1945 год положил начало ядерным взрывам на нашей планете. За последующие 45 лет их было проведено не менее 1820. Это значит, что в среднем каждые девять дней где-то на земле гремел атомный взрыв, нередко несущий невидимую смерть сотням, а то и тысячам людей.
Добавить в моё избранное
5 мин, 42 сек 12326
Больше всего испытания ядерного оружия было произведено в 1962 году — 143 взрыва (для сравнения: в 1989 году — 27). Особенно страшны были взрывы в воздушной среде, когда продукты радиоактивного распада заражали большие территории, населенные людьми. Свою лепту внесли в это не только США и СССР, но и другие страны, например Франция.
Некто Тана, много лет работавший дезактиватором на атолле Моруроа, вспоминает: «Бомбы тогда еще взрывали в атмосфере, в рабочих эвакуировали непосредственно перед взрывом. Хотя уже через 4-7 дней мы возвращались на атолл, никто не носил защитных костюмов, за исключением работавших в запретной зоне… Мне довелось попробовать зараженной (т. е. радиоактивной) рыбы, после этого я долго болел. Кожа слезала с меня, как со змеи. Одному из моих друзей не повезло — он умер, поев рыбы и мидий.
Первое испытание французской нейтронной бомбы было намечено на 7 июля 1979 г. Специально для этого был построен большой бункер. Внутри него установили контейнер с бомбой. Над бункером находилась комната контроля, соединенная с ним двойным толстым стеклом. Чтобы войти в главный отсек, нужно было предварительно облачиться в костюм «астронавта».
Перед тем как оказаться в комнате, где находился контейнер с бомбой, необходимо было пройти сложную систему автоматических дверей. Одновременно внутри бункера находилось не более двух человек, и каждая пара — не более двух часов подряд. Вся команда состояла из 17 человек.
7 июля было не за горами, но работа затягивалась по всевозможным причинам. Руководство было озлоблено и подгоняло нас всеми средствами, чтобы испытание прошло строго по расписанию.
Но накануне случилась катастрофа. Я только что закончил пить чай. В комнату контроля вошел мой сменщик. Я вышел и через некоторое время должен был вернуться обратно. Когда я был на полдороге к бункеру, произошел взрыв. Я видел только, как мой коллега бросился к выходу из комнаты, как раз навстречу мне, — и погиб. Другой «астронавт» — мой начальник Рене Вийетт — погиб в бункере. Третьего взрыв застал на выходе из бункера. Он получил сильные ожоги, был отправлен во Францию и там вскоре умер».
В США во время создания первой атомной бомбы умер ученый Г. Дэниан. Во время эксперимента с цепной реакцией он подвергался облучению всего 1 секунду, но доза радиации, подученная им, была столь велика, что на шестой день у него стали опухать руки и отслаиваться кожа. Еще через шесть дней начались н евыносимые мучения, продолжавшиеся полторы недели. На 24-й день после облучения Дэниан умер.
Когда на Хиросиму и Нагасаки были сброшены атомные бомбы, врачи (и тем более японские) совершенно не были готовы к лечению неведомой болезни.
«О действии гамма-лучей на костный мозг, клетки человеческого организма и слизистую оболочку пищеварительных трактов тогда мало что было известно, — пишет А. Иойрыш, автор книги, посвященной истории создания атомного оружия, — не было также известно, отчего значительно чаще людей стал поражать рак — этот бич человечества. Врачи не понимали причины внезапной смерти людей, не получивших даже ожогов.
Никто из жителей Хиросимы и Нагасаки не подозревал, что «черный дождь-, хлынувший на гигантского грибовидного облака, которое, словно живое чудовище, вздыбилось над руинами города после атомного взрыва, оказал пагубное воздействие на все живое. Никто не знал, почему ничем не смываются черные пятна на теле, оставшиеся после этого дождя. Никто не догадывался, что вода стала смертоносной, что пепел, осевший на мостовых разрушенного города и на самих людях, приносил смерть. Только со временем пришло понимание происшедшего. Врачи постепенно поняли, что жители Хиросимы и Нагасаки погибают от лучевой болезни, но были бессильны им помочь, так как не звали, как бороться с этой болезнью. Умирало так много людей, что не успевали кремировать трупы в крематориях, и сжигали их просто на кострах, дым которых кружился над городом.
Число жертв атомной бомбардировки росло с каждым днем. Лучевой болезнью в тяжелой форме заболели все находившиеся в радиусе 500 метров от эпицентра взрыва и многие из тех, кто был несколько дальше (до 1 километра). Больные метались в горячке, пытались бежать, потом лежали апатичные, слабые, безразличные ко всему. У многих была рвота, у всех поднялась температура (на второй день она доходила до 39-40°), пульс участился до 120-150 ударов в минуту, снизилось кровяное давление, по-явилась одышка. Начались кровотечения… На бледной и отечной коже появились кровоизлияния, а затем язвы. Выпали волосы. Резко изменился состав крови. Большинство из них погибли через день-два после взрыва-.
Поскольку последствия лучевой болезни могут проявляться через годы и даже десятки лет, в Японии до сих пор остаточная атомная болезнь угрожает жизни около 400 тысяч так называемых «хибакуся— (пострадавшим от атомных взрывов).
Во всем мире известна история японской девочки Садако Сасаки.
Некто Тана, много лет работавший дезактиватором на атолле Моруроа, вспоминает: «Бомбы тогда еще взрывали в атмосфере, в рабочих эвакуировали непосредственно перед взрывом. Хотя уже через 4-7 дней мы возвращались на атолл, никто не носил защитных костюмов, за исключением работавших в запретной зоне… Мне довелось попробовать зараженной (т. е. радиоактивной) рыбы, после этого я долго болел. Кожа слезала с меня, как со змеи. Одному из моих друзей не повезло — он умер, поев рыбы и мидий.
Первое испытание французской нейтронной бомбы было намечено на 7 июля 1979 г. Специально для этого был построен большой бункер. Внутри него установили контейнер с бомбой. Над бункером находилась комната контроля, соединенная с ним двойным толстым стеклом. Чтобы войти в главный отсек, нужно было предварительно облачиться в костюм «астронавта».
Перед тем как оказаться в комнате, где находился контейнер с бомбой, необходимо было пройти сложную систему автоматических дверей. Одновременно внутри бункера находилось не более двух человек, и каждая пара — не более двух часов подряд. Вся команда состояла из 17 человек.
7 июля было не за горами, но работа затягивалась по всевозможным причинам. Руководство было озлоблено и подгоняло нас всеми средствами, чтобы испытание прошло строго по расписанию.
Но накануне случилась катастрофа. Я только что закончил пить чай. В комнату контроля вошел мой сменщик. Я вышел и через некоторое время должен был вернуться обратно. Когда я был на полдороге к бункеру, произошел взрыв. Я видел только, как мой коллега бросился к выходу из комнаты, как раз навстречу мне, — и погиб. Другой «астронавт» — мой начальник Рене Вийетт — погиб в бункере. Третьего взрыв застал на выходе из бункера. Он получил сильные ожоги, был отправлен во Францию и там вскоре умер».
В США во время создания первой атомной бомбы умер ученый Г. Дэниан. Во время эксперимента с цепной реакцией он подвергался облучению всего 1 секунду, но доза радиации, подученная им, была столь велика, что на шестой день у него стали опухать руки и отслаиваться кожа. Еще через шесть дней начались н евыносимые мучения, продолжавшиеся полторы недели. На 24-й день после облучения Дэниан умер.
Когда на Хиросиму и Нагасаки были сброшены атомные бомбы, врачи (и тем более японские) совершенно не были готовы к лечению неведомой болезни.
«О действии гамма-лучей на костный мозг, клетки человеческого организма и слизистую оболочку пищеварительных трактов тогда мало что было известно, — пишет А. Иойрыш, автор книги, посвященной истории создания атомного оружия, — не было также известно, отчего значительно чаще людей стал поражать рак — этот бич человечества. Врачи не понимали причины внезапной смерти людей, не получивших даже ожогов.
Никто из жителей Хиросимы и Нагасаки не подозревал, что «черный дождь-, хлынувший на гигантского грибовидного облака, которое, словно живое чудовище, вздыбилось над руинами города после атомного взрыва, оказал пагубное воздействие на все живое. Никто не знал, почему ничем не смываются черные пятна на теле, оставшиеся после этого дождя. Никто не догадывался, что вода стала смертоносной, что пепел, осевший на мостовых разрушенного города и на самих людях, приносил смерть. Только со временем пришло понимание происшедшего. Врачи постепенно поняли, что жители Хиросимы и Нагасаки погибают от лучевой болезни, но были бессильны им помочь, так как не звали, как бороться с этой болезнью. Умирало так много людей, что не успевали кремировать трупы в крематориях, и сжигали их просто на кострах, дым которых кружился над городом.
Число жертв атомной бомбардировки росло с каждым днем. Лучевой болезнью в тяжелой форме заболели все находившиеся в радиусе 500 метров от эпицентра взрыва и многие из тех, кто был несколько дальше (до 1 километра). Больные метались в горячке, пытались бежать, потом лежали апатичные, слабые, безразличные ко всему. У многих была рвота, у всех поднялась температура (на второй день она доходила до 39-40°), пульс участился до 120-150 ударов в минуту, снизилось кровяное давление, по-явилась одышка. Начались кровотечения… На бледной и отечной коже появились кровоизлияния, а затем язвы. Выпали волосы. Резко изменился состав крови. Большинство из них погибли через день-два после взрыва-.
Поскольку последствия лучевой болезни могут проявляться через годы и даже десятки лет, в Японии до сих пор остаточная атомная болезнь угрожает жизни около 400 тысяч так называемых «хибакуся— (пострадавшим от атомных взрывов).
Во всем мире известна история японской девочки Садако Сасаки.
