Часто ли случается, что вы едете в поезде метро, и этот самый поезд останавливается между станциями? Наверняка, да. И правда, это совершенно рядовая ситуация, тем более, что поезд редко стоит дольше 2-3 минут. Я, честно говоря, всегда побаиваюсь подобных остановок.
Добавить в моё избранное
2 мин, 57 сек 17906
В голову каждый раз лезут самые мрачные мысли — пожар, теракт, наводнение, столкновение и прочее. Но я никогда не думала, что может произойти нечто совершенно невероятное. Итак, пять лет я регулярно каталась по маршруту Павелецкая — Юго-Западная из дома в вуз и обратно. Все было нормально, ничего необычного. Но вот обучение подошло к концу, и в середине июня я поехала на вручение диплома. На красной ветке я, как всегда, села в предпоследний вагон. Сначала ехали нормально, а потом поезд благополучно встал между Парком культуры и Фрунзенской. Я глубоко вздохнула, прикрыла глаза и стала ждать, когда поедем дальше. Но прошло 5 минут, 10, а поезд все стоял. Машинист молчал, люди в вагоне стали нервничать. Что до меня, то я так вцепилась в свою сумку, что у меня заболели пальцы. Еще через несколько минут, когда люди уже чуть ли не выбивали стекла, машинист сообщил, что по техническим причинам поезд отправится дальше по запасному пути, и велел не волноваться.
Я, да и не только я, очень удивилась — что еще за запасной путь в метро? Но мне хотелось уже поскорее добраться до вуза, так что мне было все равно. Поезд поехал назад, потом резко забрал вправо и неожиданно для всех выехал на улицу! Нехилый запасной путь! И вот тут начались странности. Поезд ехал очень медленно, и мы все могли как следует разглядеть пейзаж за окном. Привычная многоэтажная Москва исчезла. Исчезли асфальтированные дороги, исчезли автомобили. По обе стороны от рельсов, а местами и почти рядом с ними, стояли деревянные домики, такие же, как в деревнях. Некоторые дома были двухэтажными. Вот только все здания были заброшенными, с заколоченными досками окнами, с облупившейся отчего-то повсеместно черной краской на стенах. А возле домов на скамейках сидели люди, так же по-деревенски одетые. Мужчины в лаптях, все с длиннющей бородой, рубашках-косоворотках, подпоясанных веревкой. Женщины в некогда цветастых, а теперь линялых старых платьях, вязаных кофтах и с платками на голове. И все это серое, мрачное. Да и мир какой-то серый… Да-да, в окружающей обстановке полностью отсутствовали краски. Серое небо, серые деревья, серая трава, серые люди. Возгласы моих попутчиков давали понять, что они удивлены и испуганы не меньше моего. А люди между тем обратили внимание на ползущий гусеницей поезд… Знаете, что такое интуиция? Это когда жопа чует, а руки делают. Я вскочила с места и кинулась закрывать в вагоне окна. И вовремя. Потому что толпа серых метнулась к поезду. Страшные, с совершенно озлобленными лицами, они цеплялись за стены вагонов, стучали в стекла так, что я до сих пор не понимаю, как они не разбились.
Мы все сгрудились в центре вагона, боясь подойти к окнам. Никому даже не пришло в голову связаться с машинистом. И тут поезд снова остановился. Остановился посреди этого кошмара. Серые утроили свои усилия, они во что бы то ни стало хотели попасть в поезд. Их было много, наверное, около сотни. Я молилась лишь об одном — чтобы машинист не открыл двери. Вагон ходил ходуном, все кричали, кто-то даже лег на пол. Тут в соседнем вагоне, который был последним, кто-то оглушительно заорал. Это был крик боли и нечеловеческого ужаса. Повернувшись, мы увидели, что серые сумели пролезть внутрь того вагона и теперь там творилось что-то невообразимое. Прежде, чем лишиться чувств, я успела заметить, как по вагону пролетела окровавленная человеческая рука, потом раздался жуткий скрежет, и поезд устремился вперед, оставив последний вагон на растерзание серым…
Когда я пришла в себя, наш поезд уже подъезжал к Юго-Западной. Все пассажиры спокойно сидели и стояли, кто-то читал книги, другие копались в телефонах. Я протерла глаза. Приснилось? Ну конечно, что же еще! Вот только… Мой вагон был последним.
Я, да и не только я, очень удивилась — что еще за запасной путь в метро? Но мне хотелось уже поскорее добраться до вуза, так что мне было все равно. Поезд поехал назад, потом резко забрал вправо и неожиданно для всех выехал на улицу! Нехилый запасной путь! И вот тут начались странности. Поезд ехал очень медленно, и мы все могли как следует разглядеть пейзаж за окном. Привычная многоэтажная Москва исчезла. Исчезли асфальтированные дороги, исчезли автомобили. По обе стороны от рельсов, а местами и почти рядом с ними, стояли деревянные домики, такие же, как в деревнях. Некоторые дома были двухэтажными. Вот только все здания были заброшенными, с заколоченными досками окнами, с облупившейся отчего-то повсеместно черной краской на стенах. А возле домов на скамейках сидели люди, так же по-деревенски одетые. Мужчины в лаптях, все с длиннющей бородой, рубашках-косоворотках, подпоясанных веревкой. Женщины в некогда цветастых, а теперь линялых старых платьях, вязаных кофтах и с платками на голове. И все это серое, мрачное. Да и мир какой-то серый… Да-да, в окружающей обстановке полностью отсутствовали краски. Серое небо, серые деревья, серая трава, серые люди. Возгласы моих попутчиков давали понять, что они удивлены и испуганы не меньше моего. А люди между тем обратили внимание на ползущий гусеницей поезд… Знаете, что такое интуиция? Это когда жопа чует, а руки делают. Я вскочила с места и кинулась закрывать в вагоне окна. И вовремя. Потому что толпа серых метнулась к поезду. Страшные, с совершенно озлобленными лицами, они цеплялись за стены вагонов, стучали в стекла так, что я до сих пор не понимаю, как они не разбились.
Мы все сгрудились в центре вагона, боясь подойти к окнам. Никому даже не пришло в голову связаться с машинистом. И тут поезд снова остановился. Остановился посреди этого кошмара. Серые утроили свои усилия, они во что бы то ни стало хотели попасть в поезд. Их было много, наверное, около сотни. Я молилась лишь об одном — чтобы машинист не открыл двери. Вагон ходил ходуном, все кричали, кто-то даже лег на пол. Тут в соседнем вагоне, который был последним, кто-то оглушительно заорал. Это был крик боли и нечеловеческого ужаса. Повернувшись, мы увидели, что серые сумели пролезть внутрь того вагона и теперь там творилось что-то невообразимое. Прежде, чем лишиться чувств, я успела заметить, как по вагону пролетела окровавленная человеческая рука, потом раздался жуткий скрежет, и поезд устремился вперед, оставив последний вагон на растерзание серым…
Когда я пришла в себя, наш поезд уже подъезжал к Юго-Западной. Все пассажиры спокойно сидели и стояли, кто-то читал книги, другие копались в телефонах. Я протерла глаза. Приснилось? Ну конечно, что же еще! Вот только… Мой вагон был последним.
