Фандом: Гарри Поттер, Кто подставил Кролика Роджера. Северина Снейп, перед тем, как вступить в ряды Пожирателей Смерти, решает в последний раз посмотреть на бывшую подругу детства, Джессику Поттер.
Добавить в моё избранное
12 мин, 15 сек 19702
31 октября 1979 года, магическая часть Лондона
Северина подула на озябшие руки и еще раз переступила с ноги на ногу. Промозглый октябрьский ветер проникал под мантию, игриво напоминая, что Северина одета не по погоде. Внезапно решившись, она пересекла улицу, ухитрившись не застрять каблуками туфель между булыжников мостовой, и вошла в клуб «Зелья и Пляски». В зеркальных дверях мелькнуло отражение, бледное и загадочное, и приглашение, добытое дорогой ценой, само выскользнуло из кармана, после чего Северина, надменно вскинув голову (чтобы не встречаться взглядом с собравшимися), проследовала за свой столик.
— Мадмуазель желает чего-нибудь согревающего?
— Глинтвейн, — выдохнула Северина.
Ее трясло и колотило, и не только от озноба долгого ожидания возле клуба на холодном влажном ветру. К счастью, хватило одного слова, иначе Северина рисковала бы прикусить язык. Она бросила взгляды по сторонам, но нет, никто не смотрел, не оглядывался на ее столик в углу. В клубе хватало красоток, причем гораздо более раскованных и раздетых, чем Северина. Они скользили между столиков, улыбались нарядным, богатым, молодым и красивым магам, собравшимся здесь отметить Хэллоуин и посмотреть на выступление.
Никого не интересовала бледная, высокая, с чрезмерно большим носом, закутанная в отсыревшую мантию Северина. Ее это устраивало — она явилась сюда не ради этих красавцев, не ради праздника, скорее даже наоборот. От отчаяния? Пожалуй. Горячий, обжигающий, пряный глинтвейн прокатился по горлу, ударил вспышкой тепла по телу, и Северина внезапно успокоилась и расслабилась.
— Пепельницу, «Слезу Единорога» и филе молочного теленка, — уверенно и твердо сказала она.
Северина выпустила колечко дыма к потолку и пригубила крепчайшего коктейля, находя в нем спасение и убежище от происходящего.
— Друзья мои, я рад видеть всех вас! — громко вещал тем временем Джеймс Поттер, владелец клуба.
Молодой, красивый и обаятельный. Ровесник Северины Снейп. Сложись обстоятельства иначе, она могла бы гордо добавить «мой первый мужчина». Когда Джеймс проходил мимо, она отвернулась, скрывая лицо и злобу, и тут же выпила еще, глуша коктейлем эмоции. Ей никак нельзя было срываться, ведь она пришла в клуб сегодня не ради Джеймса.
Как и Джеймс ходил по залу, улыбался и жал руки не ради Северины.
Нет, он расточал свое обаяние ради вот этих вот богатых магов, ради денег в их кошельках, их влияния в Министерстве и в жизни магического общества, ради того, чтобы склонить их на сторону Ордена Феникса. Как сказали бы друзья-магглы Северины, «противостояние буржуазии и аристократии», то есть двух организаций — Ордена Феникса во главе с Альбусом Дамблдором и Пожирателей Смерти во главе с Томом Реддлом — продолжалось уже далеко не первый год и давно уже перешагнуло грань мирных дебатов и статей в газетах.
Шла почти неприкрытая партизанская война, с нападениями, засадами, ударами в спину, и деньги нужны были обеим сторонам. Старые магические семьи, поддерживавшие Реддла, раскрывали тайники и доставали фамильные сокровища. Орден использовал связи Дамблдора, собирал пожертвования и эксплуатировал «золотую молодежь», вроде Джеймса с его обаянием и фамильным бизнесом. Министерство Магии, обеспокоенное происходящим и влиянием, которое набрали Орден и Пожиратели, тоже наращивало давление, но до прямого запрета организаций еще не дошло.
Также обе организации активно вербовали сторонников и новых членов, и это, в какой-то мере, и было причиной, почему Северина сегодня пришла в клуб Поттера. Пришла, рискуя тем, что ее узнают и выкинут на улицу, в лучшем случае, а скорее всего просто убьют и тихо, без свидетелей, закопают в Запретном Лесу. Ведь Северина состояла в Пожирателях Смерти, более того, завтра ей предстояло принять так называемую Метку, знак того, что она входит в ближний круг, тех, кто лично общался с Томом Реддлом и доносил его волю до рядовых членов организации. Тогда Северине уж точно будет заказан вход в клуб Поттера или иные заведения, принадлежащие Ордену, и она никогда уже не увидит ее.
— А теперь, господа, звезда сегодняшнего вечера! — провозгласил громкий голос. — Джессика Поттер!
Не увидит Джессику.
Она вышла на сцену, и Северина ощутила, как сбивается ее дыхание и останавливается сердце в груди. Прекрасная, рыжая, в дерзком блестящем платье, держащемся, казалось, исключительно на груди, с открытой спиной и разрезом до бедра, Джессика выглядела сейчас богиней.
— Со своей новой песней, написанной ей собственноручно! — продолжал голос.
Северина слышала и не слышала одновременно, пожирала Джессику взглядом, ощущая жар и боль в груди. Она хотела увидеть и увидела, и это было просто мучительной, сладостной пыткой, приветом из прошлого, которое Северина хотела забыть и от которого хотела убежать. Даже вступила в Пожиратели, но, как выяснилось, все было тщетно.
Северина подула на озябшие руки и еще раз переступила с ноги на ногу. Промозглый октябрьский ветер проникал под мантию, игриво напоминая, что Северина одета не по погоде. Внезапно решившись, она пересекла улицу, ухитрившись не застрять каблуками туфель между булыжников мостовой, и вошла в клуб «Зелья и Пляски». В зеркальных дверях мелькнуло отражение, бледное и загадочное, и приглашение, добытое дорогой ценой, само выскользнуло из кармана, после чего Северина, надменно вскинув голову (чтобы не встречаться взглядом с собравшимися), проследовала за свой столик.
— Мадмуазель желает чего-нибудь согревающего?
— Глинтвейн, — выдохнула Северина.
Ее трясло и колотило, и не только от озноба долгого ожидания возле клуба на холодном влажном ветру. К счастью, хватило одного слова, иначе Северина рисковала бы прикусить язык. Она бросила взгляды по сторонам, но нет, никто не смотрел, не оглядывался на ее столик в углу. В клубе хватало красоток, причем гораздо более раскованных и раздетых, чем Северина. Они скользили между столиков, улыбались нарядным, богатым, молодым и красивым магам, собравшимся здесь отметить Хэллоуин и посмотреть на выступление.
Никого не интересовала бледная, высокая, с чрезмерно большим носом, закутанная в отсыревшую мантию Северина. Ее это устраивало — она явилась сюда не ради этих красавцев, не ради праздника, скорее даже наоборот. От отчаяния? Пожалуй. Горячий, обжигающий, пряный глинтвейн прокатился по горлу, ударил вспышкой тепла по телу, и Северина внезапно успокоилась и расслабилась.
— Пепельницу, «Слезу Единорога» и филе молочного теленка, — уверенно и твердо сказала она.
Северина выпустила колечко дыма к потолку и пригубила крепчайшего коктейля, находя в нем спасение и убежище от происходящего.
— Друзья мои, я рад видеть всех вас! — громко вещал тем временем Джеймс Поттер, владелец клуба.
Молодой, красивый и обаятельный. Ровесник Северины Снейп. Сложись обстоятельства иначе, она могла бы гордо добавить «мой первый мужчина». Когда Джеймс проходил мимо, она отвернулась, скрывая лицо и злобу, и тут же выпила еще, глуша коктейлем эмоции. Ей никак нельзя было срываться, ведь она пришла в клуб сегодня не ради Джеймса.
Как и Джеймс ходил по залу, улыбался и жал руки не ради Северины.
Нет, он расточал свое обаяние ради вот этих вот богатых магов, ради денег в их кошельках, их влияния в Министерстве и в жизни магического общества, ради того, чтобы склонить их на сторону Ордена Феникса. Как сказали бы друзья-магглы Северины, «противостояние буржуазии и аристократии», то есть двух организаций — Ордена Феникса во главе с Альбусом Дамблдором и Пожирателей Смерти во главе с Томом Реддлом — продолжалось уже далеко не первый год и давно уже перешагнуло грань мирных дебатов и статей в газетах.
Шла почти неприкрытая партизанская война, с нападениями, засадами, ударами в спину, и деньги нужны были обеим сторонам. Старые магические семьи, поддерживавшие Реддла, раскрывали тайники и доставали фамильные сокровища. Орден использовал связи Дамблдора, собирал пожертвования и эксплуатировал «золотую молодежь», вроде Джеймса с его обаянием и фамильным бизнесом. Министерство Магии, обеспокоенное происходящим и влиянием, которое набрали Орден и Пожиратели, тоже наращивало давление, но до прямого запрета организаций еще не дошло.
Также обе организации активно вербовали сторонников и новых членов, и это, в какой-то мере, и было причиной, почему Северина сегодня пришла в клуб Поттера. Пришла, рискуя тем, что ее узнают и выкинут на улицу, в лучшем случае, а скорее всего просто убьют и тихо, без свидетелей, закопают в Запретном Лесу. Ведь Северина состояла в Пожирателях Смерти, более того, завтра ей предстояло принять так называемую Метку, знак того, что она входит в ближний круг, тех, кто лично общался с Томом Реддлом и доносил его волю до рядовых членов организации. Тогда Северине уж точно будет заказан вход в клуб Поттера или иные заведения, принадлежащие Ордену, и она никогда уже не увидит ее.
— А теперь, господа, звезда сегодняшнего вечера! — провозгласил громкий голос. — Джессика Поттер!
Не увидит Джессику.
Она вышла на сцену, и Северина ощутила, как сбивается ее дыхание и останавливается сердце в груди. Прекрасная, рыжая, в дерзком блестящем платье, держащемся, казалось, исключительно на груди, с открытой спиной и разрезом до бедра, Джессика выглядела сейчас богиней.
— Со своей новой песней, написанной ей собственноручно! — продолжал голос.
Северина слышала и не слышала одновременно, пожирала Джессику взглядом, ощущая жар и боль в груди. Она хотела увидеть и увидела, и это было просто мучительной, сладостной пыткой, приветом из прошлого, которое Северина хотела забыть и от которого хотела убежать. Даже вступила в Пожиратели, но, как выяснилось, все было тщетно.
Страница
1 из 4
1 из 4
