Erratum

— Наверное, оттого, что в нас течет твоя кровь. — Произнес Джаред.

— Это можно исправить. — Ник оказался рядом с Джаредом за долю секунды. Лили недоверчиво моргала, но он действительно переместился, словно по волшебству.

— Делай, что хочешь, — устало произнес старик, — только не дай ему умереть.

— Ты слишком сентиментален, Джаред, — хозяин отошел от стола, снова став безразличным. — Возвращайся назад, здесь от тебя все равно никакого толку.

Джаред кивнул, хотя было заметно, что ему тяжело это далось, еще раз дотронулся до руки сына и направился на выход, осознавая, что лимит терпения хозяина на сегодня исчерпан.

— Ты еще здесь? — Ник пронизал ее холодным взглядом.

— Ты не приказывал мне уйти. — Спохватившись, она опустила глаза в пол, как и подобало слуге, но ему не хватало взгляда этих серых глаз, иногда отливающих зеленым.

— Я бы в любом случае не убил его, — вдруг произнес он.

— Почему? — Девчонка вскинула голову, и глаза ее вновь ожили, стряхнув несвойственный сон покорности.

— Потому что никогда и не собирался.

— Но ведь ты натравил на него дрегов. — Лили содрогнулась, вспоминая покрытые металлической чешуей спины.

— Ему просто не следовало соваться ниже колодца.

— Мне тоже. — Пробормотала Лили, вновь опуская взгляд.

— Уже сожалеешь? — На его лице отразилась ироническая усмешка. В нем было что-то, что ее и смущало, и притягивало одновременно. Какое-то ощущение, что он — единственный, с кем она может сесть рядом и молчать, или говорить о чем угодно, и он поймет. Такое непонятное невыносимое родство душ. Лили покачала головой, отгоняя наваждение. У них не могло быть ничего общего, а у него не могло быть души.

— Не сожалеешь — тем лучше, потому что у тебя еще куча работы. — Он воспринял ее движение за отрицательный ответ.

— Он поправится? — Вновь спросила она, бросив взгляд на тело демона. Она окунала руки в воду с его кровью, такой по-человечески красной. Ей казалось, что слишком много этой крови ушло сегодня.

— Я сказал, у тебя куча работы. — Повторил Ник, и лицо его вмиг стало жестким.

Лили не сдвинулась ни на шаг, только глаза упрямо посмотрели на хозяина.

— Он поправится?

— Да. — Он уступил, потому что понял, что иначе ему прийдется-таки ее убить.

Лили облегченно вздохнула, бросила еще один взгляд на демона, и поплелась к двери, забирая по дороге ведро и таз.

— Боже, за что мне это, — пробормотал он, когда двери за нею закрылись, — она пробила брешь в слоях, теперь пробивает брешь во мне. Скоро туда ринутся ангелы, — он криво усмехнулся, — чтобы спасти единственную душу, которой там нет, — мою.

Лили задумчиво плелась по коридору. С одной стороны, Аба ужасал, и держал в страхе многие народы, а с другой — словно сам нуждался в чем-то. И эта его проклятая дверь не шла у нее из головы. Лили постоянно не хватало времени как следует разобраться в своей памяти и уложить все воспоминания по порядку. Часто ей казалось, что они все существуют, но та тонкая ниточка, что к ним ведет, нарочно запутана, чтобы ничего не знать.

Она не спешила назад в стойла — там ведь всегда будет куча работы, совесть по этому поводу ее нисколько не мучила, поэтому Лили пошла по самому дальнему пути, какой только могла придумать. Если она заблудится, будет еще один повод оправдаться перед толстухой за отсутствие.

Вокруг сновали другие слуги, среди них множество было из малого народца, как она их для себя окрестила, потому как не решалась спрашивать их напрямую, кто они такие. Но все эти существа были похожи на маленьких людей, с небольшими оговорками. Также мелькали мимо надушенные и разряженные дамы, их костюмы иногда походили на бальные платья прошлых веков, иногда поражали откровенными вырезами, всяческими декольте и сеточками в самых неожиданных местах. Кого-то из них сопровождали не менее вычурные кавалеры, несколько раз она видела мужчин с бессмысленными глазами, в одиночестве шагающих по коридору. Время от времени проносились демоны: некоторые были похожи на темные пятна — на такой огромной скорости они передвигались по отношению к Лили.

Она вновь подумала о Небиросе, и ее сердце заныло. Возможно, только возможно, потому, что он был единственным если не ее другом, то хотя бы приятелем. Лили и не заметила, как действительно зашла в неизвестную ей часть дома. Толстуха говорила ей, чтобы она не отходила от привычных маршрутов и что-то там бубнила о том, что у дома нет ни начала, ни конца. Лили только мысленно улыбалась, потому что сама вошла в этот дом с крыши одной из башен, и понимала, что, по крайней мере, сверху у него ограничение есть, да и с боков он тоже имел вполне определенные контуры.

Повернув в очередной раз налево, Лили заметила открытую дверь и в ней того самого человека, с которым они уже сталкивались в доме.