Добавить в моё избранное
25 мин, 47 сек 8702
Лениво… Жарко сегодня чего-то более обычного. Не к добру всё это… Однако ж ходят тут всякие, ёшкин кот.
«И вам здорово. А погода-то последнее время стоит… жара, твою мать! Уж хоть бы дождик какой зарядил, а? Верно уже полегче было бы… Ищете то кого? Герасимова? Дык помер же старик давно, чего ж вы? Года три как уже. Помянем. У меня и водочка на особый случай припасена… Всем селом старика провожали… Да, любил он, царствие ему небесное, работать, так и представился за подковкой коня. Старосельцева жеребец. Буйный — ужасть. Пристрелили там же. Животинку, конечно, не старика ж! Ей богу, весельчак вы. Кто человека за так в сырую землю уложит?! Прошла сталинщина, и на том власти от нас большое крестьянское спасибо.
Хм, всякое случается. А ведь и там можно сдохнуть от скуки… Где «там», спрашиваете? Будто и не знаете сами? Хе-хе… все там будем, в своё время, конечно… а вообще, товарищ, не сбивайте меня с пути философских измышлений. Так на чём я, собственно, остановился? Да вот, представьте себе, появляетесь вы, такой весь из себя хороший, в ином мире, только-только избавившись от всех житейских забот, и в предвкушении райских кущ растягиваете губы в улыбке. А вас встречает нечто вроде: «Гражданин, пройдёмте, пожалуйста, с нами, в центр временной регистрации».
В гробу я видел такое развитие событий: прямо там же в петлю бы залез. Правда! Верёвки бы не нашел? Хм… Чёго вы смеётесь вообще, а? Весело вам! Ха-ха… Да разве можно представить, что даже потусторонний мир для нескольких человек идеальным стал?! Не верую… И что бы кто мне ни говорил, реально не убедите в существовании рая или ада. Поверить в божий суд это, по-моему, вообще садомазохизмом попахивает. Вот ответьте как на духу, вы — ангел и в жизни ни одного плохого поступка не совершили? Нет?! Хе-хе… поздравляю, голубчик, дорога в райские кущи вам отныне и навеки закрыта. За что? А поверьте, найдётся за что, и не спорьте! Любите вы, городские, на пустом месте дискуссию разводить, а вот не надо. Не у себя дома, право!
Или ещё какой другой идиотизм: значит не успели вы очухаться, глазом моргнуть, в новом мире освоиться, а тут такая обстановочка перед вами обрисовывается: перенаселение душами родной нашей планеты. Земля ж она, в конце концов, не резиновая. В курсе, сколько людей за всю историю вымерло? Представили?! То-то и оно! А дух он что, не человек разве? Ему тоже, значит, и место для раздумий нужно, и пространство своё жизненное, и ещё много чего… А тут перенаселение! И баста! Языковые разногласия. Культурные перегибы. И то, и сё… А бабы? Думаете, упокоились, и в ином мире добрые и послушные? Ждите, как же! Ничего подобного. Так что полный беспредел, значит, там должен твориться. Но… говорил я? Верить в загробную жизнь не способен, а то ведь страшно… Женат я был не единожды. И две мои — сговорились что ли? — от меня прямиком на тот свет. Что я, их не знаю? Увидят — на куски разорвут! Как пить дать разорвут и всё, не обратят внимания, что вроде как рай, говорят, место приличное, не базарная лавка. Склочницами они теми ещё при жизни считались, пусть земля им будет пухом, а иной мир разве характер улучшит? Нет уж, дудки!
А вы тут говорите: «Господь всё видит, о положении на Земле знает и рассудит правых и виноватых». Угу… слыхал уже. Я вашего брата знаю: навешаете лапши на уши — за год не отмоешься, ходишь потом как оплёванный, а котелок знай себе трещит и трещит. Да вот дорога до деревни-то… вот прямо по этой тропке и вон в ту сторону, не собьётесь. А мы тут с баранами моими ближе к вечеру тоже соберёмся. Паства моя ж, ёшкин кот. Тоже бог я для них в каком-то смысле… Вот уйду я, куда ж они денутся-то без меня? Жалко.
Верёвка зачем на шее? О, человек непонятливый. Жарко ведь, говорю, так хоть мылом намылил и всё попрохладнее… Всё-то вам городским интересно! И не фиг меня с дерева стаскивать… сам сползу… ну, как протрезвею немного… Подозрительные какие. Любите вы из ничего проблему выискивать. Городские ж, ёшкин кот! У меня семеро детей по лавкам… Прокормить. Одеть… Надоедает иногда жить так одному как перст… Ха-ха… скажете тоже, где такую дурёху взять, чтобы она, горемычная, за моими-то оболтусами-недорослями приглядывать согласилась?! Весельчак вы, право, хоть и голова от вас болит. Ладно, провожу вас. Заблудитесь, поди, один в трёх соснах-то?»
ОЧЕНЬ ХОЛОДНЫЙ ДЕНЬ *
Удар. Череп будто на куски. Потоки из глаз брызгами кровавыми. Крик — оглушительный, рваный, скомканный. Пустота. Темнота. Обычное невезение! Звон в ушах тягучим отзвуком себя прошлого… Ползёшь вперёд. Наугад. Ощупью! Пытаешься понять, разобраться хоть в чём-нибудь, но где-то приходит осознание — незачем. Незачем. Лежи. Не сопротивляйся холоду. Замри. Успокойся…
Голова перевешивает, ноги не слушаются, грузом влачатся позади тяжеловесным и чужим, и страшно мутит от слабости. Обмороженным лицом протираешь припорошенную снегом землю, вгрызаешься зубами в почву, не соображая ничего от зуда постоянного ощущения непереносимой агонии и ослепительных разрывов.
«И вам здорово. А погода-то последнее время стоит… жара, твою мать! Уж хоть бы дождик какой зарядил, а? Верно уже полегче было бы… Ищете то кого? Герасимова? Дык помер же старик давно, чего ж вы? Года три как уже. Помянем. У меня и водочка на особый случай припасена… Всем селом старика провожали… Да, любил он, царствие ему небесное, работать, так и представился за подковкой коня. Старосельцева жеребец. Буйный — ужасть. Пристрелили там же. Животинку, конечно, не старика ж! Ей богу, весельчак вы. Кто человека за так в сырую землю уложит?! Прошла сталинщина, и на том власти от нас большое крестьянское спасибо.
Хм, всякое случается. А ведь и там можно сдохнуть от скуки… Где «там», спрашиваете? Будто и не знаете сами? Хе-хе… все там будем, в своё время, конечно… а вообще, товарищ, не сбивайте меня с пути философских измышлений. Так на чём я, собственно, остановился? Да вот, представьте себе, появляетесь вы, такой весь из себя хороший, в ином мире, только-только избавившись от всех житейских забот, и в предвкушении райских кущ растягиваете губы в улыбке. А вас встречает нечто вроде: «Гражданин, пройдёмте, пожалуйста, с нами, в центр временной регистрации».
В гробу я видел такое развитие событий: прямо там же в петлю бы залез. Правда! Верёвки бы не нашел? Хм… Чёго вы смеётесь вообще, а? Весело вам! Ха-ха… Да разве можно представить, что даже потусторонний мир для нескольких человек идеальным стал?! Не верую… И что бы кто мне ни говорил, реально не убедите в существовании рая или ада. Поверить в божий суд это, по-моему, вообще садомазохизмом попахивает. Вот ответьте как на духу, вы — ангел и в жизни ни одного плохого поступка не совершили? Нет?! Хе-хе… поздравляю, голубчик, дорога в райские кущи вам отныне и навеки закрыта. За что? А поверьте, найдётся за что, и не спорьте! Любите вы, городские, на пустом месте дискуссию разводить, а вот не надо. Не у себя дома, право!
Или ещё какой другой идиотизм: значит не успели вы очухаться, глазом моргнуть, в новом мире освоиться, а тут такая обстановочка перед вами обрисовывается: перенаселение душами родной нашей планеты. Земля ж она, в конце концов, не резиновая. В курсе, сколько людей за всю историю вымерло? Представили?! То-то и оно! А дух он что, не человек разве? Ему тоже, значит, и место для раздумий нужно, и пространство своё жизненное, и ещё много чего… А тут перенаселение! И баста! Языковые разногласия. Культурные перегибы. И то, и сё… А бабы? Думаете, упокоились, и в ином мире добрые и послушные? Ждите, как же! Ничего подобного. Так что полный беспредел, значит, там должен твориться. Но… говорил я? Верить в загробную жизнь не способен, а то ведь страшно… Женат я был не единожды. И две мои — сговорились что ли? — от меня прямиком на тот свет. Что я, их не знаю? Увидят — на куски разорвут! Как пить дать разорвут и всё, не обратят внимания, что вроде как рай, говорят, место приличное, не базарная лавка. Склочницами они теми ещё при жизни считались, пусть земля им будет пухом, а иной мир разве характер улучшит? Нет уж, дудки!
А вы тут говорите: «Господь всё видит, о положении на Земле знает и рассудит правых и виноватых». Угу… слыхал уже. Я вашего брата знаю: навешаете лапши на уши — за год не отмоешься, ходишь потом как оплёванный, а котелок знай себе трещит и трещит. Да вот дорога до деревни-то… вот прямо по этой тропке и вон в ту сторону, не собьётесь. А мы тут с баранами моими ближе к вечеру тоже соберёмся. Паства моя ж, ёшкин кот. Тоже бог я для них в каком-то смысле… Вот уйду я, куда ж они денутся-то без меня? Жалко.
Верёвка зачем на шее? О, человек непонятливый. Жарко ведь, говорю, так хоть мылом намылил и всё попрохладнее… Всё-то вам городским интересно! И не фиг меня с дерева стаскивать… сам сползу… ну, как протрезвею немного… Подозрительные какие. Любите вы из ничего проблему выискивать. Городские ж, ёшкин кот! У меня семеро детей по лавкам… Прокормить. Одеть… Надоедает иногда жить так одному как перст… Ха-ха… скажете тоже, где такую дурёху взять, чтобы она, горемычная, за моими-то оболтусами-недорослями приглядывать согласилась?! Весельчак вы, право, хоть и голова от вас болит. Ладно, провожу вас. Заблудитесь, поди, один в трёх соснах-то?»
ОЧЕНЬ ХОЛОДНЫЙ ДЕНЬ *
Удар. Череп будто на куски. Потоки из глаз брызгами кровавыми. Крик — оглушительный, рваный, скомканный. Пустота. Темнота. Обычное невезение! Звон в ушах тягучим отзвуком себя прошлого… Ползёшь вперёд. Наугад. Ощупью! Пытаешься понять, разобраться хоть в чём-нибудь, но где-то приходит осознание — незачем. Незачем. Лежи. Не сопротивляйся холоду. Замри. Успокойся…
Голова перевешивает, ноги не слушаются, грузом влачатся позади тяжеловесным и чужим, и страшно мутит от слабости. Обмороженным лицом протираешь припорошенную снегом землю, вгрызаешься зубами в почву, не соображая ничего от зуда постоянного ощущения непереносимой агонии и ослепительных разрывов.
Страница
3 из 8
3 из 8
