Не закрывай дверь

— Криденс, — он стёр ему слёзы со щёк большим пальцем, — у меня мало времени, чтобы с тобой спорить, и я не хочу опаздывать на встречу. Ты не можешь ничего сделать, просто иди к себе и подожди, пока придёт Ньютон.

— Я вас не пущу, — вдруг сказал Криденс, сверкнув глазами, и схватился за его рукав. — Вы не пойдёте. Я хочу, чтобы вы остались, — твёрдо сказал он.

Грейвз посмотрел ему прямо в глаза. Усмехнулся краем рта.

— Не пустишь?

— Не пущу, — заявил Криденс и вцепился в рукав всеми десятью пальцами.

Грейвз легко вывернул руку из захвата.

— Иди к себе, — жёстко приказал он.

— Вы не уйдёте!

— Криденс! — прикрикнул тот. — Ты не можешь решать, что я делаю!

Вспышка злости была внезапной и резкой, как пощёчина. Если пару минут назад Грейвз находил угрюмое недовольство Криденса даже трогательным, считая его своим успехом после того, как мальчишка мог только молчать и замыкаться в себе, то сейчас это уже переходило всякие границы. Ревнивец нашёлся! Не пустит он! Сначала сам отказался от всех удовольствий, которые с такой нечеловеческой бережностью и даже нежностью ему предлагали — а теперь ему вздумалось запретить искать их в другом месте! Чтобы Грейвз сидел с ним, как монах, как наседка, и не имел даже крохотной личной жизни? Да что он себе позволяет!

— Вернись к себе, — резко приказал он.

— Вы такой же! — с обидой и яростью воскликнул тот. — Вы как он! Я вам не нужен! Вы хотите только, чтобы я был чудовищем!

— Что ты сказал? — похолодел Грейвз.

— Вы — как Гриндевальд!

Грейвз схватил его побелевшими пальцами за ворот домашнего пиджака и втолкнул в гостиную. Криденс наткнулся на столик у дивана, едва устоял на ногах.

— Сиди здесь, — с тихим бешенством сказал Грейвз. — Поговорим, когда я вернусь.

Он с грохотом захлопнул дверь гостиной, кинул на неё чары, чтобы нельзя было открыть. Вылетел из дома, сжимая в руке палочку. Почувствовал спиной странную тишину, будто всё замерло и даже время застыло.

Потом земля вздрогнула.

Дом за спиной взорвался звоном стекла и грохотом. Скрежетом, гулом, каменной кладкой, жгучим чёрным песком. Один осколок ударил Грейвза в плечо, остальные пролетели мимо. Спину и затылок обдало кирпичной пылью.

— Вам было хорошо с кем-то другим! — яростно закричал Криденс. — Я хочу, чтобы вам было хорошо только со мной!

Грейвз стоял, будто ноги примёрзли к земле. Ни вдохнуть, ни повернуться. За спиной бесновалась тьма. Он не видел её, но ощущал всей кожей. Ужас холодной волной растекался из живота, поднимая дыбом короткие волосы на затылке и леденя руки.

За спиной был шорох и треск, словно тысяча гремучих змей разом готовилась к нападению. Шелест и скрежет, будто кто-то ржавыми ножницами кромсал скользкий чёрный шёлк, а он трещал и рвался на лоскуты, закручиваясь в воронку.

— Вы хотели увидеть чудовище, мистер Грейвз! — яростно крикнул Криденс. — Вот ваш монстр! Смотрите!

Фантастическая ирония, — отрешённо подумал Грейвз. — Стать жертвой ревнивого любовника… несостоявшегося любовника. Это досадно и романтично одновременно. Почему у тебя ничего не бывает просто, Персиваль?

— Я никому не отдам вас! — закричал Криденс.

Повернись… Повернись, Персиваль, — сказал он себе. — Вот теперь — повернись. Ты хотел это увидеть. Ты хотел узнать. Посмотри. Ты хотя бы будешь знать, что убило тебя. Повернись…

Он глубоко вдохнул и повернулся.

Дрожащий рой из песка и дыма поднимался выше его головы, выше деревьев, метался на руинах дома, от которого осталась только груда обломков и огрызок стены, стонал и пульсировал. Огромный. Закрывающий небо. Ужасающий.

Грейвз смотрел на него, задрав голову, сжимая бесполезную палочку в онемевших пальцах. Сражаться с этим было бессмысленно. Всё равно что с кулаками кидаться на гранитную скалу. Можно разбить об неё лицо и голову, а она тебя даже не заметит.

Он молчал и смотрел, потому что у него не было слов.

— Кто он такой? — закричал Криденс, тьма плеснула Грейвзу в лицо — тот даже не отшатнулся, парализованный ужасом. — Как его зовут? Я хочу, чтобы он умер!

Чёрная воронка взметнулась до облаков, грянула в землю, окружив Грейвза широким кольцом пульсирующей тьмы.

— Я не пущу вас! Вы от меня не уйдёте! Вы будете только со мной, только моим! Я вас не отдам! Вам нельзя! — закричала тьма, будто была смертельно ранена. — Вам нельзя никуда ходить! Никого целовать! Вам не будет ни с кем хорошо! Вы должны принадлежать мне!

Внутренний голос очнулся первым. Деликатно покашлял.

Персиваль, — шепнул он, пока Грейвз стоял и смотрел, как воронка сжимается, будто торнадо, и по пригибающейся траве тьма подползает к ногам. — Персиваль… ты уверен, что хочешь… это… ебать?