Граф Норт-Айлэнд

— Граф, вы…

— Возможно, я смогу помочь вам, — обозначил улыбку Норт-Айлэнд, выкладывая перед Краучем несколько свитков.

Бартемиус взял их, начал читать и тут же вскинул голову.

— Это невозможно!

— Я взял на себя смелость проверить это утверждение, — и граф протянул еще свиток. — Свидетели опознали похитителя.

— Но это…

— И вот показания, самих гоблинов, — граф извлек следующий свиток.

— Невероятно! — Крауч обессиленно откинулся на спинку кресла. — Герой Британии! Победитель Темного Лорда! Вы представляете, какое это будет потрясение? Нам сейчас только раскола в обществе не хватало!

— Поэтому я пришел с этими бумагами к вам, а не, скажем… в «Ежедневный Пророк».

Крауч еще раз посмотрел на свитки, из которых неопровержимо следовало, что именно Джеймс Поттер забрал новорожденную Гермиону Лонгботтом из больницы и затем отдал, точнее говоря продал, ее гоблинам. С учетом показаний Снейпа, выстраивалась крайне неприятная картина, тем более неприятная, что Крауч был обязан Поттеру за некоторые прошлые дела. Принцип Крауча «Закон превыше всего!» натолкнулся на эти обязательства и вызвал в его душе бурю.

— Благодарю вас за помощь, граф, — сказал Крауч, стараясь не выдать себя. — Вы все правильно сделали, и уверяю вас, я сумею распорядиться этими бумагами.

Граф Норт-Айлэнд заверил главу ДМП, что не сомневался в этом, после чего покинул кабинет Крауча. Бартемиус же, посидев несколько минут, схватил перо и свиток и начал строчить письмо. Он предупредит Джеймса, даст ему шанс скрыться, да, именно так. Следующий же преступник, князь Поклонский — о, к нему Крауч подойдет по всей строгости закона! Да, вот так все и будет! В этом лихорадочном возбуждении Крауч закончил письмо за минуту, после чего привязал его к личной сове и отправил Поттерам.

Вернуться к работе он смог только через полчаса.

Получив письмо Крауча, Джеймс пошатнулся и рухнул в кресло, схватившись за грудь. Присутствовавшие при этом Гарри и Лили повели себя по-разному. Лили бросилась к мужу, Гарри же поднял письмо и прочитал. Глаза его расширились, он воскликнул:

— Этого не может быть! Это клевета! Я отомщу за тебя, отец!

После чего выбежал прочь. Чуть погодя следом за ним выбежала Лили, оставив немного пришедшего в себя Джеймса в одиночестве.

Немного позже, в особняке Норт-Айлэнда

— Граф, вы подлец! — заорал Гарри, врываясь к Норт-Айлэнду.

Граф, в свободной одежде, находился в тренировочном зале, где отрабатывал заклинания. Он повернулся к Гарри и посмотрел на него, потом процедил сквозь зубы:

— Мне казалось, виконт, что вы извлекли урок из нашей беседы о правде и свободе.

— Вы оклеветали моего отца! Я требую извинений, прямо здесь и сейчас!

— Извинений? — голос графа стал ледяным. — За то, что я открыл правду? Виконт, вы сошли с ума!

— Тогда дуэль! Здесь и сейчас, дуэль насмерть! Я заставлю вас взять обратно ваши слова, граф!

Норт-Айлэнд пожал плечами, потом сделал приглашающий жест. Гарри сбросил мантию, достал палочку и прошел вперед, занимая позицию. Граф старше его, значит, надо двигаться быстрее, атаковать чаще, оценить магию противника и потом все решить одной стремительной атакой! В соответствии с этим планом Гарри и атаковал, быстро, ловко, с мастерством мага, который не отлынивал от уроков в Хогвартсе и потом еще занимался с нанятыми учителями. Но все его усилия уходили в никуда, граф не двигался с места и молча отражал атаки, почти не шевеля палочкой. Затем он атаковал, и Гарри, не успевшего даже понять, что происходит, унесло, а палочку выбило из рук, отбросило в сторону.

— Стойте! — раздался крик.

— Ваш сын сам вызвал меня на дуэль, насмерть, — процедил сквозь зубы Норт-Айлэнд.

Впрочем, атаковать Лили Поттер, вставшую между ним и Гарри, он не торопился.

— Сириус, ты не убьешь моего сына! — шагнула вперед Лили.

— Как вы меня назвали? — спросил граф, отступая на шаг.

— Сириус, я знаю, это ты! — воскликнула Лили. — Не знаю, простишь ли ты меня, но мне предъявили доказательства твоей смерти в Азкабане, и Джеймс…

— Джеймс, — прошипел граф. — Джеймс?!

Гарри не верил своим глазам: всегда ледяной и спокойный, граф бушевал и ярился, не замечая того, как раздирает себе грудь в кровь рукой, словно хочет вырвать оттуда сердце.

— Питер Петтигрю написал донос, а Джеймс Поттер подкинул улики, и благодаря этому меня бросили в Азкабан без суда и следствия! — заорал граф. — Простить?! Четырнадцать лет я гнил в каменном мешке рядом с дементорами, четырнадцать! Тогда как те, кто предал меня, мои побратимы, гуляли, пили и ели на мои деньги и заводили детей с моей невестой, которая клялась любить меня до гроба!

— Но Сириус… твоя смерть, — теперь настал черед побледневшей Лили отступать, — я не знала…

Гарри успел вовремя, подхватил оседающую на пол маму.