Волшебник Изумрудного Хогвартса

— А книга зачем? — нахмурился Гарри.

— В качестве дополнительного наказания, — вздохнула Гермиона.

Она посмотрела на непонимающие лица Гарри, Рона и Сириошки и воскликнула:

— Вы не представляете, как это было мучительно — год стоять тут и читать одну и ту же страницу, не зная, что случилось дальше!

Услышав, что друзья идут к Дамблдору, Гермиона оживилась и заявила, что пойдет с ними, что такой Великий волшебник, как Дамблдор, точно сможет наделить ее сердцем. Мол, она о многом успела подумать за этот год и теперь точно знает, что ей нужно сердце.

— Как же ты думала, разве твои железные мозги не заржавели? — спросил недоуменно Рон.

— У тебя и таких нет! — припечатала Гермиона.

С ее и Сири помощью друзья быстро выбрались на дорогу из желтого кирпича и пошли дальше.

По дороге Гарри постепенно начал понимать, за что с Гермионой так жестоко обошлись. Она вроде бы говорила верные и правдивые вещи, но делала это настолько бесцеремонно и бестактно, что ее постоянно хотелось стукнуть. А Сириошка даже не выдержал и укусил ее за железную пятку, едва не сломав себе зуб. Тут Гарри его, конечно, мог понять: когда говоришь, что ты наследник древнего аристократического рода, заколдованный могущественной ведьмой, а тебе в ответ сообщают, что ты совершенно не породистый, даже как пес, трудно удержаться и не укусить говорящего.

Но при всем при том, у Гермионы было не только заветное желание, но еще и мозги, и знания, и неутомимое железное тело. Она свободно продиралась сквозь кусты и приносила Рону и Гарри плоды и ягоды. Тащила весь груз, включая запасы жира, вытопленного с мелких зверьков, на которых охотился Сириошка и которым Гермиона смазывала сама себя. Ей не требовалось спать, пить, есть, ходить в туалет, и по ночам она сидела на страже, тихо поскрипывая глазами в глазницах и отгоняя желающих украсть еду путешественников. По дороге Гермиона рассказывала что-то полезное или вступала в бесконечный спор с Роном, что лучше: мозги или сердце (и тогда Гарри переставал слушать). В этом смысле Рон и Гермиона, можно сказать, были созданы друг для друга, а если бы смогли обменяться сердцем и мозгами, то их заветные желания исполнились бы прямо на месте.

Так они шли и шли, пока однажды не обнаружили установленную на обочине табличку, на которой огромными буквами было написано:

ПУТНИК, ОСТАНОВИСЬ И ПОВЕРНИ НАПРАВО! ТАМ ИСПОЛНЯТСЯ ВСЕ ТВОИ ЗАВЕТНЫЕ ЖЕЛАНИЯ!

— Гм, — задумчиво изрек Гарри, глядя на табличку.

— Гав! — поддержал его Сириошка.

— Мозги! — закричал Рон и устремился было направо, но оказался перехвачен железной рукой Гермионы.

— Лучше вначале туда схожу я, — проскрипела она.

— Эй, почему это ты? — возмутился Сириошка.

— Потому что я железная и бессердечная, — объяснила Гермиона и затопала по тропинке, уходящей направо.

Какое-то время ничего не происходило, затем раздался крик, грохот и снова крик, только теперь уже жалобный.

— Бежим! — крикнул Гарри, и они помчались.

За поворотом обнаружился огромный дом, сложенный из неотесанных каменных глыб. Под стать дому был и его владелец, огромный зеленый тролль, да к тому же воняющий так, словно не мылся с самого рождения. Он жалобно стонал, при этом челюсть его была перекошена. В одной руке он держал Гермиону, в которой появилась вмятина, и втирал в нее второй рукой запасы жира.

— Жжрю и шьем! — простонал тролль.

Друзья отважно ринулись на помощь, Сириошка вцепился в пятку тролля (правда, тут же разжал зубы и начал отплевываться), а Рон поднял огромный булыжник и швырнул его во врага. Тролля снесло и размазало о стенку дома.

— Ого! — восторженно закричал Гарри. — Как ты силен, Рон!

— Ага, — согласился тот, разглядывая собственные руки. — Сам не знаю, что на меня нашло.

— Все просто, — пролязгала Гермиона, поднимаясь. — Примитивные организмы с отсутствующим мозгом, как правило, ведомы простейшими инстинктами и, соответственно, способны на невероятные вещи, когда ощущают угрозу своему лежбищу, еде или самке.

— Ну, да, — признал Рон, почесав в затылке. — Мне очень не понравилось, что он переводит такой вкусный жир на железную Гермиону! А что такое самка?

— Ничего, — ответила Гермиона, ощупывая себя, — уже скоро, по моим расчетам, должна снова начаться населенная местность. Там я куплю себе масленку и выправлю… хотя нет, вмятина на животе вполне ничего, ее можно и не выправлять.

— Так что случилось-то? — спросил Гарри.

— Разве это не очевидно? Тролль выставил эту табличку на дорогу, чтобы хватать и пожирать всех, кто придет к нему. Когда я пришла, он схватил меня и укусил, но только сломал зуб. Тогда он начал кричать и натирать меня жиром, собираясь зажарить и съесть. Как я и говорила, простейшие инстинкты!