, на куричьей голяшке повертывается. «Избушка, избушка, встань ко мне передом, а к лесу задом!» Избушка встала к нему передом, а к лесу задом. Лежит в ней Ягая Баба, из угла в угол ноги уперла, страшный большой железный нос в потолок уперла… «А! Иван-царевич! От дела лытаешь или дело себе пытаешь?» Отвечает ей Иван-царевич: «От дела я не лытаю, а себе вдвое дела пытаю: еду за тридевять земель, в тридесятое царство найти Марью-красу, черную косу», — «Ох, — говорит Ягая Баба, — мудрено ее взять и мудрено ее достать! Она очень далече. Поезжай еще столько, да полстолько, да четверть столько».
Сел Иван-царевич на добра коня и поехал. Ехал-ехал путем-дорогою и доехал до огромного лесу и захотел больно поесть. Стоит превеличащий дуб; на дубу шумят пчелы. И он с добра коня слезал, на зеленый дуб влезал, медку поесть хотел. Говорит пчелиная матка: «Не трогай, Иван-царевич, мой мед: в некоторое время сама я тебе пригожусь!» Вот Иван-царевич так на ее слова понадеялся, на сыру землю с дуба спускался; сел на добра коня и поехал, куда ему путь лежит. А не может на коне сидеть: крепко есть хочет. Бежит ползучая мышь, гадина. Спрыгнул Иван-царевич с добра коня, сохватил и хочет ее есть. Говорит мышь Ивану-царевичу: «Не ешь меня: я тебе в некоторое время пригожусь!» Бросил ее Иван-царевич и дальше поехал. При большой дороге — небольшая бакалдинка воды и ползет рак. Вот Иван-царевич больно ему рад, хочет его поймать и на огонечке исиечи. Говорит ему рак: «О ты, Иваи-царевич, хоть ты мне и рад, а не тревожь ты меня: я тебе пригожусь». Иван-царевич крепко осерчал и рака в воду кидал: «А будь ты неладен! Все жив буду, не умру!» И опять поехал путем-дорогой.
А Василий-царевич да Иван-царевич на добрых на коней сели и поехали в инное царство, где этот пир идет. Приезжают к царю. Царь их встречает и крепко их почитает, и сказал же Василий-царевич: «А что, царь, у тебя за бал?» Отвечает ему царь: «Я дочку замуж отдал!» Сказал Василий-царевич: «А именно за кого?» — «За дворного дурака». — «А по какой причине?» — «Он от смерти ее отвел». Рассказал ему царь поведение: что у них каждую ночь тут был человек на съедение. Повезли на съедение дочь, а дурацкая харя поехал на море по воду и срубил с змея голову, а дочь живую привез. Взяли ее да замуж за дурака и отдали. Василий-царевич и говорит: «А что, инный царь, надо бы этого змея мертвого посмотреть. Позовите своего зятя; он должен нам его указать, где он лежит». Позвали дурака. «А поди же, дурак, с нами иди же, — сказал Василий-царевич, — укажи, где змей лежит». Больно ему стало грустно, что дурак с его нареченной невестой сидит. Подводит дурак к морю и говорит: «Вот тут лежит». Василий-царевич и говорит: «А подайте-ка невода да еще мастеров сюда! А кто может неводом ловить и вдоль по морю бродить?» Появились мастера, кидали шелковые невода — а тут нет ничего. А он, дурацкая стать, не видал никого. Василий-царевич говорит: «Рыболовы господа! Киньте неводы вот сюда!» Кинули неводы и вытащили престрашную чуду, туловище. И сказал Василий-царевич: «А скажи-ка, дурак, где его глава?» Тот не знает ответить чего. «Вот, дурак, где голова: под камнем». Подходит дурак к камню и не может его с места тронуть. Сказал Василий-царевич: «Напрасно судьбу, дурак, взял: не ты змея убивал!» Поднял Василий-царевич камень, и вытащил главу, и сказал инному царю: «Я побил вашего змея!«Инный царь оголил свою саблю востру и срубил с дурака буйную его башку за то, что он криво сказал, а свою дочь за Василья-царевича обвенчал.
Вот тут пили и гуляли, так веселились и несколько времени проклажались. И сказал Иван-царевич своему брату Василью-царевичу: «Проздравляю с законным браком! Ты нашел себе невесту, а где же мне будет искать? Видно, надо по вольному свету попытать, себе сужену поискать». Сели они за стол чайку покушать, а вечер пришел, легли по разным комнатам отдохнуть. Спрашивает Василий-царевич у своей молодой жены: «А что, есть ли на сем свете краше тебя и храбрее меня?» Сказала ему красная девица: «Ну, какая моя красота? Вот за тридевять земель, в тридесятом царстве есть Марья-краса, черная коса, очень хороша, только взять ее мудрено. Есть там еще Карка-богатырь, как сенной стог. Не могу знать, кто будет из вас сильнее». Василий-царевич и сказал брату своему Ивану-царевичу: «А вот, братец, где невесту тебе назначили». Иван-царевич с ними распрощался, в дальний путь-дороженьку собирался. Взял он в руки острый нож и говорит: «Когда этот вострый нож кровью обольется, тогда меня живого не будет». И поехал в чистое поле, в дикую степь себе сужену искать.
Ехал долго ли, мало ли, и стоит избушка, на куричьей голяшке повертывается. «Избушка, избушка, встань ко мне передом, а к лесу задом!» Избушка встала к нему передом, а к лесу задом. Лежит в ней Ягая Баба, из угла в угол ноги уперла, страшный большой железный нос в потолок уперла… «А! Иван-царевич! От дела лытаешь или дело себе пытаешь?» Отвечает ей Иван-царевич: «От дела я не лытаю, а себе вдвое дела пытаю: еду за тридевять земель, в тридесятое царство найти Марью-красу, черную косу», — «Ох, — говорит Ягая Баба, — мудрено ее взять и мудрено ее достать! Она очень далече. Поезжай еще столько, да полстолько, да четверть столько».
Сел Иван-царевич на добра коня и поехал. Ехал-ехал путем-дорогою и доехал до огромного лесу и захотел больно поесть. Стоит превеличащий дуб; на дубу шумят пчелы. И он с добра коня слезал, на зеленый дуб влезал, медку поесть хотел. Говорит пчелиная матка: «Не трогай, Иван-царевич, мой мед: в некоторое время сама я тебе пригожусь!» Вот Иван-царевич так на ее слова понадеялся, на сыру землю с дуба спускался; сел на добра коня и поехал, куда ему путь лежит. А не может на коне сидеть: крепко есть хочет. Бежит ползучая мышь, гадина. Спрыгнул Иван-царевич с добра коня, сохватил и хочет ее есть. Говорит мышь Ивану-царевичу: «Не ешь меня: я тебе в некоторое время пригожусь!» Бросил ее Иван-царевич и дальше поехал. При большой дороге — небольшая бакалдинка воды и ползет рак. Вот Иван-царевич больно ему рад, хочет его поймать и на огонечке исиечи. Говорит ему рак: «О ты, Иваи-царевич, хоть ты мне и рад, а не тревожь ты меня: я тебе пригожусь». Иван-царевич крепко осерчал и рака в воду кидал: «А будь ты неладен! Все жив буду, не умру!» И опять поехал путем-дорогой.
Страница
2 из 6
2 из 6
