Стереограммы

И моя первая и небедная любовь сам не в курсе, что разбил мне сердце не его разрыв со мной, а то, что мне не удалось от любимого забеременеть, чтобы никуда он не делся. Так что Виталикова мама меня если и не одобряла, то хотя бы не не одобряла. По душам мы с ней на эти темы не разговаривали, но по некоторым намёкам поняли друг друга. Ей до зарезу нужны были внуки, при всей слепой любви к сыну иллюзий о его предпринимательских качествах она не питала, у меня приближался выпускной — иллюзий о своей востребованности на рынке труда у меня не было.

А у Виталика начался очередной бзик — стереограммы, картинки, на которых сначала кажется нарисована какая-то ерунда — точки, линии, обрывки изображений, но если смотреть некоторое время сквозь них, то зрение расфокусируется, и картинка станет трёхмерной со скрытым сообщением или силуэтом в ней: животным, бабочкой, бывает и черепом с костями. Виталик мог часами рыться в интернете, выискивая стереограммы. У него появилась версия, что иной мир может стать видимым, если на него правильно смотреть и усиленно тренировался. У меня плохо получалось, да и почему-то начинала болеть голова. К счастью, Виталику не требовалось моё полное вовлечение в его занятия, достаточно было ласково и терпеливо гладить его по голове и говорить: «Всё получится».

Как-то вечером Виталик положил мне, мирно смотревшей телевизор, на колени свой айпад с очередным перемешением линий и цветочков, и попросил:

— Посмотри на эту стереограмму, я надеюсь тебе понравится.

Я послушно уставилась сквозь картинку. Виталик щёлкнул пультом и переключил телевизор на пустой канал со «снегом», чтобы я не отвлекалась.

И вот тот момент, когда хаос принимает форму… Из беспорядочных линий складываются слова… «Выходи за меня».

Я подняла изумлённые расфокусированные глаза и сфокусировала их на Виталике.

— Ну, как?

— Я… Прочла…

— Ты согласна?

— Да… — я, конечно, привыкла к тому, что он странный, но предложение брака хотелось бы получить в нормальной форме…

Зато колечко компенсировало за всё. Наверняка мама выбрала.

Виталик прыгал вокруг меня, ошеломлённой, и щёлкал айпадом снимки на память.

— Пошлю маме, вот она обрадуется!

Я любовалась колечком, пока Виталик просматривал фотки, и не обратила особого внимания на его смешок и заявление:

— Надо же, так насмотрелся на стереограммы, что мне в помехах в телеке на фотке фигня мерещится…

С утра я убежала по делам. Сообщила подругам и знакомым. Прошлась по магазинам свадебных платьев. Решила, что покупать платье на свою свадьбу буду только в Нью-Йорке. Хватит с меня глухих деревень в развивающихся странах.

Виталик стоял возле дома, несколько не такой как всегда. Нервный какой-то. Руки, обнявшие меня, подрагивали.

— Что такое, милый?

— Да переработал, видимо, — работой Виталик называл свои поиски иного разума, — после этих стереограмм у меня в глазах рябит.

Ещё бы не рябило.

— А ты посмотри на меня, любимый, пусть глазки порадуются.

Виталик улыбнулся, отступил на шаг и оглядел меня всю. И резко взбледнул.

— Что такое, солнышко?

— Твой плащ…

Плащ у меня был фирмовый с абстрактным узором из линий.

— Да, радость моя, красивый плащик?

— Мне показалось, что линии как в стереограмме складываются в трёхмерную руку у тебя на груди…

— Просто у тебя глазки устали, — я состроила призывающую улыбку, — пойдём домой, в постельке займёмся… знаешь чем, убедишься, что на моей груди не может быть ничьих рук, кроме твоих.

Мы пошли к роскошному дому, который очень скоро я буду называть своим…

Виталик приподнял ногу, чтобы подняться на ступеньку, и вдруг схватил меня за руку, очень больно сжав.

— Посмотри, — указал он мне на ступеньки, обычные, каменные, с вкраплениями белого, чёрного и серого, — посмотри как в стереограмму.

Делать мне больше нечего…

— Смотрю, дорогой, просто крапинки на камне.

— А я вижу ухо…

— Расслабь глазки, счастьеце моё. Всё замечательно. Всё будет очень хорошо…

В постельку у нас не получилось… Виталик увидел в узоре покрывала на кровати лысую голову. После этого с причитаниями «Я их везде вижу, глаз в телевизоре, глаз на обоях айфона, рука на тебе» забился в угол комнаты и сидел там с закрытыми глазами. До прихода мамы по моему звонку.

— Пил? — одними губами спросила меня бизнесменша.

Я помотала головой.

— Сыночка, ты устал, бедненький, и перевозбудился. Не каждый же день делаешь предложение любимой девушке… Открой глазки, это твоя мамочка, бояться нечего.

Виталик расслабился и открыл глазки. И заорал. Обхватил голову руками и начал ритмично покачиваться, подвывая.