Добавить в моё избранное
10 мин, 38 сек 14104
Что бы ни случилось, он не станет мстить. Это успокаивало.
Она никуда не собиралась отпускать племянника и без странного письма Дамблдора. Петунья знала про опасность за пределами своего дома и теперь наглядно в ней убедилась. Все зашло слишком далеко. Они все в опасности, все четверо. Нельзя было выгнать мальчишку. Гарри знал об опасности и рассказал им не все, но часть правды.
Слишком страшной правды.
И то, что позже их обманули и похитили мальчика, пугало еще сильнее. Только теперь Петунья точно знала, кого боится. Воландеморта. Пожирателей смерти. Дементоров. А Гарри она уже не боялась. Он был на правильной стороне.
Поэтому первого ноября Петунья повела с собой мужа и сына. Они поняли ее и поставили по свече. За мертвых. А она — тоже одну. За живого.
Муж и сын ничего не говорили ей напрямую, но полунамеки и паузы смогли сделать больше, чем откровенность. Ненависть ушла, осталось сожаление. Что он не такой, как они. Однажды зимним вечером Петунья нашла своего сына, смотрящего в окно и сжимающего в руке письмо пятнадцатилетней давности. Он не понимал почему, это читалось в обращенном на мать взгляде. А единственным ее ответом было: «Я тоже не знаю». И крепкие объятия.
Но привычки… Их не перебороть. Просто невозможно. И они продолжили играть. Все почти как раньше, только совсем не так. К семнадцатому лету они все были в растерянности. Предложение защиты напрягало, но хорошим было хотя бы то, что их предупредили заранее. Петунья считала дни и не спорила с мужем. Она была уверена, что в конце концов он согласится. Дадли был задумчив. Вернон нервничал. А Петунья снова страдала бессонницей.
Ее мучил вопрос: а как же Гарри? Что с ним будет? Оставалось надеяться, что он будет под защитой. Ведь, судя по всему, ее племянник был центром борьбы, знаменем и героем. Наверно, его будут охранять. Да, обязательно будут, охранять и прятать. И Петунья засыпала под утро с абсолютной уверенностью. А следующей ночью все повторялось…
Из воспоминаний Петунью выдернула трель дверного звонка. Послышались шаги, звук открывающейся двери и радостное восклицание:
— Гарри Поттер! Большая честь, как и всегда!
— Спасибо, Дедалус. Я очень благодарен вам за приход сюда… Они здесь, мои тетя, дядя и кузен… — прозвучал усталый и слегка смущенный голос Гарри.
— Приятного вам дня, родичи Гарри Поттера! — радостно произнёс странный маленький человек, вступив в гостиную.
И вот эти вот люди будут их охранять, подумала Петунья. Какой ужас. Наверно, у них там все совсем плохо, раз смогли прислать только таких охранников.
Последовавший за этим разговор Петунья не слушала. Она старалась вообще ни о чем не думать и не пытаться понять происходящее. До момента прощания.
Когда Дадли сказал: «Я не думаю, что ты зря занимаешь тут место. Ты спас мне жизнь», — она просто не выдержала. Слезы полились из глаз, и Петунья прижалась к груди сына, бормоча похвалы. Надеясь, что Гарри услышит и ее несказанное спасибо в паузах. Вряд ли, конечно, но… А вдруг?
Она должна сказать прямо. Но что? «Я тебя не ненавижу?» Так ведь раньше ненавидела. «Я боюсь волшебства?» Это просто смешно. «А ты сможешь выжить?» Ей не хотелось этого знать.
За размышлениями Петунья не заметила, как осталась с племянником наедине. Единственное, что она смогла сказать, не смотря Гарри в глаза, было:
— Ну… всего хорошего, — и она, не оглядываясь, пошла к двери.
— Всего хорошего, — ответил Гарри.
И тогда Петунья остановилась и обернулась. Всего миг она всматривалась Гарри в глаза, наконец, собравшись с мыслями и уверенная в необходимости слов, но не смогла. Ей показалось, что он внезапно увидел в ней сестру своей мамы, и это его удивило. Ее сильно ошеломила эта догадка, с губ так и не слетело: «Прости меня». Петунья чуть дёрнула головой и выбежала из комнаты, чтобы присоединиться к мужу и сыну.
Хлопнула дверь.
Остановившись и в последний раз взглянув на свой дом, она прошептала:
— Удачи, Гарри. Выживи.
И села в машину.
Она никуда не собиралась отпускать племянника и без странного письма Дамблдора. Петунья знала про опасность за пределами своего дома и теперь наглядно в ней убедилась. Все зашло слишком далеко. Они все в опасности, все четверо. Нельзя было выгнать мальчишку. Гарри знал об опасности и рассказал им не все, но часть правды.
Слишком страшной правды.
И то, что позже их обманули и похитили мальчика, пугало еще сильнее. Только теперь Петунья точно знала, кого боится. Воландеморта. Пожирателей смерти. Дементоров. А Гарри она уже не боялась. Он был на правильной стороне.
Поэтому первого ноября Петунья повела с собой мужа и сына. Они поняли ее и поставили по свече. За мертвых. А она — тоже одну. За живого.
Муж и сын ничего не говорили ей напрямую, но полунамеки и паузы смогли сделать больше, чем откровенность. Ненависть ушла, осталось сожаление. Что он не такой, как они. Однажды зимним вечером Петунья нашла своего сына, смотрящего в окно и сжимающего в руке письмо пятнадцатилетней давности. Он не понимал почему, это читалось в обращенном на мать взгляде. А единственным ее ответом было: «Я тоже не знаю». И крепкие объятия.
Но привычки… Их не перебороть. Просто невозможно. И они продолжили играть. Все почти как раньше, только совсем не так. К семнадцатому лету они все были в растерянности. Предложение защиты напрягало, но хорошим было хотя бы то, что их предупредили заранее. Петунья считала дни и не спорила с мужем. Она была уверена, что в конце концов он согласится. Дадли был задумчив. Вернон нервничал. А Петунья снова страдала бессонницей.
Ее мучил вопрос: а как же Гарри? Что с ним будет? Оставалось надеяться, что он будет под защитой. Ведь, судя по всему, ее племянник был центром борьбы, знаменем и героем. Наверно, его будут охранять. Да, обязательно будут, охранять и прятать. И Петунья засыпала под утро с абсолютной уверенностью. А следующей ночью все повторялось…
Из воспоминаний Петунью выдернула трель дверного звонка. Послышались шаги, звук открывающейся двери и радостное восклицание:
— Гарри Поттер! Большая честь, как и всегда!
— Спасибо, Дедалус. Я очень благодарен вам за приход сюда… Они здесь, мои тетя, дядя и кузен… — прозвучал усталый и слегка смущенный голос Гарри.
— Приятного вам дня, родичи Гарри Поттера! — радостно произнёс странный маленький человек, вступив в гостиную.
И вот эти вот люди будут их охранять, подумала Петунья. Какой ужас. Наверно, у них там все совсем плохо, раз смогли прислать только таких охранников.
Последовавший за этим разговор Петунья не слушала. Она старалась вообще ни о чем не думать и не пытаться понять происходящее. До момента прощания.
Когда Дадли сказал: «Я не думаю, что ты зря занимаешь тут место. Ты спас мне жизнь», — она просто не выдержала. Слезы полились из глаз, и Петунья прижалась к груди сына, бормоча похвалы. Надеясь, что Гарри услышит и ее несказанное спасибо в паузах. Вряд ли, конечно, но… А вдруг?
Она должна сказать прямо. Но что? «Я тебя не ненавижу?» Так ведь раньше ненавидела. «Я боюсь волшебства?» Это просто смешно. «А ты сможешь выжить?» Ей не хотелось этого знать.
За размышлениями Петунья не заметила, как осталась с племянником наедине. Единственное, что она смогла сказать, не смотря Гарри в глаза, было:
— Ну… всего хорошего, — и она, не оглядываясь, пошла к двери.
— Всего хорошего, — ответил Гарри.
И тогда Петунья остановилась и обернулась. Всего миг она всматривалась Гарри в глаза, наконец, собравшись с мыслями и уверенная в необходимости слов, но не смогла. Ей показалось, что он внезапно увидел в ней сестру своей мамы, и это его удивило. Ее сильно ошеломила эта догадка, с губ так и не слетело: «Прости меня». Петунья чуть дёрнула головой и выбежала из комнаты, чтобы присоединиться к мужу и сыну.
Хлопнула дверь.
Остановившись и в последний раз взглянув на свой дом, она прошептала:
— Удачи, Гарри. Выживи.
И села в машину.
Страница
3 из 3
3 из 3
