Erratum

Потом он молча поднялся и, пошатываясь, последовал к дверям. Ник проводил его взглядом, и в своем безмолвном диалоге они пришли к согласию без слов.

Когда они остались одни, Ник сбросил рубашку, и теперь Лили могла полностью прижаться к его обнаженному телу. От его тепла ей было уютно и хорошо, она закрыла глаза и почти проваливалась в сон от расслабленности и счастья.

— Можешь поспать, я не исчезну, — тихо произнес он ей на ухо.

— Но как же твоя рана, — встрепенулась она, — я не могу сейчас спать.

— Моя единственная рана — здесь, — сказал он, коснувшись своего сердца. Впервые за много веков оно действительно ныло, жило, стонало, сейчас от радости, но если бы с ней хоть что-нибудь случилось, кто знает, от какой боли. Ник содрогнулся, но не мог уже ничего изменить. Она оказалась внутри его стен, и ему еще никогда не было так хорошо, как после того, как она вошла.

— Но голова, — начала она, но он только отмахнулся, стягивая повязку, и Лили, дотронувшись рукой, ощутила под пальцами целую и невредимую кожу.

— Но как? — она смотрела на него почти обиженно, подхватив сброшенную повязку, пропитанную кровью.

Он поглядел на нее так, как глядят на детей или блаженных, и лишь пожал плечами:

— Как всегда.

Глава 43

Залы кипели от возбуждения присутствующих, дреги выпивали и съедали уже вдвое больше обычного в предвкушении скорых празднеств. Слуги метались между столами, как оголтелые. Джой падала с ног, но и этого, казалось, было недостаточно. Долли все последние дни вечно была чем-то недовольна, и от этого слугам становилось только хуже.

— Быстрее ворочайтесь, олухи, — орала она, отвешивая пинки налево и направо. — И ты, подруга королевы, — выплюнула она в сторону Джой, так и не успев дотянуться до нее носком своей туфли, — пошевеливайся.

— Вот придет Лили, и задаст тебе жару, — прошипела Джой, на самом деле думая о том, что такая, как Лили, и себя-то толком защитить не сможет. Если бы ее выбрали хозяйкой, уж она-то навела бы везде порядок, и Долли первым делом отправилась бы чистить стойла фарлакам.

— Эй, девка, — заорал пьяный дрег, потянув ее за край фартука, — а ну-ка подлей мне и мои друзьям еще.

— Что празднуете-то? — Не сдержалась Джой. Вот уже несколько дней она наблюдала весь этот бедлам, и не могла понять, к чему все идет. От Долли только и слышно было, что грядут великие празднества, а в честь чего они и чем так велики, похоже, она и сама не знала.

— Войну, — заржал дрег, шелестя своей металлической чешуей. Джой поставила на столик сразу пару кувшинов пойла, только чтобы не видеть их крокодильих глаз с мигающей пленкой.

— О какой войне он болтает, а, крылатый? — Спросила она, смахивая ошметки со стола демонов, и забирая пустые кувшины.

— О той, что грядет наверху, — произнес демон, плотоядно рассматривая Джой, но все же любопытство пересиливало в ней чувство опасности.

— И кто с кем воюет?

— Это не важно, — рассмеялся демон, хотя смех его больше походил на карканье. — Давно не было свежей крови, а повод всегда найдется.

— Так война уже началась?

— Начнется, когда хозяин подпишет контракт, — сказал демон.

— Со смертным королем, — смекнула Джой.

— Короли уже не в моде, — захохотал демон. — С тебя пора смахнуть пыль, крошка. Теперь это президенты и премьер-министры.

— Мне все равно, как эта гадость называется, — смело заметила Джой.

— И то верно, — забулькал демон, переворачивая кувшин.

— Значит, война, вот так просто, — мысли Джой неслись вскачь. — Всего-то и делов: заключил контракт и вперед. А все эти несчастные толпами повалят в ад, потекут реки крови, появятся новые слуги, жизнь на кухне станет легче, пищи и выпивки будет вдоволь для всех. Джой вздохнула и понеслась дальше, подгоняемая криками Долли.

— Я хотел бы, чтобы контракт изучили мои адвокаты, — заметил мужчина в возрасте, поправляя и так сидящий на нем идеально костюм.

— Разве они уже не изучали его в течение месяца? — уточнил Аба. Он сидел в своем кресле, развалившись, и всем своим видом заставляя обстановку быть непринужденной.

Политик явно нервничал, потому что теперь он пытался устранить несуществующий недостаток в галстуке.

— Почему Вы не позволили мне прийти с моими консультантами?

— Потому что я заключаю сделку с Вами, а не с ними. В сделках такого рода участвуют только двое. Когда их время придет, они также будут наедине со мной.

— Что им может понадобиться такое, чего не могу дать я? — Высокомерно скривился мужчина.

— Жизнь, например. — Ответил дьявол. — Или смерть.

— За деньги можно убить кого угодно.

— Но не избавить от смерти.

Политик замолчал, тревожно глядя на контракт.

— Хорошо, — наконец, сказал он, открывая последнюю страницу с местом для подписей.