Фандом: Шерлок Холмс и доктор Ватсон. История о разлученных влюбленных, таинственном букете и очередном «деле на одну трубку».
Добавить в моё избранное
30 мин, 58 сек 17645
История эта пополнила собой список тех расследований, которые Холмс называл «делами на одну трубку». Оставим гению дедуктивной мысли право на подобные поэтические преувеличения. Само собой, трубок он, пока распутывал это дело, выкурил не одну и не две, а гораздо больше. Однако факт остается фактом: в данном случае для того, чтобы раскрыть тайну, он не совершил ни одной поездки за пределы столицы и ни единой пешей прогулки по Лондону. Все нити информации сами собой сходились к нему, неподвижно утопающему в клубах табачного дыма в глубоком вольтеровском кресле у камина. Благослови, боже, почтовую службу ее королевского величества — всех этих неутомимых почтальонов и телеграфистов!
Отмечу, что эта история не только получила свое логическое завершение благодаря письмам, но и началась тоже с письма. За годы, проведенные рядом с Холмсом, я повидал многое, в том числе и в эпистолярном жанре. Кто только не отправлял посланий на Бейкер-стрит, в дом, где проживал знаменитый сыщик! Среди его респондентов были представители всех слоев общества, от бедняков из трущоб до представителей королевских династий. Но я бы ни за что не поверил, если бы кто-нибудь сказал, что однажды новое дело Шерлока Холмса начнется с письма моей супруги…
Впрочем, было время, когда я не поверил бы даже тому, кто сказал бы мне, что я вообще когда-либо женюсь. А тем более — что буду счастлив в браке. Но итог одного из расследований Холмса внезапно принес мне крупные и весьма приятные перемены в личной жизни.
Тем не менее, я и представить себе не мог, что Мэри Морстен, с которой меня свела судьба в лице Холмса и других участников дела, известного под названием «Знак четырех», спустя короткий срок вновь сыграет значительную роль в одном из детективных приключений моего друга! К счастью, на сей раз ей не выпало быть жертвой преступления. Наоборот, в данном случае Мэри можно было бы даже назвать помощником детектива — разумеется, в том случае, если бы женщины могли заниматься подобным ремеслом.
Не стоит, однако, думать, что моя спутница жизни принадлежит к тому типу современных раскрепощенных дам, которым псевдоученость заменяет хорошие манеры и которые стремятся во всем походить на мужчин, а в итоге лишь теряют свою женственность. После достопамятных событий вокруг сокровищ Агры, положивших начало нашему с ней счастью, Мэри никогда особо не интересовалась занятиями Холмса — во всяком случае, настолько, чтобы стремиться лично участвовать в его расследованиях. А в ту историю, о которой пойдет речь, она оказалась вовлечена благодаря своим женским добродетелям — сердечности и склонности к состраданию. Но ей на помощь пришли блестящая логика, беспощадная дедукция и другие элементы сугубо мужского мышления. Я говорю о своем друге Холмсе, разумеется. Самому мне в этой истории, как и во многих других, связанных с его расследованиями, выпала лишь скромная роль верного оруженосца при доблестном рыцаре. Ну и, конечно, традиционная роль летописца.
Итак, около года тому назад, жарким летом 1890-го, моя супруга гостила в Эдинбурге у своей подруги Розали, с которой когда-то училась в тамошнем пансионе. За полторы недели она прислала мне шесть легких и веселых писем. Читая их в душном августовском Лондоне, я буквально физически ощущал, как с ровных изящных строчек на меня обрушиваются шум прибоя и соленый аромат холодных волн Северного моря. В такие минуты я завидовал Мэри белой завистью и всей душой стремился тут же, ни минуты не медля, отправиться к ней в Шотландию, на скалистое побережье залива Ферт-оф-Форт. Но увы, путешествие в Эдинбург и прогулки с миссис Ватсон по побережью могли мне в то время только сниться. Я был прочно прикован к столице кандалами своей новой врачебной практики в Паддингтоне.
В очередном письме Мэри изложила загадочную историю, касающуюся одного из эдинбургских семейств. Она и Розали (ныне миссис Вуд) просили меня уговорить Шерлока Холмса заняться расследованием этого дела. Их беспокойство можно было понять, ведь в центре неких странных и тревожных событий очутилась, как пояснила Мэри, их общая подруга Агата Макензи, которая тоже когда-то училась с ними в одном пансионе. Но все же я некоторое время колебался, прежде чем преподнести Шерлоку Холмсу такой, как мне казалось, по-женски сумбурный набор впечатлений.
К моему удивлению, Холмс с интересом воспринял краткое изложение истории мисс Макензи. Более того, попросил меня повторить рассказ, но уже с уточнением деталей. Лично мне эта история даже в развернутом виде больше напоминала салонную сплетню или дамский роман, нежели повод для расследования. Но Холмс, судя по всему, считал иначе. Это был целый ворох разномастных фактов — Мэри исписала одиннадцать страниц! Одному богу известно, как Холмс сумел выудить из этого клубка именно ту ниточку, которая в итоге привела его к разгадке…
Итак, около месяца тому назад мисс Агата Макензи должна была выйти замуж.
Отмечу, что эта история не только получила свое логическое завершение благодаря письмам, но и началась тоже с письма. За годы, проведенные рядом с Холмсом, я повидал многое, в том числе и в эпистолярном жанре. Кто только не отправлял посланий на Бейкер-стрит, в дом, где проживал знаменитый сыщик! Среди его респондентов были представители всех слоев общества, от бедняков из трущоб до представителей королевских династий. Но я бы ни за что не поверил, если бы кто-нибудь сказал, что однажды новое дело Шерлока Холмса начнется с письма моей супруги…
Впрочем, было время, когда я не поверил бы даже тому, кто сказал бы мне, что я вообще когда-либо женюсь. А тем более — что буду счастлив в браке. Но итог одного из расследований Холмса внезапно принес мне крупные и весьма приятные перемены в личной жизни.
Тем не менее, я и представить себе не мог, что Мэри Морстен, с которой меня свела судьба в лице Холмса и других участников дела, известного под названием «Знак четырех», спустя короткий срок вновь сыграет значительную роль в одном из детективных приключений моего друга! К счастью, на сей раз ей не выпало быть жертвой преступления. Наоборот, в данном случае Мэри можно было бы даже назвать помощником детектива — разумеется, в том случае, если бы женщины могли заниматься подобным ремеслом.
Не стоит, однако, думать, что моя спутница жизни принадлежит к тому типу современных раскрепощенных дам, которым псевдоученость заменяет хорошие манеры и которые стремятся во всем походить на мужчин, а в итоге лишь теряют свою женственность. После достопамятных событий вокруг сокровищ Агры, положивших начало нашему с ней счастью, Мэри никогда особо не интересовалась занятиями Холмса — во всяком случае, настолько, чтобы стремиться лично участвовать в его расследованиях. А в ту историю, о которой пойдет речь, она оказалась вовлечена благодаря своим женским добродетелям — сердечности и склонности к состраданию. Но ей на помощь пришли блестящая логика, беспощадная дедукция и другие элементы сугубо мужского мышления. Я говорю о своем друге Холмсе, разумеется. Самому мне в этой истории, как и во многих других, связанных с его расследованиями, выпала лишь скромная роль верного оруженосца при доблестном рыцаре. Ну и, конечно, традиционная роль летописца.
Итак, около года тому назад, жарким летом 1890-го, моя супруга гостила в Эдинбурге у своей подруги Розали, с которой когда-то училась в тамошнем пансионе. За полторы недели она прислала мне шесть легких и веселых писем. Читая их в душном августовском Лондоне, я буквально физически ощущал, как с ровных изящных строчек на меня обрушиваются шум прибоя и соленый аромат холодных волн Северного моря. В такие минуты я завидовал Мэри белой завистью и всей душой стремился тут же, ни минуты не медля, отправиться к ней в Шотландию, на скалистое побережье залива Ферт-оф-Форт. Но увы, путешествие в Эдинбург и прогулки с миссис Ватсон по побережью могли мне в то время только сниться. Я был прочно прикован к столице кандалами своей новой врачебной практики в Паддингтоне.
В очередном письме Мэри изложила загадочную историю, касающуюся одного из эдинбургских семейств. Она и Розали (ныне миссис Вуд) просили меня уговорить Шерлока Холмса заняться расследованием этого дела. Их беспокойство можно было понять, ведь в центре неких странных и тревожных событий очутилась, как пояснила Мэри, их общая подруга Агата Макензи, которая тоже когда-то училась с ними в одном пансионе. Но все же я некоторое время колебался, прежде чем преподнести Шерлоку Холмсу такой, как мне казалось, по-женски сумбурный набор впечатлений.
К моему удивлению, Холмс с интересом воспринял краткое изложение истории мисс Макензи. Более того, попросил меня повторить рассказ, но уже с уточнением деталей. Лично мне эта история даже в развернутом виде больше напоминала салонную сплетню или дамский роман, нежели повод для расследования. Но Холмс, судя по всему, считал иначе. Это был целый ворох разномастных фактов — Мэри исписала одиннадцать страниц! Одному богу известно, как Холмс сумел выудить из этого клубка именно ту ниточку, которая в итоге привела его к разгадке…
Итак, около месяца тому назад мисс Агата Макензи должна была выйти замуж.
