Фандом: Гарри Поттер. «Нигде не сказано, что Гермиона была белой».
Добавить в моё избранное
8 мин, 26 сек 17784
Моторный катер мчался, подпрыгивая на волнах прибрежных вод Африканского Рога, и соленые брызги летели в лицо. Гарам аль-Забиби лишь мотала головой, но все внимание ее было сосредоточено на руках и покоящейся там миниатюрной копии танкера. Одиннадцатилетнюю Гарам впервые взяли на настоящее дело, и она изрядно нервничала, хоть и пыталась не показывать виду. Рука ее то и дело трогала тесак, висящий на боку, и тут же возвращалась к модели танкера, ощупывала, скользила.
Настоящий корабль, тысячекратно уменьшенную копию которого держала Гарам, неспешно увеличивался на горизонте, и дядя Фатих начал отдавать приказы резким, гортанным голосом. Абдул встал к пулемету, Расул, оскалив изрядно желтые зубы, начал открывать ящик с гранатометами.
Гарам еще раз облизала пересохшие черные губы и закрыла глаза.
— Давай! — крикнул Фатих, и Гарам сжала модель сильнее, в точке, где находились двигатели корабля.
Восторженный рев слева и справа заставил ее открыть глаза. Там мчались еще катера и два « крейсера», переделанные из старых шаланд времен Второй Мировой. Огромные, здоровые, лоснящиеся от пота негры орали и потрясали автоматами, выкрикивали слова благодарности духам, изрыгали проклятия в адрес остановившегося танкера.
— Ты молодец, Га, — начал было дядя Фатих, повернувшись.
Но договорить не успел — голова его разлетелась, как спелая дыня под добрым пинком. Горячая кровь и мозги брызнули в лицо девочке, заставив отшатнуться.
Дальнейшее Гарам воспринимала как во сне. Вертолеты и быстроходные катера, несшиеся навстречу. Крики с неба, обещавшие «жизнь всем пиратам, которые сдадутся, не оказывая сопротивления». Не оказывала сопротивления и Гарам, лишь смотрела, словно не слыша, реагируя только на тычки и подталкивания. Кто сопротивлялся — тех убивали прямо на месте, жестоко и без лишних слов, и Гарам ежесекундно ожидала, что белые, из мягких коз превратившиеся в хищных леопардов, убьют и остальных.
Но не убили, лишь согнали, как стадо, а Гарам посадили отдельно.
Ее долго везли куда-то, вначале по морю, потом по воздуху; различные белые — в основном, женщины средних лет — пытались вести с ней беседы, но Гарам молчала, лишь крепче стискивала пальцы на ставшей бесполезной модели танкера. Ее место силы осталось далеко, в родном Сомали, не было ни петуха, ни жабы, ни черепов, ни смеси из крови и навоза, не было ритуальных мелков. Сама по себе Гарам мало чего стоила как колдунья, в конце концов, она училась у старой Галии лишь три года, да еще четыре до этого смешивала порошки, толкла смеси и резала шеи змеям и петухам.
Но вот английский она немного да знала и сумела разобраться в ситуации.
Глупые, наивные белые принимали ее за «пленницу ужасных пиратов», «девочку с поломанной психикой», «жертву насилия», и поэтому ее везли и везли, увозя как можно дальше от места «с которым связаны трагические переживания». Гарам поняла это и замкнулась в себе, следуя принятой роли и понимая, что следует затаиться и переждать. Бежать в дороге не получится, но там, куда ее везут… надо всего лишь подождать, а это юная ведьмочка отлично умела делать.
В конце концов ее куда-то привезли, определили в программу реабилитации «Семейное тепло», и уже на следующий день Гарам забрала пара преуспевающих стоматологов, у которых не было собственных детей. Имя ее переиначили, фамилию стоматологи дали ей свою, и так Гарам аль-Забиби, шаманка, ученица колдуньи вуду, потомственная пиратка в третьем поколении, стала Гермионой Грейнджер.
Она вела себя смирно и играла в «забитую» девочку, оглядываясь и прислушиваясь. Нужно было вжиться, понять, что вокруг, вернуть себе колдовской инструментарий и… вернуться домой. Здесь, среди белых, Гермионе было неуютно и даже немного страшно, но ничего не поделаешь. Как известно, победитель властен над побежденным, и оставалось только возносить хвалебные молитвы лоа, что ее обошла привычная участь пиратских пленниц.
Впрочем, уже на второй день ей стало понятно, что окружающие не верят ни в колдовство, ни в шаманизм, ни в духов, ни в магию, и, мысленно ухмыляясь, Гермиона взялась за дело. Небольшой ритуал, пара вещей новых родителей, петух в жертву, поклониться духам и прибегнуть к магии подобия — и дело сделано. Грейнджеры без ума от новой дочки и делают все, что она говорит, а заодно Гермиона приобрела немного их знаний. Язык, поведение, традиции, сведения о том, что происходит вокруг в стране белых, и так далее.
Сильно болела голова, а едва боли закончились — пришло Письмо.
При словах «Школа Чародейства и Волшебства» глаза Гермионы широко раскрылись. Это был не просто шанс, это был ШАНС! Белые — слюнтяи и рохли, белые маги — слюнтяи и рохли втройне. Там, в Хогвартсе, можно будет найти все недостающее и вернуться домой не какой-то там жалкой Гарам, о нет! Можно будет вернуться могущественной колдуньей, повелевающей зомби, а уж если сделать себе парочку зомби из магов, то перед Гарам склонятся все шаманы от Мадагаскара до Сахары.
Настоящий корабль, тысячекратно уменьшенную копию которого держала Гарам, неспешно увеличивался на горизонте, и дядя Фатих начал отдавать приказы резким, гортанным голосом. Абдул встал к пулемету, Расул, оскалив изрядно желтые зубы, начал открывать ящик с гранатометами.
Гарам еще раз облизала пересохшие черные губы и закрыла глаза.
— Давай! — крикнул Фатих, и Гарам сжала модель сильнее, в точке, где находились двигатели корабля.
Восторженный рев слева и справа заставил ее открыть глаза. Там мчались еще катера и два « крейсера», переделанные из старых шаланд времен Второй Мировой. Огромные, здоровые, лоснящиеся от пота негры орали и потрясали автоматами, выкрикивали слова благодарности духам, изрыгали проклятия в адрес остановившегося танкера.
— Ты молодец, Га, — начал было дядя Фатих, повернувшись.
Но договорить не успел — голова его разлетелась, как спелая дыня под добрым пинком. Горячая кровь и мозги брызнули в лицо девочке, заставив отшатнуться.
Дальнейшее Гарам воспринимала как во сне. Вертолеты и быстроходные катера, несшиеся навстречу. Крики с неба, обещавшие «жизнь всем пиратам, которые сдадутся, не оказывая сопротивления». Не оказывала сопротивления и Гарам, лишь смотрела, словно не слыша, реагируя только на тычки и подталкивания. Кто сопротивлялся — тех убивали прямо на месте, жестоко и без лишних слов, и Гарам ежесекундно ожидала, что белые, из мягких коз превратившиеся в хищных леопардов, убьют и остальных.
Но не убили, лишь согнали, как стадо, а Гарам посадили отдельно.
Ее долго везли куда-то, вначале по морю, потом по воздуху; различные белые — в основном, женщины средних лет — пытались вести с ней беседы, но Гарам молчала, лишь крепче стискивала пальцы на ставшей бесполезной модели танкера. Ее место силы осталось далеко, в родном Сомали, не было ни петуха, ни жабы, ни черепов, ни смеси из крови и навоза, не было ритуальных мелков. Сама по себе Гарам мало чего стоила как колдунья, в конце концов, она училась у старой Галии лишь три года, да еще четыре до этого смешивала порошки, толкла смеси и резала шеи змеям и петухам.
Но вот английский она немного да знала и сумела разобраться в ситуации.
Глупые, наивные белые принимали ее за «пленницу ужасных пиратов», «девочку с поломанной психикой», «жертву насилия», и поэтому ее везли и везли, увозя как можно дальше от места «с которым связаны трагические переживания». Гарам поняла это и замкнулась в себе, следуя принятой роли и понимая, что следует затаиться и переждать. Бежать в дороге не получится, но там, куда ее везут… надо всего лишь подождать, а это юная ведьмочка отлично умела делать.
В конце концов ее куда-то привезли, определили в программу реабилитации «Семейное тепло», и уже на следующий день Гарам забрала пара преуспевающих стоматологов, у которых не было собственных детей. Имя ее переиначили, фамилию стоматологи дали ей свою, и так Гарам аль-Забиби, шаманка, ученица колдуньи вуду, потомственная пиратка в третьем поколении, стала Гермионой Грейнджер.
Она вела себя смирно и играла в «забитую» девочку, оглядываясь и прислушиваясь. Нужно было вжиться, понять, что вокруг, вернуть себе колдовской инструментарий и… вернуться домой. Здесь, среди белых, Гермионе было неуютно и даже немного страшно, но ничего не поделаешь. Как известно, победитель властен над побежденным, и оставалось только возносить хвалебные молитвы лоа, что ее обошла привычная участь пиратских пленниц.
Впрочем, уже на второй день ей стало понятно, что окружающие не верят ни в колдовство, ни в шаманизм, ни в духов, ни в магию, и, мысленно ухмыляясь, Гермиона взялась за дело. Небольшой ритуал, пара вещей новых родителей, петух в жертву, поклониться духам и прибегнуть к магии подобия — и дело сделано. Грейнджеры без ума от новой дочки и делают все, что она говорит, а заодно Гермиона приобрела немного их знаний. Язык, поведение, традиции, сведения о том, что происходит вокруг в стране белых, и так далее.
Сильно болела голова, а едва боли закончились — пришло Письмо.
При словах «Школа Чародейства и Волшебства» глаза Гермионы широко раскрылись. Это был не просто шанс, это был ШАНС! Белые — слюнтяи и рохли, белые маги — слюнтяи и рохли втройне. Там, в Хогвартсе, можно будет найти все недостающее и вернуться домой не какой-то там жалкой Гарам, о нет! Можно будет вернуться могущественной колдуньей, повелевающей зомби, а уж если сделать себе парочку зомби из магов, то перед Гарам склонятся все шаманы от Мадагаскара до Сахары.
Страница
1 из 3
1 из 3
