Фишер

В стороне от основной массы людей стоял и 27-летний высокий, в общем-то ничем не примечательный кроме своего роста мужчина. Он сосредоточено ковырял кору дерева острым самодельным ножом и молча наблюдал за происходившим, казалось он мало прислушивается к разговорам и погружен в собственные размышления. Да, и зачем ему нужно было слушать все эти пересуды и предположения, ведь он один в точности знал, что здесь произошло позавчера, один понимал причины этой трагедии. Его не трогали и проклятья, которые неслись в адрес неизвестного убийцы — он знал, что проклят давно, что ему нет места среди других людей, он лишен всего, что есть у обыкновенного человека — друзья, любовь, семья. Вся его жизнь это череда тяжелых воспоминаний и горьких обид, с которыми каждую ночь он остается один на один. Такое одиночество это не та привычная скука, от которой можно откупиться бутылкой водки в компании друзей — это бездна, без малейшего лучика надежды. Однажды рухнув в эту бездну, он вышел оттуда без способности к любви и отчужденный от всего человеческого рода. Он поднялся из бездны мстителем человеческому роду за то, что в нем существует неразделенность любви и за то, что никто этого не видит и не может помочь. В нем теперь распахнуто то, что закрыто у обычных людей — дверь, ведущая на лестницу подсознания. В нем живет и набирает силу реальность бездны, реальность чуждого и ужасного нам мира…

Эта тоска не давала ему жить, не давала дышать… легче стало только позавчера, когда он привел ад с собой. Ужас от содеянного им, на некоторое время заставил отступить на второй план все тягостные мысли. Он понимал, что бесповоротно разрушил свою тоскливую жизнь и платой за это будет его собственная смерть. Но смерть его не пугала, жизни он боялся гораздо больше…

Берегите и любите своих детей

1959 — 1979

Семья Сережи Головкина мало отличалась от миллионов других семей. Родители были вполне обычными, если не сказать заурядными людьми, без особых талантов, но и не прозябающими на дне советского общества. Мать по характеру спокойная, замкнутая, необщительная, всегда тяжело сходилась с людьми. Видимо, другие люди даже считали ее несколько высокомерной, отстраненной — в повседневной жизни она как бы не замечала существования соседей, ее мало интересовало, кто живет с ней на одной лестничной клетке, какие события происходят в жизни этих людей, и уж тем более соседям не полагалось знать, что происходит в семье Головкиных. Только изредка по серьезной необходимости она обращалась к другим людям. Её повседневная жизнь ограничивалась домашними хлопотами, свое предпочтение она отдавала занятиям рукоделием, иногда читала.

Отец, же в противоположность этому — общительный, коммуникабельный, являлся хорошим организатором, однако с возрастом под влиянием атмосферы царившей в семье, изменился, стал занудливым, высокомерным, эгоцентричным, склонным к нравоучениям, назидательству, что в конечном итоге послужило одной из причин их развода в 1988 г.

Сережа Головкин родился в 1959 году с врожденным дефектом грудины — «воронкообразной грудью», в состоянии асфиксии, к груди был приложен позднее на несколько дней. Как следует из медицинских карт, раннее развитие ребенка протекало в соответствии с физиологическими нормами — Сережа своевременно стал держать голову, сидеть, однако ходить начал в 1 год 2 месяца. Рос очень болезненным, ослабленным, часто болел простудными заболеваниями, бронхитом, неоднократно возникали кишечные инфекции, энтериты, диспепсии. В ясли Сережу отдали, когда ему еще не было года, однако в связи с частыми заболеваниями он туда практически не ходил.

В детский сад пошел в возрасте 2,5 года, посещал его неохотно, очень тяжело переживал разлуку с матерью, начинал плакать еще по дороге туда. Непосредственно в детском саду у него возникали истерики, проявлявшиеся в сильном плаче, непроизвольной рвоте и мочеиспускании. Мать объясняла это грубым отношением к сыну воспитателей, так как, забирая сына домой, воспитатели просили ее убрать рвотные массы, остававшиеся еще с обеда; после перевода ребенка в другой детский сад подобные истерики прекратились.

Как вспоминает мать, Сережа с самого раннего детства по характеру был тихим, замкнутым, стеснительным, всегда отдавал предпочтение играм наедине, родителям стоило больших трудов отправить его на улицу поиграть с другими ребятами в футбол или хоккей. Любил машинки, причем одной машинкой он играл очень долго, несмотря на то что были и другие. Домой для игры знакомых никогда не приглашал.

В семье Головкиных не было принято ласкать детей, целовать, только иногда, в порыве чувств, родители позволяли себе сажать детей на колени. Между родителями и сыном не было эмоционально тесных и теплых отношений, и первый опыт отчуждения он получил именно в родительской семье.

Данное положение вещей в еще большей степени усугубляли, и методы воспитания принятые в семье, т. к. зачастую если родители хотели привить сыну какие-нибудь правила и навыки, то заставляли делать это грубо, прямолинейно, бесцеремонно, иногда с битьем и издевательствами.