Шипы для железной девы

Если бы это был какой-то старый проход, его бы наверняка как следует закрыли. С другой стороны, о нём попросту могли все позабыть, коли уж он находился за грудой старого хлама. Все позабыли, а Панси с Миллисентой помнили? Звучало неправдоподобно. Ну, в конце концов, им мог кто-то об этом рассказать.

Внезапно её осенило. Сами-то слизеринки никогда не отличались особо примерным поведением. И отработки для них не были до этого года такой уж редкостью. Что если Филч таскал их по этим коридорам? Это было более чем вероятно. Они могли сами завалить выход. Ничего сложного: потяни за ближайшую кучу мебели, и она обвалится вниз, засыпав дверь и ступеньки. Хотя этот план выглядел слишком сложным для двух таких дур, как её сегодняшние конвоирши. Скорее всего, они просто притащили её в наиболее отдалённый уголок подземелий, им известный. А она сейчас возьмёт и сбежит. То-то вытянутся у них лица, когда они вернутся и обнаружат, что клетка опустела и птичка выпорхнула на волю. Только бы засов поддался.

Засов был большим, но не ржавым и поддался после того, как Гермиона как следует постучала по его загнутому краю сжатым кулаком. Дверь скрипнула и отворилась, буквально вывалилась внутрь, как будто висела с небольшим уклоном. За ней была полная темнота.

II

Ожидание порядком утомило. В какой-то момент Гарри даже решил послать всё к чёрту и пойти спать. Следующий день ожидал быть не сильно легче прошедшего, надо было набраться сил, а спать уже хотелось невыносимо. Обсудит всё завтра. А все его волнения — попусту. Ну что он, в конце концов, может сделать? Убыстрить процесс отработки? Или как-то уберечь подругу от подколов и насмешек слизеринских девиц? Нет же, не может. Пускай она сама лучше сразу ляжет спать, как только вернётся, иначе — он же её знал — устроит ему целую лекцию с экзаменом на ночь глядя. Он порывисто взъерошил волосы в попытках преодолеть собственные сомнения. Ещё несколько минут, и он бы отправился на боковую, но звонкий голос у него за спиной заставил его отложить своё намерение.

— Гарри, ты мне не поможешь?

Он обернулся и невольно заулыбался. Это была Джинни Уизли. Подняв своё очаровательное веснушчатое личико с острым носиком, она смотрела на него с надеждой, помахивая палочкой.

— Так и не смогла сегодня понять, как вы это делаете.

Он огляделся. Большая часть гриффиндорцев уже разошлась по спальням. Из оставшихся, вроде бы, все состояли в Отряде. Почему было и не помочь?

— Конечно, Джинни. Не уверен, что я тот, кто тебе нужен, но я попробую.

— Конечно, ты тот, Гарри! Ты да Гермиона, у кого ещё получается колдовать лучше всех?

— А как же твой брат?

— А! — она махнула рукой с насмешливым выражением. — От него точно ничему хорошему не научишься.

— Я ему обязательно передам твои слова.

— Гарри! — она возмущенно насупилась, но, увидев его лукавую улыбочку, тут же оттаяла.

— Хорошо, Джинни, так что, ты говоришь, у тебя не получается?

За дверью был коридор. Узкий, чуть шире самой двери, с полукруглым потолком. Но отсвет из комнаты давал возможность разглядеть вперед лишь на пару футов.

«Плохо, что там нет освещения», — подумала Гермиона и, спохватившись, взглянула на часы. Она совершенно забыла о времени, а ведь уже порядком проторчала здесь, с тех пор как ревела у закрытой двери. До отбоя оставалось всего минут пятнадцать. Она с облегчением выдохнула. Хорошо, что вовремя вспомнила, потому что после отбоя магические светильники во всех ненужных помещениях гасли, и ещё чуть-чуть, она бы осталась в полной темноте. А так, можно снять один из светильников со стены, и он будет продолжать гореть в её руках столько, сколько нужно.

Она так и сделала, взгромоздившись на самый высокий стул, который только смогла отыскать, и всё равно дотянулась едва-едва. Порой её рост доставлял нешуточные неудобства, сердил и заставлял чертыхаться в сердцах. Ну почему она такая малявка?! Её родители роста, скорее, среднего, в кого она такая уродилась? Хорошо, что волшебная палочка нивелировала большинство неудобств. Однако сейчас палочки не было, и приходилось полагаться только на себя. А её собственные силы были более чем скромными, к большому сожалению.

Снятый светильник немедленно устроил причудливую пляску теней в этой наполненной грудами раскоряченной мебели комнате. Казалось, что по стенам перемещаются, сплетаются и исчезают вытянутые изломанные пальцы, рога и хребты. Впрочем, Гермионе некогда было любоваться на невольный театр теней. Ей нужно было поскорее выбираться отсюда, потому что она еле-еле успевала до отбоя добежать до своей башни, и ещё неизвестно, в какое именно место замка выведет пресловутый коридор.

Пол коридора едва заметно понижался вниз. Войдя в него, Гермиона сразу почувствовала, что здесь слегка холоднее, чем в комнате. В этом вряд ли было что-то удивительное, и она подняла светильник повыше над собой, чтобы понять, насколько далеко коридор уходит по прямой.