Кто-то в классе превратился в двойника пацана, которого все боятся. Этот пацан ему говорит: «пойдем, выйдем». И вот, вдалеке от школы идет драка, а толпа школьников радостно подбадривает того, кто считается самый сильный среди них всех, потому что его все боятся. И он как-то неосторожно по нему так пнул, что «двойник» ласты склеил.
Добавить в моё избранное
28 мин, 41 сек 19590
«Но вы же все видели! — испуганно оправдывается пацан. — Он в меня превратился. Я его спрашиваю: «как ты так сделал?», а он притворяется, что сам не знает». А школота ему говорит: «надо его оттащить в то старое здание. Там, в руинах, много кирпичей. И закидать его кирпичами, чтоб псины не разрыли лапами».
Так они все и сделали. Благо, что они устроили драку в захолустье. Так, чтоб никто случайно чего не увидел. Чтоб никакой прохожий не заплутал, не шел мимо, другие пацаны стояли на шухере.
То есть, дрались они на перемене. Потом, когда тащили труп в полуразрушенное строение, да закидывали его кирпичами, то опоздали на урок. Быстренько списали у местного ботаника-пятерочника, чтоб им «двоек» не понаставили. Ну, и вроде отмазались.
А потом, перед тем, как начался следующий урок, то шестерки бегали в то здание, чтоб посмотреть, всё ли там в порядке. А на этом следующем уроке, тот пацан, которого в школе все боятся, умер. Видимо, он сделал это к вящей радости не только всех преподов, но и школьников, которые его боялись. Потому что причины, почему он «кони двинул», не знал никто, точно так же, как и причины, почему в него превратился тот, которого он убил. Ну, то есть, не убил, а так неосторожно ударил, что тот потерял сознание. Может, его можно было еще спасти (он же всего лишь сознание потерял), но пацаны закидали его кирпичами и, наверно, пробили бедолаге череп.
И, вот, тот пацан, который по инерции побежал в старое здание на следующей перемене (на фиг он побежал, когда этот дылда уже сдох; ведь все желали ему: «чтоб ты сдох», но пожелания ни разу ни у кого не сбывались (он сдох только сейчас, после того, как «грохнул» какого-то дрища, потому что дрыщ выглядел дрыщем только перед тем, как превратился в идеально точного двойника Дылды), поэтому, получается, что он сдох, что ли, по причине мести; как будто этот дрыщ ему отомстил, превратившись в привидение и задушив здоровяка на уроке, пока тот спал), рассказал другим пацанам (дружкам бугая, который, как полный дебил, сдох на уроке), что видел, как один из них (то есть, «один из них» — это один из компашки свидетелей драки между бугаем и его двойником) забежал в здание и расковырял кирпичи. То есть, он так тщательно за ним следил, чтоб тот даже на миллиграмм не заподозрил неладное. То, что ему потом придется отвечать перед всеми этими гадами.
— И чё он там делал? — спрашивают гады у этого доморощенного «следопыта».
— Прикиньте, — восклицал «доморощенный», — он вытащил у него из кармана бабки!
— Он?! Бабки?!
Мол, откуда у того ничтожества бабки. Была бы у него хоть копейка, то громила быстренько ее у него бы отобрал!
— Ты чё, дурак? — спрашивает второй пацан у Доморощенного.
— А чё не так-то?
— Может, этот лох просто в кирпичах бабки прятал?! — пояснил он ему свой вопрос.
— Да нет, я точно видел, что он, когда расковырял кирпичи, то бабло вытащил прямо из его кармана!
— Да ты гонишь! — гнул тот свое.
— А давай, у него спросим!
И все они пошли спрашивать. На что тот, за которым следил «доморощенный», принялся объяснять, что он дескать перепутал, кто из этих двоих кого грохнул. И кого из них закидали кирпичами. Ему показалось, что закидали ихнего бугая.
— Да ты дебил! — спорил с ним тот. — Это бугай его убил! Это мы дрища того закидали!
— Блин, — возразил ему этот спорщик, — ты, как будто следил за тремя наперстками и точно уверен, что наперсточник тебя не нагрел!
То есть, он имел в виду, что эти двое были так идеально друг на друга похожи, что трудно сказать со всей уверенностью, кто кого поколотил. И поэтому спорщик объясняет этому пацану, что он хотел проверить. Убедиться самолично. То есть, если в карманах пусто, значит, они дрища закидали кирпичами. А если есть чем поживиться, значит, дрищ жив и здоров, а кирпичами закидали бугая.
— Кто жив и здоров, ты, даун! Его же только что увезли на труповозке…
— Да ты сам даун. Ты не знаешь, что трупак сгинул в морге.
— Как сгинул?
— Ну, у меня там сосед работает санитаром. Он мне только что позвонил и сказал, что морозильная камера на фиг пуста! Такого никогда не бывало. То, что нельзя изнутри открыть морозильник…
— Но ты всё равно даун.
— Это почему же?
— Потому что тут не надо гадать, кто кого поколотит. Оно и ежу понятно, что, раз бывший дрищ трус, а наш бугайчик — герой, то трус даже и удара ни одного не сможет нанести. Тупо — побоится!
— Но, ведь, он мог его уложить при помощи шального удара. То есть, «геройчик» фигачит-фигачит «труса», но тому всё нипочем, да нипочем. И, вдруг, раз! Трус, чисто случайно, рубанул геройчику в торец, и тот резко окочурился…
— Да ты, чисто, гонишь!
— Да с какого бы перепуга?!
— Ну, вот, про своего соседа, — ответил ему другой паренек, — обманул.
Так они все и сделали. Благо, что они устроили драку в захолустье. Так, чтоб никто случайно чего не увидел. Чтоб никакой прохожий не заплутал, не шел мимо, другие пацаны стояли на шухере.
То есть, дрались они на перемене. Потом, когда тащили труп в полуразрушенное строение, да закидывали его кирпичами, то опоздали на урок. Быстренько списали у местного ботаника-пятерочника, чтоб им «двоек» не понаставили. Ну, и вроде отмазались.
А потом, перед тем, как начался следующий урок, то шестерки бегали в то здание, чтоб посмотреть, всё ли там в порядке. А на этом следующем уроке, тот пацан, которого в школе все боятся, умер. Видимо, он сделал это к вящей радости не только всех преподов, но и школьников, которые его боялись. Потому что причины, почему он «кони двинул», не знал никто, точно так же, как и причины, почему в него превратился тот, которого он убил. Ну, то есть, не убил, а так неосторожно ударил, что тот потерял сознание. Может, его можно было еще спасти (он же всего лишь сознание потерял), но пацаны закидали его кирпичами и, наверно, пробили бедолаге череп.
И, вот, тот пацан, который по инерции побежал в старое здание на следующей перемене (на фиг он побежал, когда этот дылда уже сдох; ведь все желали ему: «чтоб ты сдох», но пожелания ни разу ни у кого не сбывались (он сдох только сейчас, после того, как «грохнул» какого-то дрища, потому что дрыщ выглядел дрыщем только перед тем, как превратился в идеально точного двойника Дылды), поэтому, получается, что он сдох, что ли, по причине мести; как будто этот дрыщ ему отомстил, превратившись в привидение и задушив здоровяка на уроке, пока тот спал), рассказал другим пацанам (дружкам бугая, который, как полный дебил, сдох на уроке), что видел, как один из них (то есть, «один из них» — это один из компашки свидетелей драки между бугаем и его двойником) забежал в здание и расковырял кирпичи. То есть, он так тщательно за ним следил, чтоб тот даже на миллиграмм не заподозрил неладное. То, что ему потом придется отвечать перед всеми этими гадами.
— И чё он там делал? — спрашивают гады у этого доморощенного «следопыта».
— Прикиньте, — восклицал «доморощенный», — он вытащил у него из кармана бабки!
— Он?! Бабки?!
Мол, откуда у того ничтожества бабки. Была бы у него хоть копейка, то громила быстренько ее у него бы отобрал!
— Ты чё, дурак? — спрашивает второй пацан у Доморощенного.
— А чё не так-то?
— Может, этот лох просто в кирпичах бабки прятал?! — пояснил он ему свой вопрос.
— Да нет, я точно видел, что он, когда расковырял кирпичи, то бабло вытащил прямо из его кармана!
— Да ты гонишь! — гнул тот свое.
— А давай, у него спросим!
И все они пошли спрашивать. На что тот, за которым следил «доморощенный», принялся объяснять, что он дескать перепутал, кто из этих двоих кого грохнул. И кого из них закидали кирпичами. Ему показалось, что закидали ихнего бугая.
— Да ты дебил! — спорил с ним тот. — Это бугай его убил! Это мы дрища того закидали!
— Блин, — возразил ему этот спорщик, — ты, как будто следил за тремя наперстками и точно уверен, что наперсточник тебя не нагрел!
То есть, он имел в виду, что эти двое были так идеально друг на друга похожи, что трудно сказать со всей уверенностью, кто кого поколотил. И поэтому спорщик объясняет этому пацану, что он хотел проверить. Убедиться самолично. То есть, если в карманах пусто, значит, они дрища закидали кирпичами. А если есть чем поживиться, значит, дрищ жив и здоров, а кирпичами закидали бугая.
— Кто жив и здоров, ты, даун! Его же только что увезли на труповозке…
— Да ты сам даун. Ты не знаешь, что трупак сгинул в морге.
— Как сгинул?
— Ну, у меня там сосед работает санитаром. Он мне только что позвонил и сказал, что морозильная камера на фиг пуста! Такого никогда не бывало. То, что нельзя изнутри открыть морозильник…
— Но ты всё равно даун.
— Это почему же?
— Потому что тут не надо гадать, кто кого поколотит. Оно и ежу понятно, что, раз бывший дрищ трус, а наш бугайчик — герой, то трус даже и удара ни одного не сможет нанести. Тупо — побоится!
— Но, ведь, он мог его уложить при помощи шального удара. То есть, «геройчик» фигачит-фигачит «труса», но тому всё нипочем, да нипочем. И, вдруг, раз! Трус, чисто случайно, рубанул геройчику в торец, и тот резко окочурился…
— Да ты, чисто, гонишь!
— Да с какого бы перепуга?!
— Ну, вот, про своего соседа, — ответил ему другой паренек, — обманул.
Страница
1 из 9
1 из 9
