Erratum

— Мне кажется, тут слегка шумно. Пойдем-ка поищем себе укромное местечко.

Джой дергалась в его руках, как могла, и пыталась упираться ногами, но при его величине и массе это было совершенно бесполезно. Потом она пыталась кричать, но вокруг стоял такой ор от прибывающих душ, что ее голос просто терялся на их фоне.

— Ты что там, поешь что ли, детка? — ржал детина, продолжая волочь ее по коридору.

— Нет, нет, — орала она, и продолжала кричать даже тогда, когда грузное тело стало оседать на пол, разжимая свою железную хватку. Огромный человек с квадратной челюстью поднял ее на ноги и кивнул ей, чтобы она убиралась своей дорогой. Джой испуганно посмотрела на него, и поднялась на дрожащие ноги.

— Спасибо, — прошептала она, рассматривая незнакомца.

— Ты не видела девушку: тонкая, бледная, темные вьющиеся волосы, чуть раскосые глаза? — спросил он, поколебавшись.

— Нет, — покачала она головой, — если увижу, что ей сказать?

— Что Уцур ищет ее.

— Тот самый Уцур? Царь? — Джой смотрела на него во все глаза.

Он кивнул, собираясь уходить.

— Где хозяин? — осмелилась спросить Джой от отчаяния. Она ведь понимала, что все это безумие не прекратится, если не появится Аба. И последний эпизод мог повториться еще не раз, и тогда вряд ли рядом с ней окажется очередной спаситель.

— Я не знаю, — мрачно ответил царь.

— А Лили? — с надеждой спросила Джой.

— Ты знаешь ее? — Уцур всмотрелся в лицо девушки.

— Да, мы друзья, — ответила она.

— Идем со мной, — бросил он, и Джой с куда большим энтузиазмом отправилась за ним, а не на кухню.

— Отнеси его тело в нижние коридоры, — попросила Лили, когда они оказались в доме. Петра держал в руках завернутые в полотно останки Небироса.

— А ты? — спросил он.

— Мне нужно зайти в кабинет и взять там кое-что, чтобы ритуал был исполнен, как следует.

— Не задерживайся, — произнес Петра, хмурясь, — сейчас слишком неспокойно. Ты уверена, что тебе стоит идти одной?

— Ничего не случится, Петра, сейчас всем не до меня, — грустно усмехнулась она и пошла наверх. А Петра перевалил через плечо свою нетяжелую ношу и зашагал вниз.

Лили заскочила в покои Абы, чтобы взять с полки его кабинета книгу о капхах. Ей казалось правильным, чтобы в последних словах, сказанных над его останками, звучал его родной язык, в память о его расе, ушедшей в вечность, и о последнем из них.

Но прямо там, в кресле, ее ждал сюрприз. Вначале она даже вздрогнула в надежде, когда заметила мужскую фигуру, но затем на лице ее отразилось разочарование.

— Рамуэль, — произнесла она, узнавая падшего. Его крылья были чернее ночи, а одежду он себе выбрал багровых тонов. На столе перед ним лежал сияющий меч, с которым Лили когда-то пришла в ад. — Ты занял трон, но королевства больше нет. — С сарказмом произнесла она.

— Но еще есть королева, — ответил он, пристально глядя на нее.

— Что тебе нужно?

— А тебе? — он сверлил ее взглядом. — Зачем ты вернулась? Все в здравом рассудке уже бежали или бегут отсюда. Или пришла насладиться делом своих рук?

— Я пришла похоронить друга, — холодно по слогам произнесла Лили.

— Друга? — его глаза наполнялись гневом. — Или друзей?

— О чем ты? — Лили насторожилась.

— Ты предпочла мне Абу, но с этим хотя бы можно было смириться, потому что все мы были под ним, но ты предпочла мне каких-то гадких насекомых, — на лице его отразилось отвращение.

— Что ты сделал, Рамуэль? — с подозрением спросила Лили.

— То, что и должен был, — зло усмехнулся он. — Убил твоих драгоценных братьев.

— Нет, — Лили отказывалась верить. — Небироса разорвали дреги.

— Да, но кто им поспособствовал. — Он поднялся из кресла во весь свой немаленький рост. — А второго заколола твоя подружка, за что ей огромное спасибо.

— Какая подружка? — Лили потрясенно смотрела на него.

— София. Без нее меня бы уже не было, но вот шутка судьбы, не так ли, — он усмехнулся, — входит София и спасает меня, заколов демона. Она ведь нормальной ориентации, в отличие от некоторых, и предпочитает людей насекомым.

— Они были капхами, — произнесла Лили, стоя словно в прострации.

— Мне все равно, как звались эти проклятые демоны.

— Ты сам хуже их всех.

— Мне это уже говорили, — рассмеялся он, а глаза его впивались в Лили, ненавидя и пожирая.

— Я пришла сюда, чтобы отдать свою жизнь за тебя, — сказала Лили, подходя вплотную к столу. Ее глаза теперь едва ли можно было назвать нежными.

— Ты опоздала, — проговорил он.

Молниеносным движением она схватила меч со стола и выбросила руку с лезвием вперед в отточенном ударе. Рамуэль успел схватиться за рукоять, но было уже поздно — меч проткнул насквозь его в живот.